1573 год

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Годы
1569 · 1570 · 1571 · 1572 1573 1574 · 1575 · 1576 · 1577
Десятилетия
1550-е · 1560-е1570-е1580-е · 1590-е
Века
XV векXVI векXVII век
2-е тысячелетие
XIV векXV векXVI векXVII векXVIII век
1490-е 1490 1491 1492 1493 1494 1495 1496 1497 1498 1499
1500-е 1500 1501 1502 1503 1504 1505 1506 1507 1508 1509
1510-е 1510 1511 1512 1513 1514 1515 1516 1517 1518 1519
1520-е 1520 1521 1522 1523 1524 1525 1526 1527 1528 1529
1530-е 1530 1531 1532 1533 1534 1535 1536 1537 1538 1539
1540-е 1540 1541 1542 1543 1544 1545 1546 1547 1548 1549
1550-е 1550 1551 1552 1553 1554 1555 1556 1557 1558 1559
1560-е 1560 1561 1562 1563 1564 1565 1566 1567 1568 1569
1570-е 1570 1571 1572 1573 1574 1575 1576 1577 1578 1579
1580-е 1580 1581 1582 1583 1584 1585 1586 1587 1588 1589
1590-е 1590 1591 1592 1593 1594 1595 1596 1597 1598 1599
1600-е 1600 1601 1602 1603 1604 1605 1606 1607 1608 1609
Хронологическая таблица

1573 (тысяча пятьсот семьдесят третий) год по юлианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в четверг. Это 1573 год нашей эры, 573 год 2 тысячелетия, 73 год XVI века, 3 год 8-го десятилетия XVI века, 4 год 1570-х годов.





События

  • Семимесячная осада испанцами Хаарлема (Нидерланды) во время 80-летней войны с Испанией.
  • Июль — Капитуляция Хаарлема. Зверства испанцев в городе. Декабрь — Альба смещён, его сменил Рекезенс. Он перестал взимать алькабалу и объявил ограниченную амнистию.
  • Мир Турции и Венеции. Венецианцы обязались уплатить большую контрибуцию.
  • Шляхта в Польше во главе с Яном Замойским добилась права участия в выборах короля.
  • 1573—1574 — Король Польши Генрих Валуа.
  • Генрих принял «конституцию» Польши («Генриковы артикулы»).
  • Крестьянское восстание в Хорватии и Словении.
  • Конец января — крестьяне объявили Губеца «крестьянским королём». 9 февраля — главный отряд крестьян разбит. Губец попал в плен и казнён.
  • 1 января — взятие крепости Вейсенштейн (ныне Пяйде) русскими войсками в ходе Ливонской войны[1].
  • 7 марта — Иван Фёдоров, открыл во Львове свою первую типографию.
  • Русское посольство Чебукова к казахским ханам для переговоров о совместной борьбе против Кучума. Цели не достигло.
  • Присоединение к империи Моголов Гуджарата.
  • Мальдивцы подняли восстание и изгнали португальцев.
  • 1573—1620 — Император Китая Вань-ли.
  • Ода Нобунага сверг последнего сёгуна из дома Асикага и разгромил несколько буддийских монастырей близ Киото.
  • 1573—1582 — Правление сёгуна Ода Нобунага в Японии.

Родились

См. также: Категория:Родившиеся в 1573 году

Скончались

См. также: Категория:Умершие в 1573 году

См. также


Напишите отзыв о статье "1573 год"

Примечания

  1. БСЭ 3-е изд. т. 14 — С. 426.
  2. Скуратов-Бельский Григорий Лукьянович (Малюта) // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  3. Малюта Скуратов // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.
  4. </ol>


Отрывок, характеризующий 1573 год

Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.