122-я танковая бригада

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2"> Боевой путь </td></tr>

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2"> 122-я танковая бригада </td></tr>
Награды:
Войска:	сухопутные
Род войск:	автобронетанковые
Формирование:	29 августа 1941
Расформирование (преобразование):	1 декабря 1944
Предшественник:	63-я танковая бригада
Преемник:	209-я самоходно-артиллерийская бригада
1941—1944: Ленинградская область 1944: Ленинградская область Псковская область Латвия Эстония

122-я танковая Краснознамённая бригада имени Наркомсредмаша — воинское соединение РККА в Великой Отечественной войне

История

Бригада сформирована в Наро-Фоминске 29 августа 1941 года на основании приказа по Народному комиссариату среднего машиностроения № 491сс на средства, полученные от перевыполнения производства предприятиями Наркомата, на базе 63-й особой танковой бригады. Формировалась вместе со 121-й танковой бригадой по штату № 010/78 от 23 августа 1941 года, при формировании насчитывала 29 танков, в том числе 7 КВ и 22 Т-34. В сентябре 1941 года была ещё пополнена 64 танками типа Т-30 и Т-40.

В составе действующей армии с 6 сентября 1941 по 27 октября 1944 года. С 31 августа 1941 года начала переброску к Ленинграду, разгрузилась на станциях Жихарево и Войбокало 6 сентября 1941 года поступив в распоряжение 54-й армии и приступила к боям в ходе Синявинских операций 1941 года. Первым боем бригады стал бой за Рабочий посёлок № 7 совместно со 128-й стрелковой дивизией. Затем 12 сентября 1941 года поддерживает 1-ю горнострелковую бригаду в её ударе в районе деревень Вороново, Хандрово и Марково, уничтожив несколько немецких танков и бронемашин, 9 орудий и машину с боеприпасами, не имея своих потерь, с 24 сентября 1941 года — 310-ю стрелковую дивизию в районе Гайтолово, отбросив противника на полтора километра и выйдя к реке Чёрная.

На 1 октября 1941 года в бригаде насчитывалось только 34 танка (почти все лёгкие танки и половина КВ и Т-34 были потеряны), из них 3 КВ, 11 Т-34, 20 Т-40. Весь октябрь 1941 года бригада ведёт бои в районе Синявино, Гонтовой Липки. В начале ноября 1941 года бригада получила от 16-й танковой бригады её оставшиеся танки.

В связи с угрожающим развитием немецкого наступления на Войбокало была переброшена туда и к 15 ноября 1941 года заняла оборону вместе с 1-й горнострелковой бригадой у деревни Хотовская Горка, затем 17 ноября — 20 ноября 1941 года действует с частями 3-й гвардейской стрелковой дивизии на подступах к Волхову.

С 3 декабря 1941 года в составе ударной группы, вместе с 80-й, 285-й, 311-й стрелковыми дивизиями, 6-й бригадой морской пехоты переходит в наступление от Войбокало на юг, группа вклинилась в оборону противника и блокировала его опорные пункты в Опсала, Овдекала, Тобино, Падрила и совхозе «Красный Октябрь», однако далее продвинуться не смогла. Лишь с 15 декабря наступление, со вводом резервов начало развиваться, и бригада вышла к железной дороге на участке Кириши — Погостье. К 16 января 1942 года бригада переброшена на подступы к Погостью, которое штурмует несколько дней и отбивает контратаки совместно с частями 3-й гвардейской стрелковой дивизии и 107-м отдельным танковым батальоном. Только за один день боёв, 19 января 1942 года, бригада потеряла 11 танков. В начале февраля 1942 года получила из Ленинграда 5 танков КВ, переправленных по льду Ладожского озера. и с 8 февраля 1942 года вновь ведёт бои за Погостье, уже с 80-й и 281-й стрелковыми дивизиями, с 11 февраля 1941 года — с 311-й стрелковой дивизией, потеряв три танка за день. После выхода 16 февраля 1942 года на рубеж реки Мга, 18-20 февраля 1942 года вместе с 11-й стрелковой дивизией и 6-й бригадой морской пехоты наступает на опорный пункт Шала. К началу марта 1942 года в бригаде уже почти не оставалось танков и она была выведена на восстановление. Вновь поступила на передовую в начале апреля 1942 года и 7-8 апреля 1942 года бригада осуществляет поддержку частей 115-й стрелковой дивизии, расширяющей прорыв 54-й армии в районе Посадникова Острова в направлении на юго-восток. До конца лета 1942 года ведёт бои в районе погостьевского выступа 54-й армии.

