17-я гвардейская мотострелковая дивизия

В 1955-м советские соединения Центральной Группы Войск покинули Австрию, но 15 мая того же года Венгрия вступает в Организацию Варшавского договора, и войска СССР остаются в стране уже в новом качестве. В сентябре 1955-го по предложению маршала Георгия Жукова, в ту пору министр обороны Советского Союза, они были названы Особым корпусом. В его состав вошли 2-я механизированная дивизия и 17-я гвардейская механизированная дивизия, две авиадивизии (195-я гвардейская истребительная и 177-я гвардейская бомбардировочная), 20-й понтонно-мостовой полк, зенитно-артиллерийские части и учреждения тыла.^[1]

В 1955 г. Центральная группа войск была расформирована, а 17-я гвардейская мехдивизия вошла в состав Особого корпуса (с управлением в Будапеште) и участвовала в октябре-ноябре 1956 г. в действиях советских войск против венгерских повстанцев непосредственно в столице Венгрии Операция «Вихрь».

10 мая 1957 г. на основании Директивы Министра Обороны СССР № орг./3 /62540 от 27.02.1957 года, Директивы Главнокомандующего сухопутными войсками № ош/1/243665 от 12.3.1957 года дивизия переименована в 17-ю гвардейскую мотострелковую Енакиевско-Дунайскую Краснознамённую ордена Суворова дивизию и передислоцируется на территорию СССР, в г. Хмельницкий.

Операция «Дунай»

20 августа 1968 года соединение готовится к вводу в Чехословакию. После получения сигнала, дивизия в составе вошла в Чехословакию 21 августа 1968 года.^[2]

Приказом Министра обороны СССР от 17-го октября 1968 года № 242 за образцовое выполнение задания командования и интернационального долга по оказанию помощи трудящимся Чехословакии в борьбе с контрреволюционными элементами и проявленные при этом отвагу и мужество всему личному составу дивизии, участникам операции «Дунай» объявлена благодарность.

Состав

На начало 1991 г. 17-я гв. мсд имела:

56-й гвардейский мотострелковый Венский полк (Тульчин) (б. 111-й гв. сп 40-й гв. сд)
58-й гвардейский мотострелковый полк (Хмельницкий) (б. 119-йгв. сп40-йгв.сд)
318-й мотострелковый полк (Хмельницкий) (часть ранее входила в состав 161-й мсд 13-й А ПрикВО (57-й гв. Дунайский мсп см. 161-ю мсд))
105-й танковый полк (Хмельницкий)
90-й гвардейский артиллерийский полк (Тульчин) (часть сохранила номер периода Великой Отечественной войны)
1160-й зенитный ракетный полк (Хмельницкий)
1284-й отдельный противотанковый артиллерийский дивизион (Тульчин)

В составе 17-й гв. мсд также имелись: — 93-й отдельный разведывательный батальон (Хмельницкий)
— 163-й отдельный батальон связи (Хмельницкий)
— 42-й отдельный инженерно-сапёрный батальон (Хмельницкий)
— 166-й отдельный батальон материального обеспечения
— 25-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон

Награды и наименования

19.06.1943 г. награждена орденом Красного Знамени.
08.09.1943 г. присвоено наименование «Енакиевская».
06.01.1945 г. присвоено наименование «Дунайская».
17.05.1945 г. награждена орденом Суворова II степени.

Командование дивизии

В период Великой Отечественной войны

генерал-майор А. И. Пастревич (авг. 1942-июнь 1943),
генерал-майор. И. И. Швыгин (июнь — июль 1943),
плоковник Д. В. Казак (июль — сент. 1943),
полковник К. А. Сергеев (сент.-окт. 1943),
генерал-майор Г. Ф. Панченко (нояб. 1943-сент. 1944),
полковник Л. Ш. Брансбург (сент. 1944-до конца войны).

Командование после войны

генерал-майор Сухарев, Николай Фёдорович (октябрь 1945-июнь 1946)

Отличившиеся воины

За мужество и героизм, проявленные в боях против немецко-фашистских захватчиков в годы войны, 12 тысяч воинов были награждены орденами и медалями, а 13 из них удостоены звания Героя Советского Союза.

Герои Советского Союза

Заболотский, Анатолий Иванович 19.3.1911 гвардии старший лейтенант
Абзалов, Рем Абзалович 28.6.1914 гвардии майор

Память

См. также

Напишите отзыв о статье "17-я гвардейская мотострелковая дивизия"

Примечания

↑ [ryadovoy.ru/militarizm/ibsostav/Boewij_sostaw_Hungary_1956_v4_01_site.htm Операция «ВИХРЬ»]
↑ А.Майоров "Вторжение. Чехословакия. 1968″. М., 1998, с.180

Литература

Пред. Гл. ред. комиссии Н.В. Огарков. «Енакиевско-Дунайская стрелковая дивизия» // Советская Военная Энциклопедия. (В 8 томах). — М.: Воениздат, 1977. — Т. 3. — С. 311. — 672 с. — 105 000 экз.
А.Майоров "Вторжение. Чехословакия. 1968″. М., 1998, с.180
«Советские воздушно-десантные». ВИ, 1985, с.154-155, 274—275

Ссылки

[forum.faleristika.info/viewtopic.php?f=410&t=71132&start=20 40-я гв. Енакиевско — Дунайская стрелковая дивизия]
[specnaz.pbworks.com/w/page/17658101/%D0%9F%D1%80%D0%B8%D0%BA%D0%92%D0%9E ПРИКАРПАТСКИЙ ВОЕННЫЙ ОКРУГ]
[www.pobeda1945.su/division/862 Портал о фронтовиках]

Отрывок, характеризующий 17-я гвардейская мотострелковая дивизия

Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]
– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]

[1] [ryadovoy.ru/militarizm/ibsostav/Boewij_sostaw_Hungary_1956_v4_01_site.htm Операция «ВИХРЬ»]

[2] А.Майоров "Вторжение. Чехословакия. 1968″. М., 1998, с.180

[1]

[2]

17-я гвардейская мотострелковая дивизия

Содержание

История формирования

40-я гвардейская стрелковая Енакиевско-Дунайская Краснознамённая ордена Суворова дивизия

17-я гвардейская механизированная дивизия