10-я гвардейская танковая дивизия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #AA0000; background-color: #BDB76B" colspan="2"> Боевой путь </td></tr>
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #AA0000; background-color: #BDB76B" colspan="2"> 10-я гвардейская танковая Уральско-Львовская ордена Октябрьской Революции Краснознамённая орденов Суворова и Кутузова Добровольческая дивизия имени маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского
(10-я гв. тд)
</td></tr>
Награды:
Почётные наименования: Уральско-Львовская
Войска: Сухопутные войска
Род войск:
Формирование: 1943 год
Расформирование (преобразование): действующая
Предшественник: Особый Уральский Добровольческий танковый корпус имени И.В.Сталина (с 26 февраля 1943 года)
30-й Уральский добровольческий танковый корпус
10-й гвардейский Уральский Добровольческий танковый корпус (с 26 октября 1943 года)
Великая Отечественная война:

Орловская операция,
Проскуровско-Черновицкая операция,
Львовско-Сандомирская операция,
Висло-Одерская операция,
Нижне-Силезская наступательная операция,
Верхне-Силезская наступательная операция,
Берлинская наступательная операция,
Пражская операция
Холодная война
Первая чеченская война
Вторая чеченская война

10-я гвардейская танковая Уральско-Львовская ордена Октябрьской Революции, Краснознамённая, орденов Суворова и Кутузова добровольческая дивизия имени Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского — танковое соединение Сухопутных войск СССР и Сухопутных войск РФ дислоцированное в г. Богучар, принимавшее участие в Великой Отечественной войне.





Создание

Уральский (Уральско-Львовский) гвардейский добровольческий танковый корпус был сформирован в 1943 году и оснащён оружием и техникой, изготовленными трудящимися Свердловской, Челябинской и Молотовской областей (ныне — Пермский край) безвозмездным трудом сверх плана и на добровольные взносы. Специально для Уральского добровольческого танкового корпуса в Златоусте было выпущено 3356 финских ножей («чёрные ножи»). Это короткие клинки с черными рукоятками, находившиеся на вооружении наших танкистов, внушали врагам страх и уважение. «Шварцмессер панцерн дивизион» — танковый дивизион «Черные ножи» — так назвала немецкая разведка Уральский корпус на Курской дуге летом 1943 года. Личный состав также набран из трудящихся Урала. В корпус было отобрано 9660 человек из 115 тысяч подавших заявление.

На территории Свердловской области были сформированы: штаб корпуса, 197-я танковая бригада, 88-й отдельный разведывательный мотоциклетный батальон,565-й медико-санитарный взвод, 1621-й самоходно-артиллерийский полк, 248-й дивизион реактивных миномётов («Катюш»), 390-й батальон связи, а также подразделения 30-й мотострелковой бригады (управление бригады, один мотострелковый батальон, разведывательная рота, рота управления, миномётный взвод, медико-санитарный взвод).

На территории Молотовской (Пермской) области формировались: 243-я танковая бригада, 299-й миномётный полк, 3-й батальон 30-й мотострелковой бригады, 267-я ремонтная база.

В Челябинской области были сформированы: 244-я танковая бригада, 266-я ремонтная база, 743-й сапёрный батальон, 64-й отдельный бронеавтобатальон, 36-я рота подвоза ГСМ, инженерно-миномётная рота, рота автотранспорта и подразделения 30-й мотострелковой бригады (2-й мотострелковый батальон, рота противотанковых ружей, автотранспортная рота и рота технического обеспечения бригады).

30-й танковый корпус был сформирован за удивительно короткий срок. Приказом Народного Комиссара обороны от 11 марта 1943 года ему было присвоено наименование — 30-й Уральский добровольческий танковый корпус.

