115-я стрелковая дивизия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
115-я стрелковая дивизия
Награды:

Почётные наименования:

Холмская

Войска:

сухопутные

Род войск:

пехота

Формирование:

07.09.1939

Расформирование (преобразование):

лето 1945

Предшественник:

2-й стрелковый полк 1-й Московской пролетарской стрелковой дивизии

Боевой путь

Великая Отечественная война:
1941: Оборона Карельского перешейка
Оборона Ленинграда
1942—1943: Бои на Волховском фронте
1943: Бои в Брянской области
1944: Ленинградско-Новгородская операция
Старорусско-Новоржевская операция
Режицко-Двинская операция
Мадонская операция
Прибалтийская операция
Рижская операция
1945: Восточно-Прусская операция
Инстербургско-Кенигсбергская операция
Земландская операция

115-я стрелковая дивизия — воинское соединение Красной Армии СССР.





История

Развёрнута 07.09.1939 из 2-го стрелкового полка 1-й Московской пролетарской дивизии.

В сентябре 1939 года принимала участие в Польской кампании, в июне 1940 года участвовала в присоединении Литвы к СССР. С марта 1941 года занимает позиции на Карельском перешейке.

В Действующей армии в период Великой Отечественной войны — с 22.06.1941 по 29.09.1943 и с 16.10.1943 по 09.05.1945 года.

На 22.06.1941 года дислоцировалась в Тялыдай. На тот момент в составе дивизии было 12421 человек личного состава, 8 танков, 80 орудий от 76-миллиметров калибром, 150 миномётов, 54 45-миллиметровых противотанковых орудий, Задачей дивизии являлось обеспечить прочную оборону Государственной границы СССР на участке Варне — Курманпохья. Протяженность участка по фронту составляла 47 километров. Дивизия к 29.06.1941 развернулась на вверенном участке, но в бои вступила только через месяц, так как финские войска с началом кампании вели наступление на других участках. С момента развёртывания дивизия находилась в двухполковом составе, так как 708-й стрелковый полк, находящийся во втором эшелоне, был по приказу передан 168-й стрелковой дивизии (а впоследствии вошёл в состав 43-й стрелковой дивизии)

C 31.07.1941 года финские войска развернули мощное наступление на участке обороны дивизии в направлении Варис — Ваихала с выходом на шоссе Хийтола — Куркийоки и Олика — Кирву с выходом на станцию Сайрала. Финским войскам в первые дни августа удалось прорвать оборону дивизии, и в течение августа 1941 года части дивизии отступали в район восточнее Выборга, чередуя отступление с безуспешными контрударами — 05.08.1941 в направлении дороги Выборг-Лаппенранта, 10.08.1941 — юго-восточнее Хийтола. К 22.08.1941 года, остатки дивизии, оторвавшись от противника, сосредоточились восточнее Выборга в районе станции Тала, полустанок Перо, пригород Карьяла. К концу августа 1941 года остатки 115-й стрелковой дивизии оказались в окружении южнее Выборга в лесном массиве между деревнями Порлампи и Мятсякюля, мелкими группам выходили в район мыса Койвисто, откуда были эвакуированы в Кронштадт на судах.

К 05.09.1941 года дивизия сосредоточилась в районе Невской Дубровки, дивизия была пополнена находящимися там истребительными батальонами народного ополчения (4-й и 5-й) и другими подразделениями, и заняла оборону на правом берегу Невы от Овцино до Ладожского озера, затем, с выходом 1-й стрелковой дивизии НКВД из-под Шлиссельбурга, участок, занимаемый дивизией, сократился Штаб дивизии расположился в Плинтовке.

18.09.1941 года был получен приказ о форсировании Невы и созданию плацдарма на её левом берегу. В ночь на 20.09.1941 года части дивизии вместе с частями 4-й бригады морской пехоты скрытно переправились на другой берег, таким образом создав плацдарм, известный в дальнейшем как Невский пятачок. Сразу же после переправы советские войска были обнаружены, и плацдарм расширялся уже с боями. Вела тяжелейшие бои на плацдарме до 15.11.1941 года. На 05.11.1941 года в дивизии было всего 82 активных штыка. Затем была снята с плацдарма, пополнена и с 15.12.1941 года по Ладоге переброшена в Войбокало, где развивалась Тихвинская наступательная операция. Дивизия прибыла к концу операции, после 20.12.1941 года наступала в Киришском районе на Гороховец.

