127-я стрелковая дивизия (3-го формирования)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Не следует путать с 127-й стрелковой дивизией формирования 1940 года
Не следует путать с 127-й стрелковой дивизией формирования 1942 года
127-я стрелковая Чистяковская Краснознамённая ордена Суворова дивизия
Награды:

Почётные наименования:

"Чистяковская"

Войска:

сухопутные

Род войск:

пехота

Формирование:

май 1943 года

Расформирование (преобразование):

1945

Предшественник:

52-я отдельная стрелковая бригада (2-го формирования)
98-я отдельная стрелковая бригада (2-го формирования)

Боевой путь

1943: Донбасская наступательная операция
1943-1944: Житомирско-Бердичевская операция
1944: Проскуровско-Черновицкая операция
1944: Львовско-Сандомирская операция 1944: Карпатско-Дуклинская операция
1945: Висло-Одерская операция
1945: Нижне-Силезская операция
1945: Берлинская операция
1945: Пражская операция

127-я стрелковая дивизия — воинское соединение СССР в Великой Отечественной войне





История

Сформирована в мае 1943 года на базе 52-й отдельной стрелковой бригады (2-го формирования) и 98-й отдельной стрелковой бригады (2-го формирования) на Южном фронте.

До июля 1943 года держала оборону по реке Миус. С 17 июля 1943 года участвовала в прорыве сильно укреплённой обороны вражеских войск, однако пробилась всего на 2-6 километров и наступление захлебнулось. Вновь атаковала вражеские позиции 18 августа 1943 года, вела ожесточённые бои, освободила Криницы и подошла к Саур-Могиле, способствовала её взятию. 2 сентября 1943 года освободила город Чистяково (ныне Торез). Затем наступала через Шахтёрск, Углегорск, Енакиево в направлении Горловки, которую освободила 4 сентября 1943 года. 7 сентября 1943 года части дивизии вошли в Авдеевку.

После операции выведена в резерв, в ноябре 1943 года направлена на 1-й Украинский фронт, где, принимая участие в Житомирско-Бердичевской операции, на рассвете 24 декабря 1943 года перешла в наступление, принимала участие в освобождении Житомира 31 декабря 1943 года. Затем передислоцирована в район Шепетовки, продолжила наступление, и в ходе Проскуровско-Черновицкой операции приняла участие в освобождении 25 марта 1944 года Проскурова, затем в боях с 1-й танковой армией в районе Каменец-Подольский.

В ходе Львовско-Сандомирской операции наступала на левом крыле фронта, принимала участие в освобождении городов Бережаны (22 июля 1944), Рогатин (23 июля 1944), Жидачов (01 августа 1944), Ходоров (27 июля 1944), была выведена во фронтовой резерв.

С октября 1944 года принимает участие в заключительной стадии Карпатско-Дуклинской операции, нанесла удар с севера на населённый пункт Поляны, тем самым способствовав взятию Дуклинского перевала.

В ходе Сандомиро-Силезской операции, являющейся частью Висло-Одерской операции с 14 января 1945 начала наступление с Сандомирского плацдарма, принимала участие в боях в районе Кёльце, вышла в район восточнее Глогау. Оттуда с 06 февраля 1945 начала наступление в ходе Нижне-Силезской операции, вышла к реке Нейсе в районе города Губен

В ходе Берлинской операции 16 апреля 1945 форсировала реку Нейсе и захватила опорный пункт Койне, после чего продолжила наступление на Носдорф. На 17 апреля 1945 года обеспечивала внешний фронт окружения группировки врага в городе Форст, отражая контратаки. Понесла немалые потери, на 20 апреля 1945 года в дивизии насчитывалось 4048 человек. С 21 апреля 1945 года участвует во взятии Котбуса, 22 апреля 1945, переправившись через Шпрее, завязала бои за центр города. С 23 апреля 1945 отбивает контратаки на Котбус, на 24 апреля 1945 действовала севернее Котбуса, очищая от противника берег Шпрее, затем наступала в направлении Люббен, Шлепциг. К 30 апреля 1945 в дивизии насчитывалось 3210 человек и это при том, что с 20 апреля 1945 дивизия была пополнена 1250 военнослужащими.

