1-я Миусская улица

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
1-я Миусская улица
Москва

1-я Миусская улица, вид от Лесной и Новолесной улиц
Общая информация
Страна

Россия

Город

Москва

Округ

ЦАО

Район

Тверской

Протяжённость

500 м

Ближайшие станции метро

Новослободская

Почтовый индекс

125047

[www.openstreetmap.org/?lat=55.779666&lon=37.595618&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B2%D0%B0%2C%20%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B0%20%D0%9C%D0%B8%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%201-%D1%8F&sll=37.595618%2C55.779666&sspn=0.043909%2C0.01856 на Яндекс.Картах]
[maps.google.com/maps?ll=55.77972,37.59556&q=55.77972,37.59556&spn=0.03,0.03&t=k&hl=ru на Картах Google]
Координаты: 55°46′46″ с. ш. 37°35′44″ в. д. / 55.779611° с. ш. 37.595667° в. д. / 55.779611; 37.595667 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.779611&mlon=37.595667&zoom=12 (O)] (Я)1-я Миусская улица1-я Миусская улица

Пе́рвая Миу́сская у́лица — улица в центре Москвы в Тверском районе между Весковским переулком и Лесной улицей.





Происхождение названия

Миусские улицы и переулки были проложены в 1890-х годах. Названы по Миусскому полю. Местность Миусы (Миюсы), Миусское поле упоминается в Москве с XVIII века. Высказано предположение, что после взятия Азова в 1696 года Пётр I стал строить на Азовском море, в устье реки Миус, «Миюсскую гавань». А в Москве, на поле между Тверской-Ямской и Новой Дмитровской слободами, мог находиться склад материалов для строительства этой гавани, получивший название Миюсское поле или Миюсский склад.

Описание

1-я Миусская улица начинается от Весковского переулка и улицы Чаянова, проходит на северо-запад, справа к ней примыкает проезд, соединяющий её с Новослободской улицей, а слева — проезд к Миусской площади, который с начала 20-го столетия и до середины 1950-х годов назывался улицей 19-го февраля (имеется в виду 19 февраля 1861 года - день отмены крепостного права). Далее справа к улице примыкает Весковский тупик, а слева — 2-я Миусская улица. Заканчивается на Лесной улице, за которой переходит в Новолесную.

Примечательные здания

По нечётной стороне:

По чётной стороне:

  • № 4 — лицей № 1574, основное подразделение (бывшая средняя школа № 174 с химическим уклоном, основана в 1936 г.).
  • № 18 — подразделение № 5 лицея № 1574 (детский сад № 516).
  • далее до Лесной улицы жилая застройка.

См.также

Напишите отзыв о статье "1-я Миусская улица"

Ссылки

  • [tveruprava.mos.ru/ Официальный сайт управы Тверского района]
  • [archive.is/20130417083953/www.mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=15870 Общемосковский классификатор улиц Москвы ОМК УМ]
  • Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.
  • [mom.mtu-net.ru/Yp2004/M/1-ya_Miusskaya_ulitsa208_95.htm 1-я Миусская улица: учреждения и организации.]

Отрывок, характеризующий 1-я Миусская улица

«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.