На 27.03.1942 года в дивизии было 507 активных штыков. До осени 1943 года ведёт бои в районе Киришей — Любань, так в апреле 1942 года вместе со 122-й танковой бригадой наносит удар на Посадников Остров, продвинулась вперед на 6 километров и достигла реки Кусинки. Затем отведена в резерв, пополнена и концу сентября 1943 года переброшена на Брянский фронт, приняла участие в боях после Орловской наступательной операции, участвовала в освобождении населённых пунктов Ольговка, Мостечня и Игрицкое, после чего переброшена на другой участок в район города Холм, заняла оборону по восточному берегу реки Ловать

Перешла в наступление в январе 1944 года в ходе Старорусско-Новоржевской операции, ведёт бои под Новосокольниками, 21.02.1944 года занимает город Холм. Продолжая наступление, с 25 на 26.03.1944 дивизия совместно с 33-й стрелковой дивизией форсируют реку Великая, выбивают противника из укрепленных позиций, овладевают населёнными пунктами Кузовиха, Бельково, Заброво, 26.03.1944 части дивизии перерезают дорогу и овладевают Глыжино, Чертова Гора, Гнилуха, Мишны, Мошино, Горушка, Забоево. Таким образом дивизия вновь создала так называемый Стрежневский плацдарм, неподалёку от Пушкинских Гор, где перешла к обороне, а затем переброшена на южный фланг 2-го Прибалтийского фронта, где в июле 1944 года ведёт наступление в ходе Режицко-Двинской операции, в ходе которой вышла в район западнее Резекне

С 17.08.1944 дивизия в наступлении в ходе Мадонской операции, прорвала оборону противника на рубеже Граудите — Вевери, продолжала наступление к западу от Ляудоны в направлении станции Калснава, форсировала реки Арона, Берзауне, Весета и 20.08.1944 вышла к крупному населённому пункту Виеталва в 15 километрах юго-восточнее города Эргли, расположенному на шоссе Плявиняс — Эргли.

С этого рубежа дивизия перешла в наступление в ходе Рижской операции, до конца сентября 1944 года ведёт наступление, но была остановлена на укреплённом рубеже Сигулда, затем переброшена на северо-восточные подступы к Тильзиту. В наступлении с 13.01.1945 года, прорывает хорошо укреплённую оборону. 19.01.1945 части дивизии взяли город Рагнит, 20.01.1945 года участвует во взятии Тильзита, затем наступала с тяжёлыми боями вдоль южного берега залива Куришес-Хафф, с 28.01.1945 ведёт ожесточённые бои под городом Кранц и 04.02.1945 занимает Кранц.

С 10.02.1945 года ведёт тяжёлые бои с упорно обороняющейся земландской группировкой врага.

Так, с 13.04.1945 по 15.04.1945, потеряв в предыдущих боях много личного состава, будучи неукомплектованной, ведёт наступление на Земландском полуострове, с задачей наступать в общем направлении на Шлякалькен, прорвать оборону противника на участке безымянная высота 500 м западнее Дивенс, (иск.) роща 0,8 километра южнее фольварка Каляусхефен и выйти на рубеж Ляукникен, высота 55,0; в последующем овладеть рубежом (иск.) г. Калькберг, Шлякалькен, а передовыми отрядами к исходу дня занять Рантау, безымянная высота 0,5 километра севернее Тенкитен. С выходом в район Нойкурен, дивизия должна была изменить направление удара и наступать на запад вдоль берега Балтийского моря, имея задачей не допустить отхода частей 551-й пехотной дивизии противника. За время наступления части дивизии овладели 47 населёнными пунктами и продвинулись на глубину 25 километров, взяв при этом город Раушен (Светлогорск).

Там же, на Земландском полуострове, и закончила свои боевые действия.

Расформирована летом 1945 года.

Полное наименование

115-я стрелковая Холмская Краснознамённая дивизия

Подчинение

Дата Фронт (округ) Армия Корпус Примечания
22.06.1941 года Ленинградский военный округ 23-я армия 19-й стрелковый корпус с 24.06.1941 — Северный фронт
01.07.1941 года Северный фронт 23-я армия 19-й стрелковый корпус -
10.07.1941 года Северный фронт 23-я армия 19-й стрелковый корпус -
01.08.1941 года Северный фронт 23-я армия 19-й стрелковый корпус -
01.09.1941 года Ленинградский фронт - - -
01.10.1941 года Ленинградский фронт (Невская оперативная группа) - - -
01.11.1941 года Ленинградский фронт (Невская оперативная группа) - - -
01.12.1941 года Ленинградский фронт - - -
01.01.1942 года Ленинградский фронт 54-я армия - -
01.02.1942 года Ленинградский фронт 54-я армия - -
01.03.1942 года Ленинградский фронт 54-я армия - -
01.04.1942 года Ленинградский фронт 54-я армия - -
01.05.1942 года Ленинградский фронт (Группа войск Волховского направления) 54-я армия - -
01.06.1942 года Ленинградский фронт (Волховская группа войск) 54-я армия - -
01.07.1942 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.08.1942 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.09.1942 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.10.1942 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.11.1942 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.12.1942 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.01.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.02.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.03.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.04.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.05.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.06.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.07.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.08.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.09.1943 года Волховский фронт 54-я армия - -
01.10.1943 года Брянский фронт 11-я гвардейская армия - -
01.11.1943 года 2-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 36-й гвардейский стрелковый корпус -
01.12.1943 года 2-й Прибалтийский фронт 3-я ударная армия 100-й стрелковый корпус -
01.01.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 3-я ударная армия 90-й стрелковый корпус -
01.02.1944 года 2-й Прибалтийский фронт - 93-й стрелковый корпус -
01.03.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 22-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.04.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 22-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.05.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 22-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.06.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 22-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.07.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 22-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.08.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 22-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.09.1944 года 2-й Прибалтийский фронт 3-я ударная армия 44-й стрелковый корпус -
01.10.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 2-я гвардейская армия 44-й стрелковый корпус -
01.11.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 2-я гвардейская армия 44-й стрелковый корпус -
01.12.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 43-я армия 44-й стрелковый корпус -
01.01.1945 года 1-й Прибалтийский фронт 43-я армия 103-й стрелковый корпус -
01.02.1945 года 3-й Белорусский фронт 43-я армия 103-й стрелковый корпус -
01.03.1945 года 3-й Белорусский фронт (Земландская группа войск) 43-я армия 103-й стрелковый корпус -
01.04.1945 года 3-й Белорусский фронт (Земландская группа войск) 2-я гвардейская армия 103-й стрелковый корпус -
01.05.1945 года 2-й Белорусский фронт 43-я армия 103-й стрелковый корпус -