Первый бой корпус принял 27 июля 1943 года во второй фазе Курской битвы. Почти через три месяца после ввода в бой приказом Народного Комиссара обороны СССР № 306 от 26 октября 1943 года 30-й Уральский добровольческий танковый корпус был преобразован в 10-й гвардейский Уральский добровольческий танковый корпус. Всем частям корпуса было присвоено наименование гвардейских. 18 ноября 1943 года частям и соединениям корпуса в торжественной обстановке вручены Гвардейские Знамена.

Танковый корпус включён в 4-ю (с марта 1945 года гвардейскую танковую армию). Закончил войну в Праге. Осенью 1945 года корпус был переименован в 10-ю гвардейскую Уральско-Львовскую танковую дивизию.

Участие в Великой Отечественной войне

Боевой путь корпуса от Орла до Праги составил свыше 5500 километров. Уральский добровольческий танковый корпус участвовал в Орловской, Брянской, Проскуровско-Черновицкой, Львовско-Сандомирской, Сандомирско-Силезской, Нижне-Силезской, Верхне-Силезской, Берлинской и Пражской наступательных операциях.

Выдающимися мастерами танкового боя показали себя 12 гвардейцев корпуса, уничтоживших по 20 и более вражеских боевых машин. На боевом счету у гвардии лейтенанта М. Кученкова 32 бронеединицы, у гвардии капитана Н. Дьяченко — 31, у гвардии старшины Н. Новицкого — 29, у гвардии младшего лейтенанта М. Разумовского — 25, у гвардии лейтенанта Д. Манешина — 24, у гвардии капитана В. Маркова и гвардии старшего сержанта В. Куприянова — по 23, у гвардии старшины С. Шопова и гвардии лейтенанта Н. Булицкого — по 21, у гвардии старшины М. Пименова, гвардии лейтенанта В. Моченого и гвардии сержанта В. Ткаченко — по 20 бронеединиц.[1] Отличительной особенностью снаряжения личного состава корпуса были армейские ножи образца 1940 года, изготовленные для каждого воина от рядового до генерала рабочими Златоустовского инструментального комбината. Подразделение получило неофициальное именование у противника нем. «Schwarzmesser Panzer-Division» («танковая дивизия чёрных ножей»).

За высокие результаты в боевой учёбе дивизии 16 июня 1967 года было присвоено имя Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского, а 21 февраля 1978 года награждена орденом Октябрьской Революции.

В настоящее время дивизия относится к Западному военному округу и располагается в г. Богучар Воронежской области.

Награды

За боевые заслуги уже в 1943 году корпус преобразован в 10-й гвардейский. В 1944 году удостоен почётного звания «Львовский». Награждён орденами Красного Знамени, Суворова II степени, Кутузова II степени. Всего на боевых знаменах частей, входивших в состав 10-го гвардейского Уральско-Львовского, Краснознамённого, орденов Суворова и Кутузова добровольческого танкового корпуса, 54 ордена.

За время Великой Отечественной войны воинам корпуса вручено 42 368 орденов и медалей, 27 солдат и сержантов стали полными кавалерами орденов Славы, 38 гвардейцам корпуса присвоено звание Героя Советского Союза .[2]

Танкисты-асы

В архиве Министерства обороны хранятся списки танкистов, имевших на своём личном счету по десять и более уничтоженных танков, самоходных орудий и бронетранспортёров.[3] Таких мастеров боя — 60 в трёх танковых бригадах: в Свердловской — 32 (уничтожили в общей сложности 534 бронеединицы противника), в Пермской — 14 человек (196 бронеединиц) и в Челябинской также — 14 (всего 161 бронеединицы). Суммарно эти 60 танкистов корпуса подбили и уничтожили 901 бронеединицу вермахта, из них танков — 379, самоходных орудий — 225, бронетранспортёров — 296. Из этих шестидесяти — тридцать пять уничтожили от 10 до 15 вражеских бронеединиц каждый, тринадцать — от 16 до 19, а у двенадцати гвардейцев-танкистов на счету от 20 бронеединиц и более. Это были выдающиеся мастера танкового боя, действовавшие с особо слаженными экипажами.

