10-я воздушно-десантная бригада
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #0000FF; background-color: #BDB76B" colspan="2"> 10-я воздушно-десантная бригада </td></tr> | |
Войска: | ВВС |
Род войск: | ВДВ |
Сформирована: | май 1941 года |
Расформирована (преобразована): | июль 1942 года |
Предшественник: | 203-я стрелковая дивизия |
Преемник: | 117-й гвардейский стрелковый полк |
1941: Прибалтика 1942: Орловская область, Московская область |
10-я воздушно-десантная бригада — воинское соединение вооружённых сил СССР, принимавшее участие в Великой Отечественной войне.
Содержание
История
Бригада сформирована на базе первого формирования 223-й стрелковой дивизии в мае 1941 года в Даугавпилсе. Ещё 19 июня 1941 года бригада была поднята по тревоге и начала выдвигаться в сторону государственной границы для проведения учений. На 22 июня 1941 года бригада находилась на марше южнее Даугавпилса.
В действующей армии во время ВОВ с 22 июня 1941 по 10 августа 1941 и с 3 октября 1941 по 29 января 1942 года.
К 25 июня 1941 года оказалась в тылу войск противника (по некоторым данным прикрывая штаб Северо-Западного фронта в районе Паневежиса) и с боями выходила к главным силам корпуса, очевидно, что в боях 28 июня 1941 года за Даугавпилс участия не принимала, и в целом, действовала в отрыве от сил корпуса до 3-4 июля 1941 года, с 30 июня 1941 года — в составе группы Гурьева.
Утром 30 июня 1941 года бригада вела бой с отдельными танками противника. К исходу 30 июня 1941 года бригада, имея в составе 667 человек при 7 орудиях вышла на рубеж юго-западный берег озера Лубана, Сондори.
На 2 июля 1941 года перед бригадой стояла задача наступления в общем направлении Вараклани, станция Межаре, Ливаны с задачей прикрыть действия ударной группировки армии справа и обеспечить стык с 8-й армией, выйдя к исходу 2 июля 1941 года на Даугавe в районах переправ. Однако немецкие войска в этот день сами перешли в наступление в направлении Виланы, и после сопротивления, части бригады в районе Виланы были рассеяны танками 6-й танковой дивизии
Остатки бригады отступали в районе шоссе Даугавпилс — Остров, 5 июля 1941 года вместе с корпусом выведена во фронтовой резерв. С середины августа 1941 года дислоцируется в районе Иваново, в резерве Ставки ВГК.
3 октября 1941 года бригада, находясь под Ярославлем, была поднята по тревоге и на самолётах начала переброску по маршруту Коломна, Тула, десантировалась посадочным способом в районе Орла, где занимает оборону северо-восточнее города и до 11 октября 1941 года с тяжёлыми боями отступает до Мценска. После того, как 11 октября 1941 года, положение на Мценском оборонительном рубеже сравнительно стабилизировалось, бригада в составе корпуса 19 октября 1941 года перебазирована в район юго-западнее Подольска и к 20 октября 1941 года переброшена на реку Нара.
Так, на 21 октября 1941 года первым батальоном готовит оборонительную полосу на участке Инино — Горки — Ольхово, вторым батальоном обороняет Кресты; третьим батальоном — Стремилово. На 24 октября 1941 года обороняет Горки — Ольхово и переходит в контратаку. 26 октября 1941 года вышла на восточный берег реки Нара в 1,5 километрах южнее района Горки. 27 октября 1941 года 2-м и 3-м батальонами вышла на рубеж восточная окраина района Горки и вела бои за овладение районом Ольховка и в направлении района Черпишня. 29 октября 1941 года закрепилась по северному берегу Нары в районе села Стремилово, вместе с частями 93-й стрелковой дивизии и 24-й танковой бригады, где держит оборону вплоть до декабря 1941 года.
С 18 декабря 1941 года перешла в наступление в общем направлении на Малоярославец, приняла участие в его освобождении 2 января 1942 года. К 12 января 1942 года вышла с северо-запада к Медыни, 13 января 1942 года передовой отряд бригады перехватил шоссе Медынь — Мятлево в 2 километрах юго-западнее города, и к 14 января 1942 года, совместно с частями 53-й стрелковой дивизии и 26-й танковой бригады освободила Медынь. 21 января 1942 года из боёв выведена, 26 января 1942 года отведена в резерв.
В июле 1942 года бригада переформирована в 117-й гвардейский стрелковый полк
Во второй половине 1942 года была сформирована 10-я воздушно-десантная бригада 2-го формирования, но под таким названием она в боях не участвовала, в декабре 1942 года переформирована в 21-й гвардейский воздушно-десантный полк.
Полное наименование
- 10-я воздушно-десантная бригада
Боевой состав
- управление
- 1-й воздушно-десантный батальон
- 2-й воздушно-десантный батальон
- 3-й воздушно-десантный батальон
- 4-й воздушно-десантный батальон
- школа младшего командного состава
- отдельный артиллерийский дивизион
- отдельная зенитно-пулемётная рота
- отдельная разведывательная самокатная рота
- отдельная рота связи
Подчинение
Командиры бригады
- Гурьев Степан Савельевич (май — октябрь 1941), полковник
- Чагаев, Яков Фёдорович, подполковник
Напишите отзыв о статье "10-я воздушно-десантная бригада"
Ссылки
- [soldat.ru Справочники и форум на Солдат.ру]
- [www.soldat.ru/perechen Перечень № 6 бригад всех родов войск, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны]
Отрывок, характеризующий 10-я воздушно-десантная бригада
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.