17-я танково-гренадерская дивизия СС «Гёц фон Берлихинген»
Поделись знанием:
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
| 17-я танково-гренадерская дивизия СС «Гёц фон Берлихинген» | |
| 17.SS-Panzergrenadier-Division „Götz von Berlichingen“ | |
 Символика дивизии | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Тип | |
| Девиз |
"Моя честь называется верностью" (нем. «Meine Ehre heisst Treue») |
17-я танково-гренадерская дивизия СС «Гёц фон Берлихинген» (нем. 17.SS-Panzergrenadier-Division „Götz von Berlichingen“) была сформирована поздней осенью 1943 года в юго-западной Франции из танково-гренадерских бригад 49 и 51 и других частей, среди прочих 10-й танковой дивизии.
Содержание
Использование
В декабре 1943 года дивизия вместе с 5-м горным корпусом СС приняла участие в операциях на Балканах против партизан Тито. Спустя несколько недель она была отведена в южную Францию в качестве резерва ОКВ. Так как вторжение союзников в Нормандии было неожиданным для немецких войск, дивизия была передислоцирована в Сент-Ло. Чтобы остановить наступление союзных войск, дивизия была переброшена на фронт южнее Карантана, где вступила в бой с тремя американскими дивизиями. В боях за Сент-Ло, который был взят американскими войсками 20 июля 1944 года, дивизия понесла тяжёлые потери и была отведена на отдых в Шампань и район Парижа. Отдых, однако, продолжался недолго, потому что в середине сентября 1944 года американская 3-я армия начала большое наступление на участке фронта в районе Мозеля. Дивизия была направлена на участок фронта в районе Метц и удерживала его до середины ноября 1944 года. Спустя несколько дней началось новое крупное наступление американских войск, вследствие чего дивизия была вынуждена отступить до границы Рейха.
Операция «Северный ветер» (нем. Nordwind) стала последним крупным наступлением в Лотарингии, которое ещё могло повернуть ход событий. 17-я танково-гренадерская дивизия СС атаковала 1 января 1945 года Вёльфинген и Биннинген, но не смогла преодолеть линию Мажино. В феврале того же года последовало отступление, которое проходило через Баден, Нордвюртемберг и Баварию. Прорвавшись в район Маннгейма до Оденвальда, дивизия сумела избежать окружения. 30 апреля 1945 дивизия достигла района Мюнхена и сдалась американским войскам 7 мая 1945 года вблизи Ахензее.
Местонахождение
- декабрь 1943 (Балканы)
- с января 1944 по май 1944 (Франция)
- с июня 1944 по июль 1944 (Нормандия)
- август 1944 (Шампань)
- с сентября 1944 по февраль 1945 (Саарпфальц)
- апрель 1945 (северная Бавария)
Состав дивизии
- 37-й танково-гренадерский полк СС (нем. SS-Panzergrenadier-Regiment 37)
- 38-й танково-гренадерский полк СС (нем. SS-Panzergrenadier-Regiment 38)
- 17-й артиллерийский полк СС (нем. SS-Artillerie-Regiment 17)
- 17-й танковый батальон СС (нем. SS-Panzer-Abteilung 17)
- 17-й батальон самоходных орудий СС (нем. SS-Sturmgeschütz-Abteilung 17)
- 17-й зенитный батальон СС (нем. SS-Flak-Abteilung 17)
- 17-й инженерно-сапёрный батальон СС (нем. SS-Pionier-Bataillon 17)
- 17-й разведбатальон СС (нем. SS-Panzer-Aufklärungs-Abteilung 17)
- 17-й батальон связи СС (нем. SS-Nachrichten-Abteilung 17)
- 17-й санитарный батальон СС (нем. SS-Sanitäts-Abteilung 17)
- 17-й батальон полевого резерва СС (нем. SS-Feldersatz-Bataillon 17)
- 17-я рота полевой жандармерии СС (нем. SS-Feldgendarmerie-Kompanie 17)
Командиры дивизии
- ноябрь 1943 — группенфюрер СС Вернер Остендорф
- январь 1944 — штандартенфюрер СС Фриц Клингенберг
- февраль 1944 — группенфюрер СС Вернер Остендорф
- июнь 1944 — оберфюрер СС Отто Баум
- август 1944 — штандартенфюрер СС Отто Бинге
- август 1944 — оберфюрер СС Эдуард Дайзенхофер
- сентябрь 1944 — оберфюрер СС Томас Мюллер
- сентябрь 1944 — штандартенфюрер СС Густав Мерч
- октябрь 1944 — группенфюрер СС Вернер Остендорф
- ноябрь 1944 — штандартенфюрер СС Ганс Лингер
- январь 1945 — полковник Герхард Линднер
- январь 1945 — штандартенфюрер СС Фриц Клингенберг
- март 1945 — оберфюрер СС Георг Бохман
Награждённые Рыцарским крестом Железного креста
Рыцарский Крест Железного креста (4)
- Курт Валь — 23 августа 1944 — гауптштурмфюрер СС, адъютант 38-го танково-гренадерского полка СС.
- Ортвин Куске — 26 ноября 1944 — оберштурмфюрер СС, командир 3-й роты 17-го танкового разведывательного батальона СС.
- Генрих Готтке — 17 декабря 1944 — унтершарфюрер СС,наблюдатель 3-й роты 17-го танкового разведывательного батальона СС.
- Фред Папас — 27 декабря 1944 — унтерштурмфюрер СС 17-го танкового разведывательного батальона СС.
Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями (2)
- Бруно Хинц — 23 августа 1944 — оберштурмфюрер СС, командир 1-й роты 38-го танково-гренадерского полка СС.
- Винценц Кайзер — 18 апреля 1945 — оберштурмбаннфюрер СС, командир 38-го танково-гренадерского полка СС.
Напишите отзыв о статье "17-я танково-гренадерская дивизия СС «Гёц фон Берлихинген»"
Ссылки
- [www.waffen-ss.no/ss-panzergrenadier-divison-gotz-von-berlichingen.htm 17. SS-Panzergrenadier-Division «Götz von Berlichingen»]
- [www.diedeutschewehrmacht.de/17%20ss%20pz%20gren%20div.htm Untergliederung der 17.SS-PGD] (нем.)
- [www1.jur.uva.nl/junsv/brd/files/brd466.htm Vebrechen der 17. SS-Panzergrenadier-Division]
Литература
- Hans Stöber , Die Eiserne Faust — Bildband der 17. SS-Panzergrenadier-Division «Götz von Berlichingen» Erscheinen 1966
- Max Wind/Helmut Günther , 17. SS-Panzergrenadier-Division «Götz von Berlichingen». Kriegstagebuch vom 30. Oktober 1943 bis 6. Mai 1945 Erschienen 1992
- Helmut Günther , Das Auge der Division — Die Aufklärungs-Abteilung der SS-Panzergrenadier-Division «Götz von Berlichingen» Erschienen 1987
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 17-я танково-гренадерская дивизия СС «Гёц фон Берлихинген»
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