В ГСВГ

После окончания Великой Отечественной войны, дивизия входит в состав Группы советских войск в Германии (ГСВГ, ЗГВ). Входит в состав 3-й общевойсковой Краснознаменной армии. Войсковая часть - полевая почта 60550, позывной — Аленький. Место дислокации до марта 1983 года - гарнизоны Крампнитц (управление и штаб дивизии, 61-й гв. тп, 248-й гв. мсп, 359-й зрп, подразделения боевого, технического и тылового обеспечения), Потсдам (62-й гв. тп, 63-й гв. тп, 744-й гв. ап, 112-й орб). С марта 1983 года - гарнизоны Альтенграбов, Розенкруг, Шенебек, Хальберштадт и Магдебург.

Состав и вооружение на 1991 год

Дивизия в современной России

После вывода войск из Германии в 1994 году дивизия была передислоцирована в Воронежскую область, а именно г. Богучар. Вошла в состав МВО.

В 1997 году в состав дивизии вошёл 6-й гвардейский мотострелковый Берлинский ордена Богдана Хмельницкого полк (Курск).

В 2001 году принимала участие в боевых действиях на Северном Кавказе.

В 2009 году дивизия была расформирована и на её базе была сформирована гвардейская база хранения вооружения и техники (танковая).

В 2015 восстановлена как отдельная танковая бригада 20-й армии.

Красное Знамя корпуса и бригад, входящих в его состав находятся в Зале боевой славы в Москве.

Командование

Во время войны

Командиры

Начальники штаба

В послевоенный период

В современной России

Память

В городе Дегтярске Свердловской области средняя школа № 30 носит имя Уральского добровольческого танкового корпуса. В школе имеется музей боевой славы, посвященный истории и боевому пути танкового корпуса. Музей основан преподавателем истории         Екатериной Васильевной Замотаевой. Школа расположена на улице Уральских танкистов, названной в честь воинов одного из подразделений танкового корпуса, формирование которого происходило на месте школы.    
  • В центре Перми существует сквер имени Уральских добровольцев, в котором размещен мемориал жертвам трагедии в «Хромой лошади».
  • Во время Пражской операции первым в Прагу 9 мая 1945 года вошёл танк Т-34-85 № 24 под командованием гвардии лейтенанта И. Г. Гончаренко. В бою за Манесов мост через Влтаву танк Гончаренко был подбит, а сам Гончаренко — погиб. На месте гибели Гончаренко был установлен памятный знак. В честь его танка, как первого из пришедших на помощь восставшей Праге, в столице Чехословакии поставили памятник с ИС-2М (см. также Monument to Soviet tank crews). В ходе «бархатной революции» в конце 1980-х годов танк был демонтирован с постамента.
  • В городе Березники Пермского края есть улица Уральских танкистов, названная в честь Уральского добровольческого танкового корпуса.
  • В честь 10-го Гвардейского Уральского добровольческого танкового корпуса назван екатеринбургский мотоклуб «Чёрные ножи».
  • В городе Чайковский Пермского края установлен памятник ИСУ-152 бойцам Уральского добровольческого танкового корпуса-строителям г.Чайковский

Отличившиеся воины

37 воинам корпуса было присвоено звание Героя Советского Союза (одному — дважды):[4]

