1077 год
Поделись знанием:
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
(перенаправлено с «1077»)
- Эта статья — о годе. См. также статью о числе 1077.
Годы |
---|
1073 · 1074 · 1075 · 1076 — 1077 — 1078 · 1079 · 1080 · 1081 |
Десятилетия |
1050-е · 1060-е — 1070-е — 1080-е · 1090-е |
Века |
X век — XI век — XII век |
1077 (тысяча семьдесят седьмой) год по юлианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в воскресенье. Это 1077 год нашей эры, 77 год 2 тысячелетия, 77 год XI века, 7 год 8-го десятилетия XI века, 8 год 1070-х годов.
Содержание
События
- Конфликт между папой Григорием VII и Генрихом IV завершился событием, известным как «хождение в Каноссу». 28 января в Каносском замке состоялась встреча папы римского с императором Священной Римской империи, во время которой произошло примирение сторон.
- Немецкие феодалы избирают королём Рудольфа, герцога Швабии.
- Княжество Беневенто становится папским владением.
- Всеволод I Ярославич становится Великим князем в Киеве.
- Болеслав II Смелый помогает князю Изяславу Ярославичу вернуть Киев.
- Святополк Изяславич и Владимир Всеволодович Мономах совершили поход к Полоцку на князя Всеслава Брячеславича.
- 1077—1095 — правление Ладислава (Ласло) I в Венгрии.
- 1077—1079 — восстания в Болгарии.
- Начало года — Михаил VII Дука назначил главнокомандующим восточных войск Никифора Вотаниата. Октябрь — восстание Вотаниата, закончившееся отречением императора Михаила VII.
- Турки-сельджуки захватывают Никею.
- 1077/8—1086, 1092/3-1307/8 — Румский султанат сельджуков в Малой Азии.
- 1077/8—1086 — султан Рума Сулейман I.
- 1077, ноябрь — 1081, февраль — годы Дзёряку (Сёряку) в Японии.
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1077 году
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1077 году
- 25 апреля — Геза I, король Венгрии.
- 14 октября — Андроник Дука, византийский государственный деятель.
- Абу-ль-Фазл Бейхаки, персидский историк.
- Майтрипа, индийский буддийский мастер.
- Шао Юн, китайский философ.
См. также
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "1077 год"
Отрывок, характеризующий 1077 год
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.