В сентябре 1942 года участвует в Синявинской операции, вместе с 3-й гвардейской стрелковой дивизией и 22-й стрелковой бригадой, с 14 сентября 1942 года ведёт бои южнее и юго-западнее Гонтовой Липки, пытаясь пробиться к Синявино, попадает в окружение.

В январе 1943 года участвует в операции «Искра», действует совместно с частями 372-й стрелковой дивизии, в течение нескольких дней отвоёвывая Рабочий посёлок № 8 с сильно укреплённым опорным пунктом и 15 января 1943 года освобождает посёлок. После операции отведена на восстановление.

С 19 марта 1943 года в составе 8-й армии принимает участие в Мгинско-Шапкинской наступательной операции, пытаясь пробиться ко Мге. Один из батальонов бригады с десантом 91-го гвардейского стрелкового полка 64-й гвардейской дивизии сумел прорвать оборону противника, углубиться и перерезать железную дорогу Мга — Кириши, но и сам был отрезан от своих и был практически уничтожен.

В ходе Мгинской наступательной операции, поддерживая 165-ю стрелковую дивизию, наступает на опорный пункт Поречье и за четыре боя с 5 по 8 августа 1943 года, пробиваясь к Поречью, потеряла 11 танков Т-34 и 2 — Т-60. Из состава бригады погибли и были ранены 24 офицера, 106 сержантов и 122 рядовых. К 10 августа 1943 года из 38 танков, начавших операцию, осталось только 16.

В ноябре 1943 года бригада передана в состав 59-й армии, к началу операции сосредоточилась на подступах к Подберезье. С 15 января 1944 года введена в бой, участвовала в окружении группировки немецких войск в Новгороде, затем преследовала немецкие войска в направлении Шимска. В конце января 1944 года бригада вновь была передана в подчинение переброшенному в район Шимска управлению 8-й армии и вела бои на подступах к Шимску до середины февраля 1944 года и была отведена в резерв. 2 февраля 1944 года вместе с 1247-м стрелковым полком освобождает населённый пункт Почап.

Приступила к боям в июле 1944 года. 17-25 июля 1944 года в ходе Псковско-Островской операции ведёт бои в Пушкиногорском районе. Вместе с 288-й стрелковой дивизией составила подвижную группу 54-й армии, которая была введена в прорыв на участке армии в районе Пушкинских Гор. Бригада в составе группы, действуя в авангарде армии овладела важным узлом дорог Красногородское, сбивала заслоны противника, не давая ему закрепиться по рубежам многочисленных рек, в частности на рубеже реки Синяя, вела бои за Абрене, к концу июля 1944 года (и к концу операции) выйдя на подступы к Алуксне, где была остановлена. Вновь перешла в наступление в ходе Тартуской операции. Введена в бой 10 августа 1944 года, поддерживая наступление 52-й и 53-й гвардейских стрелковых дивизий по направлению Лаура — Выру, к концу дня передовые отряды бригады продвинулись в глубину до 15 километров и перерезали шоссе Псков — Рига, 11 августа 1944 года продвинулась ещё на 22 километра, а к 12 августа 1944 года — на 30 километров, вышла к Антсла и приняла участие в его освобождении 13 августа 1944 года. 16-19 августа 1944 года вместе с 23-й гвардейской стрелковой дивизией, участвует в деблокировании войск 14-го гвардейского стрелкового корпуса, попавших в окружение. К концу операции (начало сентября 1944 года) бригада вышла к оборонительному рубежу «Валга» в районе Валги и направлена в резерв.

