1219 год
Поделись знанием:
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
(перенаправлено с «1219»)
- Эта статья — о годе. См. также статью о числе 1219.
| Годы |
|---|
| 1215 · 1216 · 1217 · 1218 — 1219 — 1220 · 1221 · 1222 · 1223 |
| Десятилетия |
| 1190-е · 1200-е — 1210-е — 1220-е · 1230-е |
| Века |
| XII век — XIII век — XIV век |
1219 (тысяча двести девятнадцатый) год по юлианскому календарю — невисокосный год, начинающийся во вторник. Это 1219 год нашей эры, 219 год 2 тысячелетия, 19 год XIII века, 9 год 2-го десятилетия XIII века, 10 год 1210-х годов.
Содержание
События
- 15 июня — датские крестоносцы под руководством Вальдемара II захватывают Линданисе, после чего город получает название Ревель (современный Таллин).
- Пятый крестовый поход (1217—1221): 5 ноября — взятие крестоносцами Дамиетты.
- Франциск Ассизский начинает проповедь католичества в Египте во время Пятого крестового похода.
- 1219—1228 — Император Константинополя Роберт де Куртене.
- 21 литовский князь подписывает мирный договор с Галицко-Волынским княжеством.
- Возникновение союза князей в Литве.
- Стефан Первовенчанный коронован по православному обряду.
- Основан египетский город Эль-Мансура
Монгольское завоевание Хорезма (1219—1224)
- Лето — Чингисхан собирает войска на Иртыше.
- Осень — Выступление войск. Начало осады Отрара силами Чагатая и Угэдэя. Остальные войска направлены: силы Джучи — вниз по Сырдарье против Сыгнака и Дженда, 5000-тысячный отряд Алак-нойона — вверх по реке против Бенакета и Ходженда. Чингисхан и Толуй с главными силами выступает на Бухару, взяв по пути Зернук и Нур.[1]
Вступили на престол
- Мстислав Мстиславич Удатный призван на княжение в Галицко-Волынское княжество.
- Румский султанат — султан Ала ад-Дин Кей-Кубад I (1219/1220—1236/1237)
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1219 году
- Кристофер I — король Дании (ум. 1259)
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1219 году
- 13 февраля — Минамото-но Санэтомо, японский сёгун (род. 1192)
- 5 мая — Левон II, царь Армении (род. 1150)
- 17 июня — Давид Шотландский, 8-й граф Хантингдон
- 3 ноября — Сэйр Кунси, 1-й граф Винчестер
- Раймон Рупен — князь Антиохийский
- Жан де Корси — граф Ольстера
- Пьер II де Куртенэ — император Латинской империи
- Иоланта де Куртене — регентша при Роберте де Куртене, будущем императоре Латинской империи
- Рингольд — великий князь Литовский
- Джайяварман VII — король Камбуджадеши
См. также
Напишите отзыв о статье "1219 год"
Примечания
- ↑ Бартольд В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия // Бартольд В. В. Сочинения. — М.: Издательство восточной литературы, 1963. — Т. I. — С. 471, 474—476.; Петрушевский И. П. Поход монгольских войск в Среднюю Азию в 1219—1224 гг. и его последствия // Татаро-монголы в Азии и Европе : Сборник статей. — М.: Наука, 1977. — С. 123.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий 1219 год
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
