110-я гвардейская стрелковая дивизия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
110-я гвардейская стрелковая дивизия
Годы существования

08.1943 - 06.1946

Страна

СССР

Тип

пехота

Знаки отличия

«Александрийско-Хинганская»

110-я гвардейская стрелковая дивизия — воинское подразделение СССР в Великой Отечественной войне





История

Сформирована в Отрожке под Воронежем в августе 1943 г. путём объединения 5-й и 7-й гвардейских стрелковых бригад.

Была включена в 37 армию, которая с 09.1943 г. вошла в состав Степного фронта (с 20.10.1943 — 2-го Украинского фронта. В боевые действия включилась в период битвы за Днепр.

В октябре-декабре 1943 г. в составе 5-й гв. армии освободила город Александрия, за что 6.12.1943 дивизии было присвоено почётное наименование Александрийской. В Уманско-Ботошанской наступательной операции, действуя в составе 53-й армии, дивизия освободила город Ново-Архангельск, форсировала реки Днестр и Реут. В августе 1944 г. участвовала в Ясско-Кишинёвской наступательной операции. В последующем действовала на территории Венгрии и Чехословакии. В марте 1945 г. участвовала в освобождении города Банска-Штьявница, а в апреле 1945 г. — в освобождении города Годонин.

В июле 1945 г. дивизия передислоцирована в Монголию. В августе-сентябре 1945 г. участвует в Хингано-Мкуденской наступательной операции в составе 53-й армии Забайкальского фронта. За успешное преодоление хребта Большой Хинган дивизии присвоено почётное наименование Хинганской (20.09.1945).

В июне 1946 г. дивизия была переформирована в гвардейскую стрелковую бригаду.

Полное название

110-я гвардейская стрелковая Александрийско-Хинганская дважды Краснознамённая ордена Суворова дивизия

Подчинение

Состав

  • 307-й гвардейский стрелковый полк
  • 310-й гвардейский стрелковый полк
  • 313-й гвардейский стрелковый полк
  • 247-й гвардейский пушечный артиллерийский полк
  • 636-я гвардейская дивизионная артиллерийская бригада
  • 823-й гвардейский минометный полк
  • 109-й отдельный гвардейский истребительно-противотанковый дивизион
  • 106-я отдельная гвардейская разведывательная рота
  • 117-й отдельный гвардейский саперный батальон
  • 169-й отдельный гвардейский батальон связи (141 отдельная гвардейская рота связи)
  • 111-й медико-санитарный батальон
  • 107-я отдельная гвардейская рота химической защиты
  • 108-я автотранспортная рота
  • 112-я полевая хлебопекарня
  • 104-й дивизионный ветеринарный лазарет
  • 2290-я полевая почтовая станция
  • 1274-я полевая касса Госбанка


[1]

Командиры

Награды и наименования

  • 6.12.1943 — присвоено почётное наименование «Александрийская»
  • 10.12.1943 — награждена орденом Красного Знамени - За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество.
  • 8.01.1944 — награждена орденом Суворова 2 степени - За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество.
  • 20.09.1945 — Хинганская — Почетное наименование присвоено в ознаменование одержанной победы и за отличие в боях на Дальнем Востоке при преодолении горного хребта Большой Хинган. .Приказ Верховного Главнокомандующего № 0162.

Отличившиеся воины дивизии

Герои Советского Союза.


Кавалеры ордена Славы 3-х степеней.[3]

Напишите отзыв о статье "110-я гвардейская стрелковая дивизия"

Примечания

  1. Действующая армия. Перечни войск. Перечень № 5 Стрелковых, горнострелковых, мотострелковых и моторизованных дивизий, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.
  2. [faizin.xost.ru/tzm.html Хайдаршин Гайнанша Хайдаршинович]
  3. Кавалеры ордена Славы трех степеней. Краткий биографический словарь — М.: Военное издательство,2000.

Литература

  • Советская военная энциклопедия, Москва 1990, Военное издательство, том 1.

Ссылки

  • [www.rkka.ru/guard/sd.htm Справочник]
  • [samsv.narod.ru/Div/Sd/gvsd110/default.html Справочник]


Отрывок, характеризующий 110-я гвардейская стрелковая дивизия

– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.