15 октября
Поделись знанием:
Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
← октябрь → | ||||||
Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | |
7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 |
14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 |
21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 |
28 | 29 | 30 | 31 | |||
2024 г. |
15 октября — 288-й день года (289-й в високосные годы) в григорианском календаре. До конца года остаётся 77 дней.
Содержание
Праздники
См. также: Категория:Праздники 15 октября
Международные
- Международный день сельских женщин.
- Международный день белой трости[1].
- Международный день мытья рук[2].
Национальные
- Белоруссия — День работников фармацевтической и микробиологической промышленности[3].
- Бразилия — День учителя.
- Шри-Ланка — День посадки деревьев.
Религиозные
- Православие[4][5]
- — память священномученика Киприана, мученицы Иустины и мученика Феоктиста (304 год);
- — память блаженного Андрея, Христа ради юродивого (936 год);
- — память праведного воина Феодора Ушакова (1817 год);
- — память благоверной княгини Анны Кашинской (1368 год);
- — память преподобного Кассиана грека, Угличского чудотворца (1504 год);
- — память мучеников Давида и Константина, князей Арагветских (740 год) (Груз.);
- — память мученицы Александры Булгаковой.
События
См. также: Категория:События 15 октября
До XIX века
- 533 — византийский полководец Велизарий (Belisarius) вступает в Карфаген, отбив его у вандалов.
- 1570 — основан город Пхеньян, ныне столица Северной Кореи.
- 1581 — в Париже королева-мать Франции Екатерина Медичи представила своим гостям первый в истории публичный балет — «Комичный балет королевы».
- 1582 — папа Григорий XIII вводит григорианский календарь. В Италии, Речи Посполитой, Португалии и Испании за 4 октября этого года следует сразу 15 октября. В других странах новый календарь вводится позднее.
- 1666 — английский король Карл II впервые надел жилет, введя новую моду.
XIX век
- 1806 — в состав Российской империи включено Бакинское ханство.
- 1815 — начинается ссылка Наполеона Бонапарта на острове Св. Елены в Атлантике.
- 1863 — гражданская война в США: В ходе испытаний затонула первая подводная лодка Hunley, при этом погиб её создатель Гораций Лоусон Ханли и команда из семи человек[6].
- 1864 — гражданская война в США: Сражение при Глазго.
- 1880 — спустя 632 года после закладки первого камня, завершено строительство Кёльнского собора.
- 1883 — основан Рижский театр русской драмы.
- 1888 — в Вологде был основан первый российский ломбард.
- 1894 — французский офицер Альфред Дрейфус (Alfred Dreyfus) арестован по обвинению в шпионаже — начинается так называемое дело Дрейфуса.
- 1895 — в Англии похищен и переплавлен на монеты футбольный кубок страны.
XX век
- 1904 — Вторая Тихоокеанская эскадра выходит из Ревеля и направляется в Порт-Артур. Эскадра будет практически уничтожена в Цусимском сражении 1905 года.
- 1910 — первый «дальний» перелёт Ходынское поле — деревня Черёмушки (около 15 км), М. Н. Ефимов.
- 1912 — открылся Рижский зоопарк.
- 1917 — Первая мировая война: в Венсене, в окрестностях Парижа, расстреляна голландская танцовщица Мата Хари (Mata Hari) за шпионаж в пользу Германии.
- 1919 — в Москве на базе бывшей Шереметевской больницы образована Центральная больница неотложной помощи. В день пятилетия советского здравоохранения 23 июля 1923 года она была переименована в Институт скорой помощи им. Н. В. Склифосовского.
- 1926 — в Киеве открыт Русский драматический театр (ныне имени Леси Украинки).
- 1928 — немецкий дирижабль «Граф Цеппелин» совершил первый коммерческий рейс через Атлантический океан.
- 1932 — основана национальная индийская авиакомпания «Air-India».
- 1940 — на экраны кинотеатров вышел фильм Чарли Чаплина «Великий диктатор».
- 1942 — нацистами уничтожены Берёзовское и Дрогичинское гетто.
- 1945 — расстрелян бывший премьер-министр вишистского правительства Франции Пьер Лаваль (Pierre Etienne Laval), обвинённый в государственной измене.
- 1956 — первый сбор труппы театра «Современник».
- 1961 — в Лондоне основана правозащитная организация «Эмнисти Интернэшнл».
- 1962 — кубинский ракетный кризис: начинается противостояние между США и СССР из-за советских ядерных ракет, размещённых на Кубе. Конфликт ставит весь мир на грань ядерной войны (кризис будет разрешён через 13 дней).