Состав

  • 292-й (313-й) стрелковый полк (с 15.05.1942)
  • 708-й стрелковый полк (до 11.09.1941)
  • 576-й стрелковый полк
  • 638-й стрелковый полк
  • 313-й артиллерийский полк
  • 241-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
  • 133-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион (в январе 1942 года в оперативном подчинении 2-го корпуса ПВО, 22 января 1942 года переформирован в 346-ю отдельную зенитную артиллерийскую батарею 115-й стрелковой дивизии)
  • 168-й отдельная разведывательная рота
  • 219-й отдельный сапёрный батальон
  • 277-й отдельный батальон связи (308-я отдельная рота связи)
  • 233-й медико-санитарный батальон
  • 269-я отдельная рота химический защиты
  • 247-я автотранспортная рота (244-й автотранспортный батальон)
  • 319-я полевая хлебопекарня (224-й полевой автохлебозавод)
  • 149-й дивизионный ветеринарный лазарет
  • 456-я полевая почтовая станция
  • 269-я полевая касса Госбанка

Командиры

Награды и наименования

Награда (наименование) Дата За что получена
Холмская 26.02.1944
Орден Красного Знамени 09.08.1944

Отличившиеся воины дивизии

Награда Ф. И. О. Должность Звание Дата награждения Примечания
Орден Ленина Тешабой Адилов снайпер Провёл 48 дней на Невском Пятачке, винтовка Адилова хранится в музее обороны Ленинграда.
Васили, Кирилл Трофимович снайпер взвода пешей разведки 576 стрелкового полка младший сержант 29 июня 1945 года
<center> Каргин, Григорий Иванович командир отделения взвода пешей разведки 576 стрелкового полка младший сержант 19 апреля 1945 года
Орден Ленина Конкин Владимир Акимович разведчик 168 отдельного разведывательного батальона старший сержант 03 декабря 1941 года
<center> Пичкалёв, Александр Афанасьевич старший телефонист 313 артиллерийского полка младший сержант 15 мая 1946 года

Память

Напишите отзыв о статье "115-я стрелковая дивизия"

Литература

Книги

  • В. Ф. Коньков. Время далекое и близкое. — М.: Воениздат, 1985.
  • П. Лукницкий. Ленинград действует. В 3-х томах.
  • А. Рахмат. Они защищали Ленинград: Документальные рассказы. — Ташкент: Литературы и искусства имени Гафур Гуляма, 1984. — 272 с.
  • М. Сергейчик. Продолжение подвига.
  • Кавалеры ордена Славы трех степеней. Краткий биографический словарь - М.: Военное издательство,2000.


Статьи

  • А. Ф. Забара. Ночная атака // 2-е изд., перераб. и доп.. — СПб.: Политехника, 2008. — С. 119—132. — ISBN 978-5-7325-0640-2.
  • В. К. Зиновьев. Сражения в «Долине смерти» // 2-е изд., перераб. и доп.. — СПб.: Политехника, 2008. — С. 133—148. — ISBN 978-5-7325-0640-2.
  • В. Ф. Коньков. Боевая задача - наступать!. — Лениздат, 1977. — С. 36—45.
  • Е. А. Олейникова. Ужасы войны нас не сломили // 2-е изд., перераб. и доп.. — СПб.: Политехника, 2008. — С. 150—152. — ISBN 978-5-7325-0640-2.
  • М. С. Соболевский. Служу в дивизии Машошина. — Лениздат, 1977. — С. 110—118.

Ссылки

В Викитеке есть тексты по теме
115-я стрелковая дивизия
  • [www.rkka.ru/ihandbook.htm Справочник]
  • [samsv.narod.ru/Div/Sd/sd115/default.html Справочник на сайте клуба «Память» Воронежского госуниверситета]
  • [soldat.ru Справочники и форум на Солдат.ру]
  • [www.soldat.ru/perechen Перечень № 5 стрелковых, горнострелковых, мотострелковых и моторизованных дивизий, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны]


Отрывок, характеризующий 115-я стрелковая дивизия

В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.