  1. генерал-лейтенант т/в Белов, Евтихий Емельянович, командир 10-го гв. тк — 29.05.1945
  2. гв. старшина Бредихин Николай Алексеевич, механик-водитель танка 62-й гв. тбр — 10.04.1945
  3. гв. ст. лейтенант Денисов Максим Яковлевич, командир роты 29-й гв. мсбр — 10.04.1945
  4. гв. капитан Дозорцев Фёдор Иванович, командир 3-го мотострелкового батальона 29-й гв. мсбр — 10.04.1945
  5. гв. лейтенант Ерофеев Алексей Васильевич, командир пулеметного взвода 62-й гв. тбр — 10.04.1945, погиб
  6. гв. полковник Ефимов Андрей Илларионович, командир 29-й гв. мсбр — 31.05.1945
  7. гв. подполковник Зайцев Василий Иванович, командир 61-й гв. тбр — 24.03.1945, посмертно
  8. гв. подполковник Зыль, Василий Константинович, командир 299-го гв. минометного полка — 10.04.1945
  9. гв. сержант Исаков Василий Григорьевич, командир отделения 29-й гв. мсбр — 10.04.1945, посмертно
  10. гв. майор Ишмухаметов Ахмадула Хозеич, командир 1-го мсб 29-й гв. мсбр — 23.09.1944
  11. гв. старшина Клишин Георгий Захарович, командир орудия танка 62-й гв. тбр — 10.04.1945, посмертно
  12. гв. мл. лейтенант Козлов Николай Александрович, командир танкового взвода 62-й гв. тбр — 10.04.1945
  13. гв. ст. сержант Кондауров Иван Александрович, механик-водитель танка 62-й гв. тбр — 10.04.1945
  14. гв. ст. сержант Кружаков Василий Иванович, механик-водитель танка, 63-й гв. тбр — 10.04.1945
  15. гв. мл. лейтенант Кулешов Павел Павлович, командир взвода 63-й гв. тбр — 23.09.1944
  16. гв. красноармеец Лабужский Степан Петрович, сапер роты управления 61-й гв. тбр — 10.04.1945, погиб
  17. гв. мл. лейтенант Лабуз Павел Иванович, командир танка 61-й гв. тбр — 10.04.1945
  18. гв. старшина Мазурин Михаил Александрович, командир орудия танка 72-го отд. гв. ттп — 10.04.1945
  19. гв. капитан Марков Владимир Александрович, командир батальона 61-й гв. тбр — 27.06.1945
  20. гв. старшина Никонов Иван Яковлевич, командир отделения бронетранспортеров 62-й гв. тбр — 24.03.1945
  21. мл. лейтенант Поляков Василий Трофимович, командир СУ-76 1222-го сап — 10.04.1945
  22. гв. ст. лейтенант Потапов Дмитрий Мефодьевич, командир взвода 63-й гв. тбр — 23.09.1944
  23. гв. лейтенант Родыгин Петр Андреевич, командир взвода 29-й гв. мсбр — 10.04.1945, погиб
  24. гв. ст. сержант Романченко Иван Ефимович, командир орудия танка 63-й гв. тбр — 10.04.1945
  25. старшина Рыбаков Николай Степанович, наводчик СУ-76 1222-го сап — 10.04.1945, погиб
  26. ст. лейтенант Селищев Василий Петрович, командир батареи 1222-го сап — 10.04.1945, пропал без вести
  27. гв. капитан Скрынько Василий Григорьевич, командир 1-го танкового батальона 61-й гв. тбр — 10.04.1945
  28. гв. мл. лейтенант Смирнов Виталий Степанович, командир пулеметного взвода 29-й гв. мсбр — 10.04.1945
  29. гв. старшина Сурков Фёдор Павлович, механик-водитель танка 63-й гв. тбр — 23.09.1944
  30. гв. полковник Фомичев Михаил Григорьевич, командир 63-й гв. тбр — 23.09.1944, второй раз — 31.05.1945
  31. гв. мл. лейтенант Хардиков Яков Давыдович, командир взвода 29-й гв. мсбр — 24.05.1944
  32. гв. мл. сержант Худяков Николай Алексеевич, наводчик противотанкового ружья 29-й гв. мсбр — 26.04.1944
  33. гв. лейтенант Чесак Григорий Сергеевич, командир танка 61-й гв. тбр — 24.05.1944
  34. гв. капитан Шувалов Константин Фомич, заместитель командира мсб по политчасти 29-й гв. мсбр
  35. подполковник Шульженко Николай Семенович, командир 504-го пушеч. арт. полка 200-я отд. легкая арт. бригада, 4-я ТА — 10.04.1945
  36. гв. мл. лейтенант Цыганов Петр Иванович, командир танкового взвода 63-й гв. тбр — 10.04.1945
  37. гв. лейтенант Юдин Николай Лукьянович, командир танкового взвода 61-й гв. тбр — 10.04.1945, посмертно

