14-я танковая дивизия (вермахт)
Поделись знанием:
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.
17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.
– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
(перенаправлено с «14-я танковая дивизия (Третий рейх)»)
| 14-я танковая дивизия 14. Panzerdivision | |
 Два PzKpfw II в украинском селе, 21 июня 1942 года | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение | |
| Тип | |
| Функция | |
| Дислокация | |
| Войны | |
| Участие в | |
| Знаки отличия |
|
| Командиры | |
| Известные командиры | |
14-я танковая дивизия (14. Panzer-Division) — танковая дивизия вермахта, сформированная в августе 1940 года.
Содержание
Боевой путь дивизии
В апреле 1941 года участвовала в захвате Югославии.
К исходу 21 июня 1941 года 14-я танковая дивизия 3-го моторизованного корпуса была подтянута головными частями к Войнславице (25 км сев.-зап. Устилуга).[1]
С 22 июня 1941 года — в операции «Барбаросса» (война против СССР), в составе группы армий «Юг». Бои на Украине.
В 1942 году — бои на реке Миус, на Дону, в Калмыкии. Осенью 1942 — в районе Сталинграда, в составе 6-й армии.
В январе 1943 — дивизия уничтожена в Сталинградском котле.
В марте 1943 года — 14-я танковая дивизия вновь сформирована во Франции. С ноября 1943 — вновь на Восточном фронте, в районе Кривого Рога.
В 1944 — бои на Украине, в апреле 1944 отступила в Румынию (в район Ясс).
В августе 1944 — переправлена в Курляндию. В составе 18-й армии воевала в Курляндском котле до конца войны. После капитуляции Германии 9 мая 1945 года остатки дивизии взяты в советский плен.
Состав дивизии
В 1941 году:
- 36-й танковый полк
- 14-я стрелковая бригада
- 103-й стрелковый полк
- 108-й стрелковый полк
- 64-й мотоциклетный батальон
- 4-й артиллерийский полк
- 40-й разведывательный батальон
- 4-й противотанковый батальон
- 13-й танковый сапёрный батальон
- 4-й батальон связи
В 1943 году:
- 36-й танковый полк
- 103-й панцергренадерский полк
- 108-й панцергренадерский полк
- 4-й танковый артиллерийский полк
- 14-й танковый разведывательный батальон
- 4-й противотанковый батальон
- 276-й зенитно-артиллерийский дивизион
- 13-й танковый сапёрный батальон
- 4-й батальон связи
Командиры дивизии
- С 22 марта 1941 — генерал-майор Фридрих Кюн
- С 1 июля 1942 — генерал-майор Фердинанд Хайм
- С 26 ноября 1942 — генерал-майор Мартин Латман
- С 1 апреля 1943 — генерал-майор Фридрих Зиберг (погиб в бою)
- С 29 октября 1943 — полковник (с января 1944 — генерал-майор, с июля 1944 — генерал-лейтенант) Мартин Унрайн
- С 10 февраля 1945 — полковник Фридрих Юрген
- С 15 марта 1945 — полковник Карл Грессель
Награждённые Рыцарским крестом Железного креста
Рыцарский Крест Железного креста (48)
- Фриц Ширрмахер, 14.05.1941 – обер-лейтенант, командир 3-й роты 13-го танкового саперного батальона
- Вильгельм риттер унд эдлер фон Петер, 15.07.1941 – майор, командир 1-го батальона 36-го танкового полка
- Курт Пжикленк, 01.08.1941 – обер-фельдфебель, командир разведывательного патруля 1-й роты 40-го танкового разведывательного батальона
- Юрген фрайхерр фон Меркен цу Геерат, 17.09.1941 – обер-лейтенант, командир 1-й роты 36-го танкового полка
- Курт фон Йессер, 18.01.1942 – полковник, командир 36-го танкового полка
- Эрих Петерманн, 17.08.1942 – обер-фельдфебель, командир взвода 4-й роты 64-го мотоциклетного батальона
- Фердинанд Хайм, 30.08.1942 – генерал-майор, командир 14-й танковой дивизии
- Хельмут Лутце, 02.10.1942 – обер-фельдфебель, командир взвода 1-й роты 64-го мотоциклетного батальона
- Генрих Холленвегер, 01.11.1942 – обер-лейтенант, командир 8-й роты 108-го панцергренадерского полка
- Эрих Домашк, 03.11.1942 – капитан, командир 2-го батальона 103-го панцергренадерского полка
- Фридрих Банах, 30.11.1942 – фельдфебель, командир взвода 4-й роты 36-го танкового полка
- Бернхард Зауфант, 30.11.1942 – майор, командир 1-го батальона 36-го танкового полка
- Карл-Фридрих Виттхольц, 07.12.1942 – лейтенант резерва, командир взвода 6-й роты 36-го танкового полка
- Вилли Лангкайт, 09.12.1942 – майор, командир 2-го батальона 36-го танкового полка
- Петер Зауэрбрух, 04.01.1943 – капитан Генерального штаба, начальник материально-технического отдела штаба 14-й танковой дивизии и командир боевой группы «Зауэрбрух»
- Фельтен Арендт, 28.03.1945 – капитан резерва, командир 1-го батальона 36-го танкового полка
- Роберт Айхерт, 20.04.1943 – обер-фельдфебель, командир взвода 8-й роты 36-го танкового полка
- Хайнц Виттхов фон Брезе-Виниари, 15.05.1943 – капитан, командир 1-го батальона 108-го панцергренадерского полка
- Иоахим Домашк, 12.10.1943 – обер-лейтенант, командир 1-го батальона 108-го панцергренадерского полка
