7,65 × 17 мм

Поделись знанием:
(перенаправлено с «.32 ACP»)
Перейти к: навигация, поиск
7,65 × 17 мм

Тип патрона : пистолетный
Страна-производитель: Бельгия,

США

Патрон: .32 Auto
7,65 Браунинг
История производства:
Конструктор: Джон Браунинг
Время создания: 1899 год
Характеристики:
Длина патрона, мм: 25
Настоящий калибр пули, мм: 7,76—7,91
Масса пули, г: 4,6—4,7
Длина гильзы, мм: 17,2
Диаметр дульца гильзы, мм: 8,52
Диаметр основания гильзы, мм: 8,55
Диаметр фланца гильзы, мм: 9,1
Масса гильзы, г: 3,0—4,3
Масса порохового заряда, г: 0,16
Начальная скорость пули, м/с: 310
Энергия пули, Дж: 205—220

7,65 mm Browning (.32 ACP или .32 Auto) — пистолетный патрон с гильзой, имеющей мало выступающую закраину. За время своего длительного существования имел множество наименований, вот основные:

- 7,65 mm Browning и 7,65 Browning - официальное наименование по C.I.P.;

- .32 Automatic Pistol;

- .32 Auto - официальное наименование по SAAMI (англ.), сокращение от Automatic;

- .32 ACP - Automatic Colt Pistol;

- 7,65/.32 ASP - Auto Selbstlade Pistole;

- 7.65×17SR;

- DWM 479A - индекс гильзы по каталогу германской фирмы DWM (англ.);

- GR 619 - индекс патрона по каталогу австро-венгерской фирмы Georg Roth;

- 7,65 мм Браунинг;

и др.






История

Патрон 7,65 мм Браунинг был разработан Джоном Мозесом Браунингом в 1899 году для самозарядного пистолета Browning M1900 и принят на вооружение бельгийской армии. Быстро стал одним из самых популярных благодаря удачной конструкции и долгое время оставался основным для пистолетов полицейского и гражданского назначения. В некоторых странах (Бельгии, Германии, Италии, Чехословакии и др.) использовался для армейского оружия.

В настоящее время практически не применяется государственными военизированными структурами, однако по-прежнему используется в качестве пистолетного патрона для гражданского оружия.

Описание

Цилиндрическая гильза имеет проточку и частично выступающий фланец, характерный для первых патронов Браунинга.

Стандартная оболочечная пуля массой 4,6 г имеет закруглённую вершину и свинцовый сердечник.

Следует отметить, что для данного патрона, при прочих близких основных параметрах, европейская C.I.P. и американский SAAMI (англ.) рекомендуют различные максимальные диаметры пуль: 7,85 мм (.309") и .312" (7,92 мм), соответственно. Из-за небольшой мощности патрона это различие на практике не имеет негативных последствий, но приводит к курьёзам при ручном снаряжении патронов: европейские пули свободно проваливаются в гильзы американских производителей; а американские пули излишне туго входят в европейские гильзы немного "раздувая" их.

Типы патрона

Патрон выпускается в нескольких странах мира, с различными типами пуль.

Вариантом патрона является .35 «Смит-Вессон» с гильзой без частично выступающего фланца.

Оружие, использующее патрон

Изображения

Напишите отзыв о статье "7,65 × 17 мм"

Литература и источники

  • А. И. Благовестов. То, из чего стреляют в СНГ: Справочник стрелкового оружия / ред. А. Е. Тарас. — Минск: «Харвест», 2000. — С. 528.
  • Константин Соловьёв. [www.kalashnikov.ru/upload/medialibrary/170/24_31.pdf Пистолетные патроны Браунинга] // журнал "Калашников. Оружие. Боеприпасы. Снаряжение", № 5, 2002. стр.24-31

Отрывок, характеризующий 7,65 × 17 мм

– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.