12-й корпус СС
Поделись знанием:
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
| 12-й корпус СС XII. SS-Armeekorps | |
| Годы существования |
август 1944 − |
|---|---|
| Страна | |
| Дислокация |
Западный фронт |
| Войны | |
| Участие в | |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
12-й армейский корпус СС (нем. XII. SS-Armeekorps) — создан 1 августа 1944 года в Литве, из остатков разгромленного в районе Витебска 53-го армейского корпуса вермахта.
(В составе корпуса не было частей или подразделений СС, приставка «СС» в именовании корпуса объясняется только тем, что первым командующим корпуса был назначен не генерал вермахта, а обергруппенфюрер СС.)
Содержание
Боевой путь корпуса
В августе-сентябре 1944 года — корпус дислоцировался в Литве в составе группы армий «Центр».
В октябре 1944 — передислоцирован на Западный фронт, в Нидерланды в группу армий «Б», сначала входил в состав 1-й парашютной армии, с ноября - в 5-ю танковую армию, с января 1945 года - в 15-ю армию.
В январе 1945 года — корпус отступил на Рейн. 16 апреля 1945 — корпус разгромлен в Рурском котле американскими войсками.
Состав корпуса
Сентябрь 1944:
Март 1945:
- учебная танковая дивизия
- 176-я пехотная дивизия
- 338-я пехотная дивизия
- 183-я народно-гренадерская дивизия
Командующие корпусом
- с 1 августа 1944 - СС-обергруппенфюрер Маттиас Кляйнхайстеркамп
- с 6 августа 1944 — СС-обергруппенфюрер Курт фон Готтберг
- с 18 октября 1944 - СС-обергруппенфюрер Карл Мария Демельхубер
- с 20 октября 1944 — генерал пехоты Гюнтер Блюментритт
- с 20 января 1945 - генерал-лейтенант Фриц Байерлайн
- с 29 января 1945 — генерал-лейтенант Эдуард Краземан (16 апреля 1945 взят в плен)
Начальник штаба
- с 1 августа 1944 до 16 апреля 1945 - полковник Ульрих Ульмс
Напишите отзыв о статье "12-й корпус СС"
Литература
- Tessin, Georg. Verbände und Truppen der deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939—1945 (Volume IV), Biblio Verlag, Osnabrück, 1976. ISBN 3-7648-1083-1
Отрывок, характеризующий 12-й корпус СС
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