Кавалеры ордена Славы трёх степеней:[5]

  1. Барышев, Дмитрий Яковлевич, гвардии сержант, помощник командира взвода 62 гвардейской танковой бригады.
  2. Васильев Александр Харитонович, гвардии младший сержант, автоматчик разведывательного взвода роты управления 61 гвардейской танковой бригады.
  3. Волков, Александр Михайлович, гвардии младший сержант, наводчик орудия танка 62 гвардейской танковой бригады.
  4. Волков, Лев Николаевич, гвардии старший сержант, наводчик орудия танка Т-34 танкового батальона 61 гвардейской танковой бригады. Пропал без вести 20 марта 1945 года.
  5. Далакян, Владимир Аракелович, гвардии сержант, командир отделения автоматчиков 62 гвардейской танковой бригады.
  6. Другов, Илья Дмитриевич, гвардии старший сержант, командир отделения мотоциклетной роты 7 отдельного гвардейского мотоциклетного батальона.
  7. Зимин, Виктор Васильевич, гвардии старший сержант, командир танкового орудия 62 гвардейской танковой бригады. Погиб в бою 5 мая 1945 года.
  8. Капустин, Иван Алексеевич, гвардии сержант, командир отделения моторизованного батальона автоматчиков 62 гвардейской танковой бригады.
  9. Катаев, Александр Демидович, гвардии старший сержант, радист-стрелок танка 61 гвардейской танковой бригады.
  10. Кургузов, Иван Ефимович, гвардии старший сержант, командир орудийного расчёта артиллерийской батареи 29 гвардейской мотострелковой бригады.
  11. Литягин, Михаил Фёдорович, гвардии старшина, радист-пулемётчик танка Т-34 62 гвардейской танковой бригады.
  12. Масленников, Пётр Андреевич, гвардии старший сержант, командир танка Т-34 1 танкового батальона 61 гвардейской танковой бригады. Погиб в бою 25 марта 1945 года.
  13. Минин, Василий Афанасьевич, гвардии сержант, командир отделения разведывательной роты 61 гвардейской танковой бригады.
  14. Невредимов, Василий Иванович, гвардии старшина, радист-пулемётчик танка Т-34 62 гвардейской танковой бригады.
  15. Павлушин, Алексей Андреевич, гвардии сержант, командир отделения 131 отдельного гвардейского сапёрного батальона.
  16. Самодуров, Евгений Парфёнович, гвардии старший сержант, радист-стрелок танка Т-34 танкового батальона 61 гвардейской танковой бригады. Погиб в бою в 1945 году.
  17. Силаев, Пётр Михайлович, гвардии сержант, командир отделения 131 отдельного гвардейского сапёрного батальона.
  18. Смирнов, Семён Васильевич, гвардии старший сержант, командир бронетранспортера 7 отдельного гвардейского мотоциклетного батальона.
  19. Снигирёв, Иван Прокопьевич, гвардии сержант, командир отделения взвода разведки управления 62 гвардейской танковой бригады.
  20. Стрыгин, Василий Тихонович, гвардии старший сержант, помощник командира взвода 7 отдельного гвардейского мотоциклетного батальона.
  21. Фокин, Кузьма Гаврилович, гвардии старшина, механик-регулировщик танка 61 гвардейской танковой бригады. Погиб в бою 29 марта 1945 года.
  22. Хоменко, Дмитрий Николаевич, гвардии старшина танка ИС-122 72 отдельного гвардейского тяжелого танкового полка.
  23. Хаснутдинов, Ахнаф Галимьянович, гвардии рядовой, замковый орудийного расчёта 3 мотострелкового батальона 29 гвардейской мотострелковой бригады.
  24. Чирков, Леонид Николаевич, гвардии сержант, командир отделения разведки 299 гвардейского миномётного полка.
  25. Шанин, Михаил Васильевич, гвардии сержант, командир отделения 131 отдельного гвардейского сапёрного батальона.
  26. Шевелёв, Анатолий Иосифович, гвардии старший сержант, механик-водитель танка 61 гвардейской танковой бригады.
  27. Шишкин, Степан Иванович, гвардии старшина, помощник командира взвода отдельной инженерно-минной роты 29 гвардейской мотострелковой бригады.
  28. Шлыков, Виктор Филиппович, гвардии старшина, командир орудийного расчёта 29 гвардейской мотострелковой бригады.