1 декабря 1944 года переформирована в 209-ю самоходно-артиллерийскую бригаду

Подчинение

Дата	Фронт (округ)	Армия	Корпус	Дивизия	Примечания
01.10.1941 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.11.1941 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.12.1941 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.01.1942 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.02.1942 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.03.1942 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.04.1942 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.05.1942 года	Ленинградский фронт (Группа войск Волховского направления)	54-я армия	-	-	-
01.06.1942 года	Ленинградский фронт (Волховская группа войск)	54-я армия	-	-	-
01.07.1942 года	Волховский фронт	54-я армия	-	-	-
01.08.1942 года	Волховский фронт	54-я армия	-	-	-
01.09.1942 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.10.1942 года	Волховский фронт	2-я ударная армия	-	-	-
01.11.1942 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.12.1942 года	Волховский фронт	2-я ударная армия	-	-	-
01.01.1943 года	Волховский фронт	2-я ударная армия	-	-	-
01.02.1943 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.03.1943 года	Ленинградский фронт	54-я армия	-	-	-
01.04.1943 года	Волховский фронт	8-я армия	-	-	-
01.05.1943 года	Волховский фронт	8-я армия	-	-	-
01.06.1943 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.07.1943 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.08.1943 года	Волховский фронт	8-я армия	-	-	-
01.09.1943 года	Волховский фронт	8-я армия	-	-	-
01.10.1943 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.11.1943 года	Волховский фронт	-	-	-	-
01.12.1943 года	Волховский фронт	59-я армия	-	-	-
01.01.1944 года	Волховский фронт	59-я армия	-	-	-
01.02.1944 года	Волховский фронт	8-я армия	-	-	-
01.03.1944 года	Ленинградский фронт	-	-	-	-
01.04.1944 года	Ленинградский фронт	-	-	-	-
01.05.1944 года	3-й Прибалтийский фронт	67-я армия	-	-	-
01.06.1944 года	3-й Прибалтийский фронт	-	-	-	-
01.07.1944 года	3-й Прибалтийский фронт	-	-	-	-
01.08.1944 года	3-й Прибалтийский фронт	1-я ударная армия	-	-	-
01.09.1944 года	3-й Прибалтийский фронт	-	-	-	-
01.10.1944 года	3-й Прибалтийский фронт	-	-	-	-
01.11.1944 года	Белорусский военный округ	-	-	-	-
01.12.1944 года	Белорусский военный округ	-	-	-	-

Состав

На момент формирования

• Управление бригады
• Рота управления
• Разведывательная рота
• 122-й танковый полк
  • 1-й танковый батальон
  • 2-й танковый батальон
  • 3-й танковый батальон
• 122-й мотострелково-пулемётный батальон
• Противотанковый дивизион
• 122-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион
• Автотранспортная рота
• Ремонтно-восстановительная рота
• Медико-санитарный взвод

С конца 1941 года

• Управление бригады
• Рота управления
• Разведывательная рота
• 1-й танковый батальон
• 2-й танковый батальон
• Моторизованный батальон автоматчиков
• Зенитно-пулемётная рота
• Рота технического обеспечения
• Медико-санитарный взвод

Командиры

• подполковник Рудой Михаил Иванович [с 01.08.1941 по 15.02.1942];
• подполковник, с 10.04.1942 полковник Зазимко Андрей Владимирович [с 16.02.1942 по 15.07.1942];
• майор Урванов Кирилл Осипович [с 16.07.1942 по 20.08.1942];
• подполковник, с 09.11.1942 полковник Давыдов Яков Алексеевич [с 21.08.1942 по 11.03.1943];
• подполковник Бачакашвили Иосиф Давыдович [с 19.04.1943 по 06.08.1943];
• полковник Арман, Поль Матисович [с 06.08.1943 по 07.08.1943], погиб 07.08.1943
• полковник Урванов Кирилл Осипович [с 12.08.1943 по 15.10.1943];
• майор, с 27.02.1944 подполковник Савочкин Дмитрий Матвеевич [с 16.10.1943 по 15.08.1944];
• полковник Лукьянов Александр Николаевич [с 16.08.1944 по 01.12.1944]

Награды и наименования

Награда	Дата	За что получена
	январь 1943	прорыв блокады Ленинграда

Отличившиеся воины бригады

Награда	Ф. И. О.	Должность	Звание	Дата награждения	Примечания
	Селиванов, Пётр Дмитриевич	Командир роты	лейтенант	24.03.1945

Память

• [www.ravnenie-na-pobedu.ru/regions/52/muzei/125/index.html Музей школы № 125 Нижнего Новгорода]

Ссылки

• [tankfront.ru/ussr/tbr/tbr122.html 122-я танковая бригада на сайте Танковый фронт]
• [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень № 7 управлений бригад всех родов войск, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945]

Отрывок, характеризующий 122-я танковая бригада

Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!