120-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
120-я стрелковая дивизия (второго формирования) | |
Годы существования | |
---|---|
Страна | |
Тип | |
Дислокация | |
Участие в | |
Командиры | |
Известные командиры |
120-я стрелковая дивизия — соединение сухопутных войск СССР в период Великой Отечественной войны.
Содержание
История
Сформирована 10 марта 1942 года в Казани на базе 405-й стрелковой дивизии в соответствии с постановлением Государственного комитета обороны СССР № 1229 от 01.02.1942.
В июне 1942 года передислоцирована в Саратов и доукомплектована частями понесшей тяжёлые потери 212-й стрелковой дивизии.
В конце августа 1942 года дивизия переброшена на Сталинградский фронт.
4 сентября 1942 года вступила в первый бой, имея задачу ударом по левому флангу противника, охватывающему Сталинград с севера, соединиться с частями, оборонявшими северную часть города.
18 сентября 1942 года участвовала в нанесении контрудара на северном крыле Сталинградского фронта в направлении на Гумрак, в ходе которого советские войска сковали силы вермахта в районе посёлка Вертячий.
20 ноября 1942 года дивизия была включена в состав 24-й армии, принимала участие в операции «Уран», по уничтожению войск генерал-фельдмаршала Паулюса.
22 ноября 1942 года дивизия получила задачу содействовать наступлению ударной группы 24 армии в направлении на Вертячий, с целью отрезать задонскую от сталинградской группы противника. Находясь на правом фланге армии, дивизия совершила глубокий прорыв фронта неприятеля, заняв ключевую высоту обороны противника (56,8 м.). К 27 ноябрю продвигаясь с тяжёлыми боями вышла к Дону, на рубеже балки Герасимова, Кислов[1]. Вступив во взаимодействие с частями 65 армии, 120 дивизия освобождала населённые пункты: Верхне-Гниловский, Нижне-Гниловский, Кислый, Вертячий, уничтожив 1500 немецких солдат и офицеров, захватив 12 орудий, 7 танков, 26 автомобилей и др. техники и имущества. Дальнейшее наступление развития не получило, советские части начали перегруппировку в связи с подготовкой к новой операции «Кольцо». 13 декабря 1942 года совершив марш-бросок, 120 дивизия была сосредоточена в районе Среднее Царицыно и включена в состав 21-й армии, вскоре перешла в активное наступление. С тяжёлыми боями рассекала окружённую группировку 6-й немецкой армии, облегчив её уничтожение. Так с 11 по 23 января прорвав оборону противника, дивизия овладела узлами сопротивления противника: Прудбой, Карповка, Лагерь им. Ворошилова, Новый Рогачик, Студёная-Яблоновка, Поляковка, высота 155,0[2], уничтожив 3000 и взяв в плен 1000 солдат и офицеров вермахта, захватив большие трофеи. В ходе операции Верховный Главнокомандующий дважды присылал поздравления на имя командира дивизии.
6 февраля 1943 года преобразована в 69-ю гвардейскую стрелковую дивизию.
Состав
- 289-й Нарвский стрелковый полк
- 538-й стрелковый полк: (полковник И.С. Фролов)
- 543-й стрелковый полк
- 1033-й артиллерийский полк
- 410-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион (формировал [www.pobeda1945.su/frontovik/42916 Нугманов Рауль Закиевич])
- 464-я зенитная автотранспортная рота
- 161-я разведывательная рота
- 328-й сапёрный батальон
- 678-й отдельный батальон связи
- 248-й медико-санитарный батальон
- 148-я отдельная рота хим. защиты
- 532-я автотранспортная рота
- 376-я полевая хлебопекарня
- 847-й дивизионный ветеринарный лазарет
- 1974-я полевая почтовая станция
- 1155-я полевая касса Госбанка
Командиры дивизии
- Рякин Николай Васильевич (10.03.1942 — 26.10.1942)
- Джахуа Кирилл Кочоевич (27.10.1942 — 05.02.1943)
Начальники штаба
Герои Советского Союза
- Добрынин, Михаил Семёнович, ефрейтор, разведчик взвода пешей разведки 538-го стрелкового полка.
Известные люди связанные с дивизией
- гвардии подполковник (с 1958 г.- полковник) Южаков, Василий Михайлович - командир 289-го Нарвского стрелкового полка, Герой Советского Союза (1940 г.)
- Гвардии подполковник Булаенко, Иван Савельевич — командир 543-го стрелкового полка, Герой Советского Союза. Звание получил в 1945 году, будучи командиром 11-го гвардейского воздушно-десантного полка 5-й гвардейской дивизии в составе 4-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта.
- Капитан Горчаков Григорий Сергеевич — помощник начальника 1-го отделения штаба дивизии (25.05.1942 — 05.02.1943).
- Лейтенант Лопатин, Евгений Иванович - командир роты противотанковых ружей 289 стрелкового полка. На Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки Лопатин завоевал серебряную медаль (тяжелая атлетика), уступив американцу гавайского происхождения Томасу Коно, будущему шестикратному чемпиону мира.
Напишите отзыв о статье "120-я стрелковая дивизия (2-го формирования)"
Примечания
- ↑ Воронцов Т. Ф. «От волжских степей до австрийских Альп» Воениздат 1971, стр. 12
- ↑ [www.podvignaroda.ru/?n=19869014 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа» на начальника штаба 120 стр. дивизии
Ссылки
- [rkka.ru/handbook/guard/69gvsd.htm Справочник частей и соединений РККА]
- [bdsa.ru/divizia/divizii-strelkovqie/s-100-sd-po-199-sd/120-strelkovaya-diviziya-2-formirovaniya.html Боевые действия Красной армии в ВОВ]
- [www.rusalbom.ru/photo/default/20785 Сайт: Большой Русский альбом]
|
Отрывок, характеризующий 120-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.
На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.