- Эрнст Рем, 16.11.1943 – майор, командир 14-го танкового разведывательного батальона
- Вильгельм Вольфф, 09.12.1943 – обер-лейтенант резерва, командир 10-й роты 36-го танкового полка
- Ганс-Йохен Кюн, 12.01.1944 – лейтенант резерва, командир 9-й роты 36-го танкового полка
- Вилли Риттер, 15.01.1944 – капитан, командир 13-го танкового саперного батальона
- Оскар Пенкерт, 23.02.1944 – фельдфебель, командир взвода 3-й роты 108-го панцергренадерского полка
- Вальтер Кнорр, 06.03.1944 – унтер-офицер, командир отделения 6-й роты 108-го панцергренадерского полка
- Эрих Шторек, 05.04.1944 – лейтенант, командир 8-й роты 108-го панцергренадерского полка
- Людвиг Промесбергер, 14.05.1944 – обер-ефрейтор, пулеметчик 8-й роты 103-го панцергренадерского полка
- Вернер Плёнцке, 04.07.1944 – ефрейтор, пулеметчик 5-й роты 103-го панцергренадерского полка
- Карл-Иоахим Хофманн, 04.07.1944 – капитан, командир 1-го батальона 108-го панцергренадерского полка
- Ксавер Марцлуф, 09.07.1944 – майор, командир 2-го батальона 103-го панцергренадерского полка
- Хайнц Швайцер, 09.07.1944 – ефрейтор, пулеметчик 13-й роты 103-го панцергренадерского полка
- Хайнц Шмекель, 27.07.1944 – лейтенант резерва, командир 1-й роты 108-го панцергренадерского полка
- Вернер Кесслер, 27.08.1944 – обер-лейтенант резерва, командир 2-й роты 108-го панцергренадерского полка
- Эрнст Грунау, 04.10.1944 – обер-лейтенант, командир караульной роты 14-й танковой дивизии
- Теодор Фельтен, 04.10.1944 – лейтенант, командир 3-й роты 14-го танкового разведывательного батальона
- Оскар Мунцель, 16.10.1944 – полковник, командир 14-й танковой дивизии
- Карл-Теодор Молинари, 03.11.1944 – майор, командир 1-го батальона 36-го танкового полка
- Эрих Зоке, 05.11.1944 – обер-фельдфебель, командир взвода 2-й роты 36-го танкового полка
- Готтфрид Цепф, 26.11.1944 – обер-фельдфебель, командир взвода 3-й роты 36-го танкового полка
- Герберт Либиг, 09.12.1944 – лейтенант, командир 3-й роты 103-го панцергренадерского полка
- Хинрих Гердес, 21.01.1945 – обер-фельдфебель, командир взвода 3-й роты 36-го танкового полка
- Вольфганг Эферлинг, 10.02.1945 – капитан, командир 3-й роты 36-го танкового полка
- Герберт Штенцель, 05.03.1945 – капитан, командир 1-го батальона 108-го панцергренадерского полка
- Йоханнес Пёршманн, 11.03.1945 – капитан, командир 13-го танкового саперного батальона
- Зигфрид Кёлер, 17.03.1945 – унтер-офицер, командир отряда связных 1-го батальона 108-го панцергренадерского полка
- Герберт Циммерманн, 05.04.1945 – капитан, командир 1-й роты 36-го танкового полка
- Карл-Фридрих Штёвасс, 14.04.1945 – капитан резерва, командир 2-й роты 14-го танкового разведывательного батальона
- Хайнц Брандт, 06.05.1945 – лейтенант резерва, командир 7-й роты 103-го панцергренадерского полка
Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями (5)
- Вилли Лангкайт (№ 348), 07.12.1943 – оберстлейтенант, командир 36-го танкового полка
- Вернер Муммерт (№ 429), 20.03.1944 – оберстлейтенант резерва, командир 103-го панцергренадерского полка
- Хайнц Виттхов фон Брезе-Виниари (№ 441), 06.04.1944 – майор, командир 108-го панцергренадерского полка
- Иоахим Домашк (№ 496), 11.06.1944 – майор, командир 1-го батальона 103-го панцергренадерского полка
- Мартин Унрайн (№ 515), 26.06.1944 – генерал-майор, командир 14-й танковой дивизии
Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями и Мечами
- Вернер Муммерт (№ 107), 23.10.1944 – полковник резерва, командир 103-го панцергренадерского полка
Напишите отзыв о статье "14-я танковая дивизия (вермахт)"
Примечания
- ↑ [h ttp://militera.lib.ru/h/vladimirsky/01.html Владимирский А. В. На киевском направлении. По опыту ведения боевых действий войсками 5-й армии Юго-Западного фронта в июне—сентябре 1941 г. — М.: Воениздат, 1989.]
Литература
- Грамс, Рольф. 14-я танковая дивизия: 1940—1945. / Пер. А. Николаева. — М.: Центрполиграф, 2014. — 446 с. — (Дивизии вермахта на Восточном фронте). — 3000 экз. — ISBN 978-5-227-04856-1.
- Stoves, Rolf. Die gepanzerten und motorisierten deutschen Großverbände 1935—1945: Divisionen und selbstständige Brigaden. — Dörfler, 2003. — ISBN 978-3-89555-102-4.
- Владимирский А. В. На киевском направлении. По опыту ведения боевых действий войсками 5-й армии Юго-Западного фронта в июне—сентябре 1941 г. — М.: Воениздат, 1989.
| ||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 14-я танковая дивизия (вермахт)
«Душенька», – повторила она.«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.
17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.
– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