- 1964 — введён в действие крупнейший в мире нефтепровод «Дружба».
- 1967 — завершено строительства монумента «Родина-мать» в Волгограде.
- 1968 — в университете Суррея состоялось первое выступление «Led Zeppelin».
- 1970 — первый получивший широкую огласку случай угона самолёта в СССР. Отец и сын Бразинскасы захватили самолёт «Аэрофлота» Ан-24, совершавший рейс Сухуми — Батуми, убили бортповодницу Надежду Курченко и принудили экипаж к посадке в Трабзоне (Турция).
- 1973
- Великобритания и Исландия прекратили «тресковую войну», которая началась в сентябре 1972 года после того, как Исландия в одностороннем порядке расширила прибрежную рыболовную зону с 12 до 50 миль. Дело доходило до столкновений военных кораблей.
- Выпущена четвёртая редакция операционной системы UNIX.
- 1975 — возобновление «тресковой войны». Исландия вновь расширила свою рыболовную зону — с 80 до 320 километров. В результате жертвами исландских катеров береговой охраны стали западногерманские траулеры.
- 1981 — основана американская метал-группа Metallica.
- 1985 — на пленуме ЦК КПСС М. Горбачёв объявил о планах экономической перестройки.
- 1988 — вышел первый номер газеты Демократического Союза «Свободное слово» — в годы перестройки самой массовой самиздатской газеты (еженедельный тираж в 1991 году достигал 55 тыс. экз.).
- 1990 — советский лидер Михаил Горбачёв награждён нобелевской премией за вклад в снижение международной напряжённости и осуществление политики гласности.
- 1991 — гражданство Латвии восстановлено для граждан довоенного периода.
- 1992 — серийный убийца Андрей Чикатило признан виновным в 52 убийствах.
- 1995 — Саддам Хусейн получает 99,96 % голосов на президентских выборах в Ираке.
- 1997
- Стартовал проект исследования Сатурна и Титана — Кассини-Гюйгенс.
- Стелла Маккартни (Stella Nina McCartney), дочь Пола, провела в Париже свой первый показ мод.
- Энди Грин установил новый рекорд скорости для наземного управляемого транспортного средства, развив скорость 1227,986 км/ч на автомобиле Thrust SSC в пустыне Блэк-Рок, штат Невада, США.
- 1999
- С эфира ОРТ снята телепрограмма «Что? Где? Когда?».
- Основана российская фолк-рок-группа Мельница.
- 2000 — в Париже на Монмартре открыли «Стену Любви», на которой на 311 языках написано «Я тебя люблю». Есть также надписи, выполненные с использованием шрифта Брайля для слепых, и на языке знаков. Площадь Стены составляет 40 м².
XXI век
- 2002 — в США из торговой сети отзывают более шестисот тысяч тонн мяса птицы. Эксперты опасаются, что оно заражено опасным микробом, который вызывает у людей заболевания с летальным исходом. Микроб был обнаружен в результате проведённых в восьми штатах анализов. Представители министерства сельского хозяйства говорят, что из продажи изымается самое большое количество мясо индеек и цыплят за всё время существования министерства.
- 2003
- В КНР запущен первый космический корабль с космонавтом — «Шэньчжоу-5».
- Ильхам Алиев был избран президентом Азербайджана.
- 2007 — компания Intel заявила о разработке нового процессора для мобильных применений — Intel Atom.
Родились
См. также: Категория:Родившиеся 15 октября
- 70 до н. э. — Публий Вергилий Марон (ум. 19 до н. э.), древнеримский поэт.
- 1608 — Эванджелиста Торричелли (ум. 1647), итальянский математик и физик, придумавший ртутный барометр и объяснивший наличием воздушного давления факт подъёма ртути в трубке (торричеллиева пустота).
- 1795 — Фридрих Вильгельм IV (ум. 1861), прусский король из династии Гогенцоллернов (1840—1861 гг.).
- 1809 — Кольцов, Алексей Васильевич (ум. 1842), русский поэт.
- 1814 — Михаил Юрьевич Лермонтов (ум. 1841), русский поэт.
- 1829 — Асаф Холл (ум. 1907), американский астроном, открывший в 1877 году два спутника Марса — Деймос и Фобос — и рассчитал их орбиты.
- 1832 — Николай Саввич Тихонравов (ум. 1893), литературовед, театровед, археограф, академик Петербургской АН. Ректор Московского университета (1877-83), председатель Общества любителей российской словесности.
