150-я бригада ракетных кораблей

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
150-я бригада ракетных кораблей
150-я бригада эскадренных миноносцев (до 1961)
Годы существования

29 марта 1953 - 1994

Страна

СССР СССР
Россия Россия

Входит в

Черноморский флот ВМФ СССР
Черноморский флот ВМФ России

Тип

Военно-морской флот

Дислокация

Севастополь

Знаки отличия

150-я Краснознамённая бригада ракетных кораблей, сокращённо 150-я БРК (до 14 августа 1961 года — 150-я бригада эскадренных миноносцев, сокращённо 150-я БЭМ) — соединение Черноморского флота СССР, действовавшее с 1953 по 1994 годы.



История соединения

29 марта 1953 года приказом Военно-Морского Министра СССР в составе эскадры Черноморского флота была сформирована 150-я бригада эскадренных миноносцев. В её первоначальный состав вошли эскадренные миноносцы «Бессменный», «Безукоризненный», «Бдительный», «Безудержный» и «Бесшумный». Осенью 1955 года в состав бригады начали поступать новые эсминцы проекта 56, первым из которых в состав бригады вошёл «Блестящий». В 1956—1957 годах в состав бригады вошли ещё 7 эсминцев проекта 56: «Бывалый», «Бравый», «Бесследный», «Бурливый», «Благородный», «Пламенный» и «Напористый». В 1958 году в состав бригады вошёл ракетный корабль (модернизированный эсминец) «Бедовый» проекта 56М, эсминец «Бравый» прошёл модернизацию по проекту 56К, а в следующем году состав соединения пополнил «Прозорливый». В 1960—1961 годах в состав бригады вошли 3 больших ракетных корабля проекта 57: «Гневный», «Упорный» и «Бойкий». Позднее два первых корабля были переведены на Тихоокеанский флот, а «Бойкий» в 1970 году отправлен на модернизацию в Ленинград, после чего служил на Балтийском флоте[1].

В апреле 1961 года на основании закона о новом значительном сокращении Вооружённых Сил СССР была расформирована эскадра Черноморского флота, обе дивизии крейсеров (44-я и 50-я), две из трёх бригад эскадренных миноносцев (187-я и 188-я), а 150-я бригада была переформирована и передана в прямое подчинение командующему Черноморским флотом. Все корабли из расформированных соединений флота (5 крейсеров, четыре больших ракетных корабля, семь эсминцев проекта 30-бис и четыре проекта 56, два судна-цели, семь кораблей 50-го дивизиона кораблей резерва и др.) временно вошли в состав 150-й бригады, число входящих в соединение кораблей достигло 51 вымпела[1].

14 августа 1961 года соединение было переименовыано в 150-ю бригаду ракетных кораблей. Часть кораблей и судов, ранее входивших в состав соединения, была передана новообразованной 63-й бригаде ремонтирующихся и резервных кораблей[1]. С января 1962 по 30 июня 1966 года в составе бригады служили большие противолодочные корабли проекта 61[2].

31 марта 1969 года 150-я Краснознамённая бригада ракетных кораблей в составе управления и штаба была включена в состав организуемой 30-й дивизии противолодочных кораблей[2]. На момент создания дивизии 150-я бригада имела в своём составе 12 вымпелов: ракетные крейсера «Грозный» и «Адмирал Головко», лёгкий крейсер «Дзержинский», большие ракетные корабли «Бойкий», «Бедовый», «Прозорливый» и «Неуловимый», эсминцы «Бравый», «Находчивый», «Напористый», «Отзывчивый» и «Озарённый»[3].

В апреле 1975 года 150-я бригада ракетных кораблей была выведена из состава 30-й дивизии противолодочных кораблей в целях улучшения управления и руководства соединением[4], но в феврале 1990 года вновь была включена в состав 30-й дивизии ПЛК.

Награды соединения

  • Орден Красного Знамени, вручен 7 марта 1968 командиру соединения С. С. Соколану Главнокомандующим ВМФ Адмиралом Флота Советского Союза С. Г. Горшковым (указ Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1968 года «За большой вклад в дело укрепления оборонной мощи Советского государства, успехи в боевой и политической подготовке и в связи с 50-летием Советской Армии и ВМФ»)[2].

Известные командиры соединения

150-я БЭМ

150-я БРК

Напишите отзыв о статье "150-я бригада ракетных кораблей"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 Васюков В. Л. и др. 30-я дивизия надводных кораблей Черноморского флота // Тайфун : военно-технический альманах. — 2001. — Вып. 39. — № 8. — С. 18.
  2. 1 2 3 4 5 Васюков В. Л. и др. 30-я дивизия надводных кораблей Черноморского флота // Тайфун : военно-технический альманах. — 2001. — Вып. 39. — № 8. — С. 19.
  3. Васюков В. Л. и др. 30-я дивизия надводных кораблей Черноморского флота // Тайфун : военно-технический альманах. — 2001. — Вып. 39. — № 8. — С. 20.
  4. Васюков В. Л. и др. 30-я дивизия надводных кораблей Черноморского флота // Тайфун : военно-технический альманах. — 2001. — Вып. 39. — № 8. — С. 22.

Литература

  • Васюков В. Л. и др. 30-я дивизия надводных кораблей Черноморского флота // Тайфун : военно-технический альманах. — 2001. — Вып. 39. — № 8. — С. 18-23.


Отрывок, характеризующий 150-я бригада ракетных кораблей

– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
Элен улыбнулась с таким видом, который говорил, что она не допускала возможности, чтобы кто либо мог видеть ее и не быть восхищенным. Тетушка прокашлялась, проглотила слюни и по французски сказала, что она очень рада видеть Элен; потом обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с той же миной. В середине скучливого и спотыкающегося разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она улыбалась всем. Пьер так привык к этой улыбке, так мало она выражала для него, что он не обратил на нее никакого внимания. Тетушка говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показала свою табакерку. Княжна Элен попросила посмотреть портрет мужа тетушки, который был сделан на этой табакерке.
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.