144-я танковая бригада
| 144-я отдельная танковая бригада | |
| Годы существования |
10.09.1941 года - 18.10.1941 года |
|---|---|
| Страна |
СССР |
| Тип | |
| Командиры | |
| Известные командиры |
Илларионов И.Д. |
144-я отдельная танковая бригада- воинское подразделение СССР в Великой Отечественной войне.
Содержание
История бригады
Сформирована 10.09.1941 года путём переформирования 102-й танковой дивизии.
В сентябре 1941 года находилась в армейском резерве. С началом Операции "Тайфун",в ночь с 02 на 03.10.1941 года приказом сосредоточилась в районе Уварово - Митрофановка - Еремейцево для подготовки запланированной атаки на юг, с задачей ликвидации прорыва в полосе обороны 43-й армии. На 04.10.1941 года уже остатки бригады находились в Волочке.
Полностью погибла в Вяземском котле (вероятно 07-08.10.1941 года окончательно разгромлены остатки в районе Семлево), в октябре 1941 года расформирована.
02.07.1942 года в Московском военном округе сформирована 144-я отдельная танковая бригада второго формирования, однако она в боях не участвовала.
Полное название
- 144-я отдельная танковая бригада
Подчинение
| Дата | Фронт (округ) | Армия | Корпус (группа) | Примечания |
|---|---|---|---|---|
| с 10 сентября 1941 года | Резервный фронт | 24-я армия | - |
Состав
- Управление бригады
- Рота управления
- Разведывательная рота
- 144-й танковый полк
- Мотострелково-пулеметный батальон
- Противотанковый дивизион
- Зенитный дивизион
- Автотранспортная рота
- Ремонтная рота
- Санитарный взвод
Укомплектованность
Командиры
- Илларионов Иван Дмитриевич (с 10.09.1941 года), полковник, погиб.
Внешние ссылки
- [tankfront.ru/ussr/tbr/tbr144.html 144-я танковая бригада на сайте Танковый фронт]
Напишите отзыв о статье "144-я танковая бригада"
Отрывок, характеризующий 144-я танковая бригада
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
