16-я армия (СССР)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
16-я армия
Годы существования

июль 19408 августа 1941 10 августа 19411 мая 1943

Страна

СССР

Подчинение

Забайкальский военный округ Западный фронт

Войны

Вторая мировая война

Участие в

Смоленское сражение
Московская битва
Южно-Сахалинская операция (1945)

Командиры
Известные командиры

М. Ф. Лукин
К. К. Рокоссовский
И. Х. Баграмян

16-я а́рмия (СССР) — оперативное войсковое объединение (общевойсковая армия) в составе Вооружённых Сил СССР во время Великой Отечественной войны.





1-е формирование

Армия сформирована в июле 1940 года в Забайкальском военном округе в составе: 32-й стрелковый и 5-й механизированный корпуса, 126-й корпусной артиллерийский полк и 112-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион.

Накануне Великой Отечественной войны, 25 мая 1941 года, получила приказ передислоцироваться на Украину. Первые эшелоны армии (109-я моторизованная дивизия 5-го мехкорпуса) выгрузились в Бердичеве 18 июня 1941 года.

После начала Великой Отечественной войны в связи с кризисной обстановкой, сложившейся на Западном фронте, 26 июня 1941 года поступил приказ, перенацеливавший 16-ю армию в район ОршаСмоленск. Однако прорыв немецкой 11-й танковой дивизии в направлении Острога во второй половине дня 26 июня потребовал экстренных мер противодействия. Командарм генерал-лейтенант М. Ф. Лукин снял части 109-й моторизованной дивизии с погрузки и направил их навстречу противнику. Эти части под командованием генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина получили название «группа Лукина».

Большая часть 16-й армии начала сосредоточение в районе Смоленска, её 5-й мехкорпус был передан в состав 20-й армии и участвовал в контрударе на Лепель 6-9 июля.
Сам командарм прибыл в район Смоленска в ночь на 8 июля 1941 года[1].

В связи с прорывом немецких мотомеханизированных войск к Смоленску приказом маршала С. К. Тимошенко 14 июля командующий 16-й армией М. Ф. Лукин объединил под своим началом все части гарнизона города Смоленска, части, прибывающие по железной дороге в другие армии и разгружающиеся в районе г. Смоленска, а также части, занимающие сектора обороны, примыкающие непосредственно к городу Смоленску.

Однако, как вспоминал Лукин после войны,

...посланные мною командиры штаба на восток и юг от Смоленска вплоть до Рославля, где должны были разгружаться прибывающие на фронт части, доложили, что эти части встречались соответствующими представителями соединений, уже дерущихся на фронте. Таким образом, никаких новых сил я в своё распоряжение не получил. И в Смоленске никаких частей не было, кроме сформированных из добровольцев трех батальонов, вооруженных только винтовками и пулеметами в незначительном количестве. В их числе был один батальон милиции".[1]

15 июля немецкие войска ворвались в Смоленск. Советские войска 19-й, 20-й и 16-й армий оказались в оперативном окружении. Связь с тылом удавалось поддерживать только через Соловьёвскую переправу по лесисто-болотистой местности южнее Ярцево. Начались уличные бои (смотри Оборона Смоленска).

22 июля штаб 19-й армии передал свои войска 16-й армии и убыл в район Медынь. Соединения 20-й и 16-й армий продолжили сражаться в окружении.

28 июля 1941 года общее руководство войсками 20-й и 16-й армий было возложено на командарма-20 генерал-лейтенанта П. А. Курочкина. В этот день противник, подтянув резервы, выбил 16-ю армию из Смоленска. Попытки восстановить положение ни к чему не привели.

1 августа оперативной группе К. К. Рокоссовского удалось деблокировать 20-ю и 16-ю армии.

В докладе М. Ф. Лукина Военному совету Западного фронта о состоянии войск 16-й армии на 5 августа говорилось:

В дивизиях оставались десятки людей без командиров, штабов нет, тылы собираются в районе Городок, Симоновка, Рогаткино, Поповка.

46, 129, 127, 158, 152 сд находятся в районе Колодези и Сельцо, Слизи, Милеево.
Поскольку части переправились на разных переправах, поэтому идут в разных направлениях.
Считаю, что дивизии в настоящее время вести бой, не собрав их и не скомпоновав, не смогут.
Собираться же в указанных мной районах невозможно, так как противник хотя и мелкими группами, но заходит в указанные места.

Прошу указать район и дать несколько дней для приведения в порядок частей армии…

8 августа 1941 года войска 16-й армии были переданы в состав 20-й армии. Командующим 20-й армией был назначен М. Ф. Лукин.

Командование

Боевой состав армии

Внешние изображения
[victory.rusarchives.ru/index.php?p=31&photo_id=2016 Мемориальный знак «Штык» в честь воинов 16-й армии, оборонявших Смоленск в июле 1941.] Смоленск, 1986.

На 2 июля 1941[2]

На 10 июля 1941

На 22 июля 1941

2-е формирование

Сформирована 10 августа 1941 года путём реорганизации группы войск ярцевского направления Западного фронта под командованием генерал-майора К. К. Рокоссовского.