Известные люди, служившие в дивизии

См. также

Напишите отзыв о статье "10-я гвардейская танковая дивизия"

Примечания

  1. [uldiv.ru/kniga.html История Уральского Добровольческого танкового корпуса имени И. В. Сталина.]
  2. [uldiv.ru/istoria_sozdaniya.html Выписка из истории 10 гвардейского Уральско-Львовского, Краснознамённого, орденов Суворова и Кутузова Добровольческого танкового корпуса.]
  3. Фонд 323, опись 4756, дело 173, листы — 174—184 по книге Сборник. [militera.lib.ru/memo/russian/dobrovoltsy_urala/ Добровольцы Урала: Очерки Воспоминания]. — Второе дополненное издание. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1980. — С. 185—187. — 240 с. — 35 000 экз.
  4. [www.tankfront.ru/ussr/tk/tk-gss/gvtk10hsu.html Герои Советского Союза 10-го гвардейского (30-го) танкового корпуса]
  5. Кавалеры ордена Славы трех степеней. Краткий биографический словарь — М.: Военное издательство,2000.

Литература

  • Фомичев М. Г. [militera.lib.ru/memo/russian/fomichyov_mg/index.html Путь начинался с Урала.] М., Воениздат, 1976.
  • [militera.lib.ru/prose/russian/uraltsy_dobrovoltsy/index.html Уральцы-добровольцы] — Екатеринбург: Лицей № 130, УГТУ.
  • Шишкин Н. К. [www.redstar.ru/2006/09/09_09/3_05.html В боях за Родину] // Красная звезда. — М., 9 сентября 2006.

Ссылки

  • [uldiv.ru/ Официальный сайт]
  • [www.pobeda.nexcom.ru/ Уральский добровольческий танковый корпус.]
  • [tankfront.ru/ussr/tk/gvtk10.html 10-й гвардейский Уральский добровольческий танковый корпус.]
  • [polikliet.livejournal.com/tag/%D0%A7%D1%91%D1%80%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%BD%D0%BE%D0%B6%D0%B8 раздел «Чёрные ножи», посвящённый бойцам и командирам УДТК, в ЖЖ-блоге]
  • [enc.permculture.ru/showObject.do?object=1803941031 Музей боевой славы Уральского добровольческого танкового корпуса школы № 25 города Перми.]
  • [www.teatrskazka.com/Raznoe/Perechni_voisk/Perechen_06.html Перечень № 6. Кавалерийские, танковые, воздушно-десантные дивизии и управления артиллерийских, зенитно-артиллерийских, минометных, авиационных и истребительных дивизий.]
  • [vif2ne.ru/nvk/forum/archive/213/213214.htm ЗГВ по справочнику Ленского]


Отрывок, характеризующий 10-я гвардейская танковая дивизия

Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»


В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l'homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L'homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu'il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?