- 1836 — Джеймс Тиссо (ум. 1902), французский художник.
- 1841 — Савва Иванович Мамонтов (ум. 1918), русский предприниматель и меценат.
- 1844 — Фридрих Ницше (ум. 1900), немецкий философ («Так говорил Заратустра», «Воля к власти», «По ту сторону добра и зла»).
- 1859
- Александр Стоянов Теодоров-Балан (ум. 1959), болгарский языковед, историк литературы, библиограф, первый ректор Софийского университета.
- Коста Леванович Хетагуров (ум. 1906), основоположник осетинской литературы, поэт, просветитель, скульптор, художник («Осетинская лира», «Дети-каменщики»).
- 1863 — Пётр Кузьмич Козлов (ум. 1935), исследователь Центральной Азии, открывший в пустыне Гоби остатки древнего города Хара-Хото.
- 1881 — Пэлем Грэнвил Вудхауз (Pelham Grenville Wodehouse; ум. 1975), английский писатель-юморист и комедиограф.
- 1895 — Давид Ясонович Андгуладзе (ум. 1973), оперный певец (драматический тенор), народный артист СССР (1950).
- 1897 — Илья Ильф (настоящее имя Иехиел-Лейб Файнзильберг; ум. 1937), писатель («Двенадцать стульев», «Золотой телёнок»).
- 1900
- Пранас Витаутас Будвитис (Pranas Vytautas Būdvytis; ум. 1975), литовский журналист, поэт, переводчик.
- Мервин Лерой (Mervyn LeRoy; ум. 1987), американский кинорежиссёр, продюсер.
- 1903 — Константин Николаевич Леселидзе (ум. 1944), Герой Советского Союза, советский военачальник, генерал-полковник.
- 1905 — Чарльз Перси Сноу (Charles Percy Snow; ум. 1980), английский писатель («Чужие и братья», «Коридоры власти», «Смерть под парусом»).
- 1907 — Владимир Яковлевич Муджири (ум. 1953), кинорежиссёр, зачинатель грузинского мультипликационного кино.
- 1908 — Джон Гелбрейт (John Kenneth Galbraith; ум. 2006), канадский экономист, философ.
- 1910 — Леонид Степанович Душкин (ум. 1990), советский учёный и изобретатель, конструктор жидкостных реактивных двигателей.
- 1916 — Яндиев Джемалдин Хамурзаевич (ум. 1979) — первый в Ингушетии Народный поэт, член Союза писателей СССР, председатель Союза писателей ЧИАССР, кавалер ордена «Знак Почёта».
- 1917
- Золтан Фабри (Zoltán Fábri; ум. 1994), венгерский кинорежиссёр.
- Артур Мейер Шлезингер младший (Arthur Meier Schlesinger Jr.; ум. 2007), американский историк.
- 1920
- Анри Верней (настоящее имя Ашот Малакян; Henri Verneuil; ум. 2002), французский кинорежиссёр армянского происхождения («Враг общества № 1», «Президент», «Страх над городом»).
- Марио Пьюзо (Mario Puzo; ум. 1999), американский писатель итальянского происхождения, автор романа «Крёстный отец».
- 1923 — Итало Кальвино (Italo Calvino; ум. 1985), итальянский писатель.
- 1924 — Ли Якокка (Lee Iacocca), американский менеджер и промышленник, возглавлявший автомобильные компании «Форд» и «Крайслер».
- 1926
- Генрих Саулович Альтшуллер (ум. 1998), писатель, изобретатель, автор ТРИЗ.
- Мишель Поль Фуко (Michel Foucault; ум. 1984), французский философ, историк культуры.
- Эван Хантер (Evan Hunter; ум. 2005), американский писатель, автор детективов (под псевдонимом Эд Макбейн), пьес и телесценариев.
- 1929 — Милорад Павич (Милорад Павић; ум. 2009), сербский поэт, писатель, переводчик и историк сербской литературы XVII—XIX вв.
- 1930 — FM-2030 (настоящее имя Ф. М. Эсфендиари; Fereidoun M. Esfandiary; ум. 2000), футуролог, философ, писатель. Один из основателей трансгуманистического движения.
- 1948 — Крис де Бург (настоящее имя Кристофер Джон Дэвисон; Chris de Burgh — Christopher John Davison), ирландский певец.
- 1960 — Комаровский, Евгений Олегович, украинский педиатр, автор многочисленных научных трудов, статей и книг о здоровье и воспитании детей.