С 11 августа 1941 года войска армии во взаимодействии с 19, 24, 30-й армиями наносили удары по противнику, перешедшему на московском направлении к обороне.

С 1 сентября 1941 года армия в составе 44-го стрелкового корпуса (38, 108 и 152 стрелковые дивизии), 3 корпусных артиллерийских полков, артиллерийского полка противотанковой обороны, танковой бригады и инженерных частей принимала участие в наступлении войск Западного фронта, которое дальнейшего развития не получило.

В конце сентября армия совместно с другими войсками фронта занимала оборону на рубеже Осташков, северо-западнее Ельни. С началом Московского сражения в начале октября 1941 года основные силы армии оказались в окружении и были разгромлены. Из окружения вышло только управление армии, которому были подчинены новые части и соединения. Войска армии включились в оборонительные бои на Можайской линии обороны. С 7 октября в полосе обороны армии начала действовать приданная ей 316-я стрелковая дивизия, с 29 октября — 4-я танковая бригада.

Соединения и части армии (126-я и 316-я стрелковые дивизии), кавалерийская группа (50-я и 53-я кавалерийские дивизии), отдельный курсантский полк Московского пехотного училища им. Верховного Совета РСФСР и другие части фронта участвовали в Можайско-Малоярославецкой (10—30 октября) и Клинско-Солнечногорской (15 ноября — 5 декабря) оборонительных операциях.

В ноябре 1941 года за боевые заслуги при обороне Москвы на Волоколамском направлении некоторые части армии получили наименование «гвардейские». 11 ноября 4-я танковая бригада преобразована в 1-ю гвардейскую. 18 ноября 316-я стрелковая дивизия — в 8-ю гвардейскую. 29 ноября 3-й кавалерийский корпус (в составе 50-й и 53-й кавалерийских дивизий) преобразован во 2-й гвардейский.

В январе 1942 года армия вела наступательные бои на гжатском направлении.

Во второй половине 1942 года её войска были переданы 5-й армии, а полевое управление направлено в район Сухиничи, где приняло часть войск и полосу обороны от 10-й армии. Участвовала во фронтовой операции Западного фронта - Контрудар войск Западного фронта в районе Сухиничи, Козельск с 22 по 29 августа 1942 года.

До мая 1943 года войска армии вели оборонительные и наступательные бои на жиздринском направлении.

1 мая 1943 года на основании директивы Ставки ВГК от 16 апреля 1943 года армия была преобразована в 11-ю гвардейскую армию в составе Западного фронта.

Боевой состав армии

На 1 октября 1941

На 1 апреля 1942

На 1 января 1943

Третье формирование

Сформирована 10 июля 1943 года в составе Дальневосточного фронта на базе Особого стрелкового корпуса. Прикрывала государственную границу СССР с Японией на острове Сахалин, с весны 1945 года — также и побережье Татарского пролива от Советской Гавани до Николаевска-на-Амуре.

С 5 августа 1945 года, имея в своём составе 56-й стрелковый корпус, 3-й, 103-й и 104-й укреплённые районы, 5-ю и 113-ю отдельные стрелковые бригады, 214-ю танковую бригаду, ряд отдельных стрелковых, танковых, артиллерийских и других частей, включена в состав 2-го Дальневосточного фронта.

В период Советско-Японской войны во взаимодействии с Северной Тихоокеанской флотилией провела Южно-Сахалинскую операцию, частью сил участвовала в Курильской десантной операции 1945 года.

С 1 октября 1945 года армия вошла в состав Дальневосточного военного округа и в течение месяца была расформирована.

Командующие армией

  • М. Г. Дубков (1 июля — 8 сентября 1943), генерал-майор
  • Л. Г. Черемисов (8 сентября 1943 — 8 октября 1945), генерал-майор (с 8 сентября 1945 года — генерал-лейтенант)

Память

Армия упомянута на плите мемориального комплекса «Воинам-сибирякам», Ленино-Снегирёвский военно-исторический музей.

Напишите отзыв о статье "16-я армия (СССР)"

Литература

В Викитеке есть тексты по теме
16-я армия (СССР)
  • Великая Отечественная война 1941—1945 гг.; Действующая армия. Научно-справочное издание. — Жуковский; М.: Кучково поле. 2005.
  • Владимир Мартов. [www.idiot.vitebsk.net/i41/mart41_3.htm Белорусские хроники, 1941 год]
  • Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В трёх томах. Десятое издание, дополненное по рукописи автора. М.: Издательство «Новости», 1990.
  • Киевский Краснознамённый. Очерки истории Краснознамённого Киевского военного округа. — 1. — М.: Воениздат, 1974. — 432 с. — 40 000 экз.

Примечания

  1. 1 2 [www.rkka.ru/oper/lukin/smol.htm В. Лукин. В Смоленском сражении.]
  2. [www.idiot.vitebsk.net/i41/mart41_2_tabl_2.htm В. Мартов. Белорусские хроники, 1941 год.]


Отрывок, характеризующий 16-я армия (СССР)

– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.


На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.