131-я моторизованная дивизия
131-я моторизованная дивизия | |
Войска: |
сухопутные |
---|---|
Род войск: | |
Формирование: |
апрель 1941 |
Расформирование (преобразование): |
29 июля 1941 |
Предшественник: | |
Преемник: | |
Боевой путь | |
оборонительные бои на Украине |
131-я моторизованная дивизия (131 мд) – воинское соединение СССР, принимавшее участие в Великой Отечественной войне.
Боевой период – 22 июня – 29 июля 1941 года.
Содержание
История
131 мд была создана в апреле 1941 года путём перевода 131-й стрелковой дивизии, дислоцировавшейся в военном городке Новоград-Волынского, на восточном берегу реки Случь, на штаты мотострелкового соединения. Её полки получили автомашины, артиллерийский полк перешёл на механическую тягу, разведывательный батальон был укомплектован броневиками и плавающими танками. Был сформирован и танковый полк[1].
5 мая части дивизии вышли в летние лагеря: мотострелковые полки — в Таращанский, артиллерийский полк — в Александровский. 22 июня после начала войны дивизия выступила маршем на Луцк. Подойдя к Луцку передовые части дивизии с ходу вступили в бой с противником. В ночь на 24 июня они окопались на участке фронта длиной 20 км.
131 мд совместно с 193-й стрелковой дивизией на конец дня 27 июня вела оборонительный бой на фронте Дубище – Клепачев – Киверцы – Вишнев – Копче[2]. 30 июня дивизия по мере смены её частями 31-го стрелкового корпуса начала сосредотачиваться в районе колхозов Левинец и Вишнев.
1 июля 9-му механизированному корпусу, куда входила дивизия, было приказано удерживать район Клевань – Грабово – Круги, обеспечивая левый фланг армии, а затем в ночь на 4 июля отойти в район Малого Седлища, Тучина и колхоза Люцинов[3]. На этот момент 131 мд после ожесточенных боёв в районе Рожанки и Теремно занимала оборону возле Донброва. Её потери к этому времени составили убитыми 343 человека, ранеными – 767 человек, пропавшими без вести – 939 человек. Она также лишилась 6 орудий, 5 бронемашин и 32 танков[4].
5-я армия с целью выравнивания фронта в ночь со 2 на 3 июля начала отходить на новый рубеж. К утру 9-й механизированный корпус занял рубеж Клевань – Оржев. К исходу 6 июля он сосредоточился в районе Емильчино, а вечером выступил на Погорелую, Калиновку и Рудню Могилянску. После 30-километрового марша корпус к исходу 7 июля сосредоточился в Зубковичах, Малой Глумче и Подлубах. После небольшого отдыха он продолжил движение с задачей выйти в район Крилинск – Семаковка – Скала.
10 июля 5-я армия силами 31-го стрелкового, 9, 22-го и 19-го механизированных корпусов перешла в контрнаступление. К исходу дня 131 мд вышла на рубеж Несолонь – Барбаровка, её усиленный батальон на машинах с артиллерией овладел шоссе юго-западнее Барбаровки. На 15 июля дивизия продолжала занимать позиции, имея на фронте с. Несолонь. В её составе к этому моменту насчитывалось всего 1283 человек, на вооружении оставалось 12 танков, 27 орудий и 319 автомашин[5].
Утром 16-го числа 9, 19 и 22-й мк под давлением противника отошли на рубеж Александровка – Аннополь, а на следующий день 9 мк был выведен в район Бобрицы и Усолус. К вечеру 21 июля корпус в связи с перегруппировкой армии прошёл Ушомир, направляясь на Головки. 25 июля он был введён в бой у Малина.
29 июля 1941 года 131-я моторизованная дивизия была переформирована в 131-ю стрелковую дивизию.
Состав
- 53-й моторизованный полк
- 593-й моторизованный полк
- 743-й моторизованный полк
- 58-й танковый полк
- 409-й артиллерийский полк
- 182-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
- 303-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион
- 115-й разведывательный батальон
- 218-й легко-инженерный батальон
- 154-й отдельный батальон связи
- 18-й артиллерийский парковый дивизион
- 225-й медико-санитарный батальон
- 140-й автотранспортный батальон
- 99-й ремонтно-восстановительный батальон
- 32-я рота регулирования
- 238-й полевой хлебозавод
- 460-я полевая почтовая станция
- 395-я полевая касса Госбанка
Подчинение
На дату | Фронт | Армия | Корпус |
---|---|---|---|
22.06.1941 | Юго-Западный фронт | 5-я армия (СССР) | 9-й механизированный корпус |
01.07.1941 | Юго-Западный фронт | 5-я армия (СССР) | 9-й механизированный корпус |
10.07.1941 | Юго-Западный фронт | 5-я армия (СССР) | 9-й механизированный корпус |
Командиры
Командиры дивизии
- Калинин, Николай Васильевич (1.06.1940 – 20.07.1941), полковник.
- Морозов, Павел Иванович (20.07.1941 – 29.07.1941), полковник.
593 мп
- Соколов Николай Дмитриевич (1940 – _.07.1941), майор.
743 мп
- Угорич Дмитрий Иванович (? –_._.1941), майор.
- Костылев (_._.1941 – _._.1941), капитан.
58 тп
- Каншин Вячеслав Алексеевич (_.04.1941 – 27.07.1941), подполковник.
Напишите отзыв о статье "131-я моторизованная дивизия"
Литература
- [militera.lib.ru/memo/russian/kalinin/01.html Калинин Н.В. Это в сердце моем навсегда. — М.: Воениздат, 1967]
- [www.toyota-club.net/files/lib/rkk/02.htm К.К.Рокоссовский. Солдатский долг]
Примечания
- ↑ [www.litmir.net/br/?b=146749&p=15 Иринархов Р.С. Киевский особый... – М, 2006.]
- ↑ [tashv.nm.ru/SbornikBoevyhDokumentov/Issue36/Issue36_084.html Оперативная сводка штаба 5-й армии № 07 за 28 июня 1941 г.]
- ↑ [tashv.nm.ru/SbornikBoevyhDokumentov/Issue36/Issue36_090.html Боевой приказ командующего 5-й армии № 08 на отвод войск на линию Новоград-Волынского укрепрайона (1 июля 1941 г.]
- ↑ [tashv.nm.ru/SbornikBoevyhDokumentov/Issue36/Issue36_093.html Оперативная сводка штаба 5-й армии № 15 за 2 июля 1941 г.]
- ↑ [tashv.nm.ru/SbornikBoevyhDokumentov/Issue38/Issue38_026.html Сведения штаба ЮЗФ о боевом и численном составе соединений и отдельных частей фронта по состоянию на 15.7.41 г.]
Отрывок, характеризующий 131-я моторизованная дивизия
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.
Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.