- 1961
- Вячеслав Бутусов, лидер групп «Наутилус Помпилиус» и «Ю-Питер».
- Марина Капуро, певица, солистка фолк-рок-группы «Яблоко».
- 1976 — Николай Басков, российский эстрадный и оперный певец (тенор).
- 1977 — Давид Трезеге, французский футболист, чемпион мира и Европы.
- 1981 — Елена Дементьева, российская теннисистка.
- 1988 — Месут Озиль, немецкий футболист, игрок «Арсенала» и сборной Германии.
Скончались
См. также: Категория:Умершие 15 октября
- 1389 — Урбан VI, Папа Римский.
- 1690 — Хуан де Лил (Juan de Valdés Leal), испанский художник («Иероглифы») (р. 1622).
- 1817 — Тадеуш Костюшко, национальный герой Польши и Белоруссии (р. 1746).
- 1833 — Михаил Огинский (р. 1765), польско-белорусский композитор и политический деятель (полонез «Прощание с Родиной»).
- 1837 — Иван Иванович Дмитриев, русский поэт, баснописец, государственный деятель (р. 1760).
- 1852 — Фридрих Людвиг Ян (Friedrich Ludwig Jahn) (р. 1778), немецкий основатель современной спортивной гимнастики.
- 1917 — Мата Хари (настоящее имя Маргарета Гертруда Целле) (Mata Hari — Margaretha Geertruida Zelle) (р. 1876), исполнительница экзотических танцев, куртизанка и одна из самых известных шпионок Первой мировой войны.
- 1921
- Потемковский, Анатоль (Anatol Potemkowski, род. 1921), польский сатирик.
- 1934 — Раймон Пуанкаре (Raymond Poincaré), французский политик (р. 1860).
- 1946 — Герман Геринг, один из руководителей нацистской Германии и гестапо, выпивает яд за несколько часов до казни.
- 1948 — Герман Каймель (нем. Hermann Keimel) (род. 1899), немецкий живописец, график, художник и графический дизайнер.
- 1956 — Дмитрий Степанович Васильев-Буглай (р. 1888), композитор, хоровой дирижёр, заслуженный деятель искусств России (1947). Автор массовых песен (в том числе «Проводы», 1921), мастер хоровой музыки, собиратель народных песен. Государственная премия СССР (1951).
- 1959 — Степан Бандера — один из лидеров и идеологов Организации украинских националистов, а после её раскола в 1940 году — лидер одной из её ветвей ОУН(б) (р. 1909).
- 1964 — Коул Портер (род. 1891), американский композитор, автор мюзиклов «Целуй меня, Кэт», «Канкан», музыки к кинофильмам.
- 1971 — Йонас Швядас, литовский композитор и хоровой дирижёр (р. 1908).
- 1981 — Золтан Хусарик, венгерский режиссёр (р. 1931).
- 1990 — Дельфин Сейриг, французская актриса (р. 1932).
- 1995 — Алексей Габрилович (p. 1936), советский режиссёр-документалист, сценарист.
Приметы
День Киприана и Устиньи.
- Киприан и Устинья спасают от нечистой силы, чар, наваждений, злых духов[7].
- Этот день считался одним из наиболее подходящих для очищения от наваждений, ведомостей: от злого очарования просили девушки упасти Устинью, а парни — Куприяна[8].
См. также
15 октября в Викиновостях? |
Напишите отзыв о статье "15 октября"
Примечания
- ↑ [www.calend.ru/holidays/0/0/2552/ Международный день белой трости — 15 октября. История и особенности праздника в проекте Календарь Праздников 2010]
- ↑ [www.aif.ru/health/news/26896 15 октября объявлен Всемирным днём мытья рук]
- ↑ [www.calend.ru/holidays/0/0/347/ День работников фармацевтической и микробиологической промышленности Беларуси — 15 октября. История и особенности праздника в проекте Календарь Праздников 2010]
- ↑ [azbyka.ru/days/2016-10-15 Старый стиль, 2 октября, Новый стиль 15 октября, суббота] // Православный церковный календарь
- ↑ [calendar.pravmir.ru/2016/10/15 15 октября 2016 года] // Православие и мир, православный календарь, 2016 г.
- ↑ en:Horace Lawson Hunley
- ↑ [www.rg.ru/2008/10/09/primety.html Приметы]. Российская газета (9 октября 2008). Проверено 2 сентября 2010.
- ↑ [www.kharchenko.com/date/oct/15.shtml Времена: 15 октября]
Отрывок, характеризующий 15 октября
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.