138,6 mm/40 Model 1927
| 138,6 mm/40 Model 1927 | |
 138,6-мм/40 пушка Model 1927 | |
| История производства | |
|---|---|
| Разработано: |
1927 |
| Годы производства: |
с 1930 |
| История службы | |
| Годы эксплуатации: |
1930—1959 |
| Состояло на вооружении: | |
| Войны и конфликты: | |
| Характеристики орудия | |
| Калибр, мм: |
138,6 |
| Длина ствола, мм/калибров: |
5544/40 |
| Тип затвора: |
вертикально-клиновой |
| Масса снаряда, кг: |
40,6 |
| Начальная скорость снаряда, м/с: |
700 |
| Принцип заряжания: |
раздельно-гильзовое |
| Скорострельность, выстрелов в минуту: |
8 — 10 |
| Характеристики артустановки | |
| Общая масса АУ, кг: |
12 800 |
| Угол подъёма ствола, °: |
28 |
| Угол поворота, °: |
+150/-150 |
| Максимальная дальность стрельбы, м: |
16 600 (+28°) |
| Бронирование: |
10[1] |
138,6mm/40 Model 1927 — 138-миллиметровое корабельное артиллерийское орудие, разработанное и производившееся в Франции. Состояло на вооружении ВМС Франции. Заменило морское орудие 138,6 mm/40 Model 1923. Предназначалось для вооружения контрминоносцев. Этими орудиями оснащались контрминоносцы типа «Эгль» и «Вокелен». Кроме того этими пушками были вооружены крейсер-минный заградитель «Плутон» и авизо типа «Бугенвилль»[1]. Дальнейшим развитием этого проекта стало орудие 138,6 mm/50 Model 1929, отличавшееся, главным образом, длиной ствола.
Содержание
Конструкция
Французский флот был не удовлетворён орудием 138,6mm/40 Model 1923. Будучи весьма мощной артиллерийской системой, оно имело совершенно недостаточную для своего тактического назначения скорострельность. Поэтому за основу орудия Model 1927 была принята конструкция немецкой 150-мм пушки, которая стала доступна французам в результате передачи им в счёт репараций немецкого эсминца S-113. У немецкого прототипа был заимствован, прежде всего, горизонтально-скользящий клиновой затвор полуавтоматического действия.
Боеприпасы
Орудия стреляли снарядами двух типов — бронебойным, массой 40,6 кг и фугасным, массой 40,2 кг. Вес метательного заряда был увеличен до 12 кг, против прежних моделей. Бронебойный снаряд содержал 2,3 кг взрывчатого вещества. 138,6-мм снаряды были опасны даже для крейсеров[2].
Напишите отзыв о статье "138,6 mm/40 Model 1927"
Примечания
- ↑ 1 2 Campbell J. Naval weapons of World War Two. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — P. 298. — ISBN 0-87021-459-4.
- ↑ Кофман В.Л. Лидеры типа «Могадор». — С. 11.
Литература
- Патянин С. В. Лидеры, эскадренные миноносцы и миноносцы Франции во Второй мировой войне. — СпБ, 2003.
- Campbell J. Naval weapons of World War Two. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — ISBN 0-87021-459-4.
Ссылки
- [www.navweaps.com/Weapons/WNFR_55-40_m1927.htm 138.6 mm/40 Model 1927]
Отрывок, характеризующий 138,6 mm/40 Model 1927
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