Закончила войну участием в Пражской операции, к 09 мая 1945 года вступив в Прагу.

Полное название

127-я стрелковая Чистяковская Краснознамённая ордена Суворова дивизия

Состав

  • 547-й стрелковый полк
  • 549-й стрелковый полк
  • 555-й стрелковый полк
  • 1034-й артиллерийский полк
  • 411-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
  • 221-я отдельная разведывательная рота
  • 329-й отдельный сапёрный батальон
  • 679-й отдельный батальон связи
  • 249-й медико-санитарный батальон
  • 152-я отдельная рота химической защиты
  • 533-я автотранспортная рота
  • 377-я полевая хлебопекарня
  • 848-й дивизионный ветеринарный лазарет
  • 2198-я полевая почтовая станция
  • 1183-я полевая касса Госбанка

Подчинение

Дата Фронт (округ) Армия Корпус (группа) Примечания
01.06.1943 года Южный фронт 5-я ударная армия
01.07.1943 года Южный фронт 5-я ударная армия
01.08.1943 года Южный фронт 5-я ударная армия
01.09.1943 года Южный фронт 5-я ударная армия
01.10.1943 года Резерв Ставки ВГК 58-я армия 67-й стрелковый корпус
01.11.1943 года Резерв Ставки ВГК 58-я армия 94-й стрелковый корпус
01.12.1943 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 94-й стрелковый корпус
01.01.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.02.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.03.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.04.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.05.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.06.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.07.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус
01.08.1944 года 1-й Украинский фронт 1-я гвардейская армия 107-й стрелковый корпус с 05.08.1944 — 4-й Украинский фронт
01.09.1944 года 1-й Украинский фронт фронтовое подчинение 74-й стрелковый корпус
01.10.1944 года 1-й Украинский фронт 38-я армия 101-й стрелковый корпус
01.11.1944 года 1-й Украинский фронт 38-я армия 76-й стрелковый корпус
01.12.1944 года 1-й Украинский фронт 3-я гвардейская армия 76-й стрелковый корпус
01.01.1945 года 1-й Украинский фронт 3-я гвардейская армия 76-й стрелковый корпус
01.02.1945 года 1-й Украинский фронт 3-я гвардейская армия 76-й стрелковый корпус
01.03.1945 года 1-й Украинский фронт 3-я гвардейская армия 120-й стрелковый корпус
01.04.1945 года 1-й Украинский фронт 3-я гвардейская армия 120-й стрелковый корпус
01.05.1945 года 1-й Украинский фронт 3-я гвардейская армия 76-й стрелковый корпус

Командиры

  • Рухленко Фёдор Максимович (03.05.1943 — 08.08.1943), полковник
  • Крымов Маргазиан Галлиулович (09.08.1943 — 01.12.1943), полковник
  • Катрич Владимир Иванович (12.12.1943 — 11.01.1944), подполковник
  • Говоров, Иван Павлович (12.01.1944 — 24.09.1944), полковник, с 03.06.44 генерал-майор
  • Младенцев Семён Иванович (25.09.1944 — 24.04.1945), генерал-майор
  • Красовский Николай Викторович (25.04.1945 — 11.05.1945), полковник

Награды и наименования

Награда (наименование) Дата За что получена
Чистяковская 01.01.1943 За освобождение Чистяково
03.04.1944 За освобождение города Проскуров
 ??.??.????  ?

Отличившиеся воины дивизии

Награда Ф. И. О. Должность Звание Дата награждения Примечания
Гурьев, Кирилл Финогенович Разведчик батареи 411-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона
Разведчик взвода управления
Разведчик, старший взвода управления
сержант 27.04.1944
27.11.1944
27.06.1945
[1]
Иванов, Фёдор Васильевич помощник командира взвода 555 стрелкового полка. старшина 27.06.1945 [1]

Напишите отзыв о статье "127-я стрелковая дивизия (3-го формирования)"

Примечания

  1. 1 2 Кавалеры ордена Славы трёх степеней. Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — ISBN 5-203-01883-9

Ссылки

  • [samsv.narod.ru/Div/Sd/sd127/default.html Справочник]


Отрывок, характеризующий 127-я стрелковая дивизия (3-го формирования)

Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.