1-й Красногорский партизанский отряд
| 1-й Красногорской партизанский отряд | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение | |
| Входит в |
1-ая Оренбургская казачья бригада (после слияния) |
| Тип | |
| Функция |
партизанская борьба |
| Дислокация |
ст. Красногорская |
| Прозвище |
отряд имени Разумника Степанова |
| Участие в | |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
1-й Красногорской партизанский отряд был формирован войсковым старшиной Алексеем К. Жуковым, в ст. Красногорской в начале 1918 года в преддверии набега на занятый Красной Гвардией Оренбург 4 апреля 1918 г. Сам атаман Дутов в это время вел бои с большевиками в пределах 2-го войскового округа, соответственно выступление верхних станиц (лежащих по реке Уралу и реке Сакмаре выше Оренбурга) в первом войсковом отделе под руководством войскового старшины Николая Лукина[1] стало для большевицких отрядов полной неожиданностью. В ходе набега на Оренбург 4 апреля, после упорного боя город был взят, но слабо вооруженные станичные отряды не смогли удержать город и отступили.
Уже в мае 1918 года отряд возглавил прибывший в январе 1918 года по приказу атамана А. И. Дутова, Разумник П. Степанов. Вместе с ним прибыл дивизион (из 4 и 6 сотни), 1-го Оренбургский казачьего полка Сам Жуков был назначен командиром 1-го партизанского отряда сводной казачьей дивизии.
В составе Оренбургской отдельной армии
Основу офицерских и нижних чинов составляли выходцы со станиц Оренбургской, Воздвиженской, Красногорской, Сакмарской, Каменоозерной, Гирьяльской, Ильинской и пр. 2-го полкового округа 1-го ВО ОКВ. Соответственно впоследствии исходя из предвоенного принципа формирования войсковых частей на основе Красногорского отряда были вновь развернуты 1-й Оренбургский и 4-й Оренбургский казачьи полки в составе 1-ой Оренбургской казачьей бригады Оренбургской отдельной армии численностью в 900 шашек.
По состоянию на 25 октября 1919 г. 1-я Оренбургская казачья бригада насчитывала 700 шашек при 4 лёгких орудиях[2]. В марте 1920 года остатки бригады в составе Оренбургского отряда генерала Бакича перешли китайскую границу и были интернирован в Синьцзяне.
Командиры
- войсковой старшина Жуков, Алексей Константинович (март-апрель 1918 года)
- генерал-майор Степанов, Разумник Петрович (с мая 1919 года 1-й отдельной Оренбургской Казачей Бригады)
- полковник Замятин, Матвей Иванович (1-я бригада в составе Оренбургской казачьей дивизии)
Напишите отзыв о статье "1-й Красногорский партизанский отряд"
Литература
- Кочнев Д. В., Шанхай, Булугун-Эмиль, Красногорск и Оренбург. Оренбургский казак. Сан-Франциско, 1952.
- Акулинин И. Г. Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками
- Ганин А. В., Семёнов В. Г. Офицерский корпус Оренбургского казачьего войска. 1891—1945: Биографический справочник. М., 2007
Примечания
- ↑ [www.dk1868.ru/statii/pavel/Dutov1.htm Костогрызов, П.И.: Антибольшевистская борьба оренбургских казаков в апреле – июне 1918 года]
- ↑ [kraeved.opck.org/biblioteka/kazachestvo_stati/pdf/rekonstrukciya_boevogo_raspisaniya.pdf ОРЕНБУРГСКАЯ АРМИЯ] Ганин А. В., Реконструкция боевого расписания казачьих войск Урала, Сибири и Дальнего Востока по состоянию к 25 октября 1919 г. Казачество России в Белом движении. Белая гвардия. Альманах. 2005. № 8. С. 302-304.
Отрывок, характеризующий 1-й Красногорский партизанский отряд
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
