1797 год
Поделись знанием:
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
| Годы |
|---|
| 1793 · 1794 · 1795 · 1796 — 1797 — 1798 · 1799 · 1800 · 1801 |
| Десятилетия |
| 1770-е · 1780-е — 1790-е — 1800-е · 1810-е |
| Века |
| XVII век — XVIII век — XIX век |
| Григорианский календарь | 1797 MDCCXCVII |
| Юлианский календарь | 1796—1797 (с 12 января) |
| Юлианский календарь с византийской эрой |
7305—7306 (с 12 сентября) |
| От основания Рима | 2549—2550 (с 2 мая) |
| Еврейский календарь |
5557—5558 ה'תקנ"ז — ה'תקנ"ח |
| Исламский календарь | 1211—1212 |
| Древнеармянский календарь | 4289—4290 (с 11 августа) |
| Армянский церковный календарь | 1246 ԹՎ ՌՄԽԶ
|
| Китайский календарь | 4493—4494 丙辰 — 丁巳 красный дракон — красная змея |
| Эфиопский календарь | 1789 — 1790 |
| Древнеиндийский календарь | |
| - Викрам-самват | 1853—1854 |
| - Шака самват | 1719—1720 |
| - Кали-юга | 4898—4899 |
| Иранский календарь | 1175—1176 |
| Буддийский календарь | 2340 |
| Японское летосчисление | 9-й год Кансэй |
1797 (тысяча семьсот девяносто седьмой) год по григорианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в воскресенье. Это 1797 год нашей эры, 797 год 2 тысячелетия, 97 год XVIII века, 7 год 10-го десятилетия XVIII века, 8 год 1790-х годов.
Содержание
События
Франция и её войны
- 9 января — польский генерал Ян Домбровский заключает с правительством дочерней Франции Ломбардской республики соглашение о создании польских легионов[1].
- 14 января — победа французов Бонапарта при Риволи[2].
- 2 февраля (14 плювиоза V года) — капитуляция Мантуи[2].
- 4 февраля (16 плювиоза V года) — во Франции упразднена бумажная денежная единица — мандаты — и введена в обращение только звонкая монета[3].
- 20 февраля (2 вантоза V года) — в Вандоме начался процесс над участниками Заговора равных во главе с Гракхом Бабёфом[4].
- Март — французские войска предприняли новое наступление, вторглись через Венецианскую республику в Австрию и стали приближаться к Вене[2].
- 7 апреля — в замке Эггенвальд близ Леобена начались переговоры между Францией и Австрией[5].
- 18 апреля
- Леобенское перемирие Австрии и Франции[2].
- Восьмидесятитысячная Самбро-Маасская армия генерала Лазара Гоша перешла Рейн у Нёйвида и начала продвижение вглубь Германии. Известие о Леобенском перемирии останавливает это продвижение уже на рубеже реки Нидда в Гессене.
- 27 мая (7 прериаля V года) — после длившегося два месяца суда (Вандомский процесс) казнены Бабеф и Дартэ.
- 16 июля — реорганизация правительства Франции. Новым министром внешних сношений назначен Шарль Морис Талейран[6].
- 22 июля — подал в отставку новый военный министр Франции генерал Гош, обвинённый в нарушении конституции.
- 10 августа — Португалия заключила мир с Французской республикой. Вскоре договор денонсирован под давлением Великобритании[7].
- 3—4 сентября (17—18 фруктидора) — Правительственные войска заняли здания Совета пятисот и Совета старейшин и арестовали часть депутатов. Аннулирование избрания депутатов-монархистов, высылка их в колонии (переворот 18 фрюктидора).
- 15 сентября
- Директория Французской республики предъявила Австрии ультиматум с требованиями признания французской границы по Рейну и отказа Австрии от своих позиций в Италии[8].
- Франция предложила Пруссии военный союз. 27 сентября Пруссия отвергла это предложение[9].
- 19 сентября — в штаб-квартире в Вецларе скончался от быстротечного туберкулёза командующий объединёнными Самбро-Маасской и Рейн-Мозельской армиями генерал Лазар Гош.
- 17 октября — ночью на 18 октября в замке Пассериано[10] заключён Кампоформийский мир Франции с Австрией. Австрия признала присоединение Бельгии и левого берега Рейна к Франции и отказалась от Ломбардии, получив большую часть территории Венецианской республики[2].
- 5 декабря — генерал Бонапарт прибыл в Париж[11].
- 10 декабря — в почётном дворе Люксембургского дворца состоялась торжественное чествование генерала Наполеона Бонапарта с участием членов Директории[12].
- Успех роялистов во Франции на выборах 1/3 депутатов во Франции.
Россия
- 9 марта — заложен Михайловский (Инженерный) замок в Санкт-Петербурге.
- 16 апреля
- Коронация российского императора Павла I в Москве.
- Издание российским императором Павлом I Манифеста о трёхдневной барщине. Начало процесса законодательного ограничения крепостного права в России.
- Павлом I был издан закон о престолонаследии.
- 2 сентября — на месте Глебовской башни Рязанского кремля заложена Соборная колокольня.
- 27 октября — надворному советнику Венедикту Фатову Павлом I пожаловано 25 пустошей из числа казённых земель Юхновского уезда Смоленской губернии, «к устроенной им фабрике кос», впоследствии — Хватова завода.
Другие страны
- Апрель — май — восстания в военно-морском флоте Англии, вызванные снижением жалования матросам[13]. 23 участника восстания повешены. Закрыто «Лондонское корреспондентское общество».
- 12 мая — делегатский комитет во главе с матросом Ричардом Паркером объединил под своим началом восставшие суда военно-морского флота Великобритании в портах Нор и Ширнесс. Восставшие блокировали устье Темзы[13].
- Установление единого таможенного тарифа для Дании и Норвегии.
- Май (осень) — создание в Северной Италии Цизальпинской и Лигурийской республик.
- 1 июня — эскадра из Ярмута присоединилась к восстанию Ричарда Паркера[14].
- 9 июня — глава восстания на военно-морском флоте Великобритании Ричард Паркер арестован офицерами после того, как отдал приказ флоту выйти в открытое море. Восстание подавлено[14].
- 14 июня — французская армия занимает Геную. Генуэзская республика переходит под французский контроль[15].
- 29 июня — в Италии провозглашена Цизальпинская республика, созданная в результате объединения Циспаданской и Транспаданской республик[15].
- 30 июня — по приговору военного суда повешены лидер восстания на британском военном флоте Ричард Паркер и 30 активных участников мятежа[14].
- 19 ноября — в Италии образована Анконитанская республика[15].
- 1797—1840 — король Пруссии Фридрих Вильгельм III.
- 1797—1806 — герцог Вюртемберга Фридрих II.
- Царскому правительству удалось путём создания в Младшем жузе ханского совета объединить соперничавшие группы феодалов. Срым Датов вошёл в совет. Ханом Младшего жуза стал Айчувак. Восстание пошло на убыль и прекратилось.
- В Сычуани созвано совещание предводителей больших отрядов восставших.
- 1797, 4 марта — 1801, 4 марта — 2-й президент США Джон Адамс (1735—1826) (от Федералистской партии).
- 1797, 4 марта — 1801, 4 марта — 2-й вице-президент США Томас Джефферсон.
Наука
Музыка
Напишите отзыв о статье "1797 год"
Литература
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1797 году
- 8 января — Джеймс Белл, британский агент в Черкесии (ум. 1858).
- 9 января — Фёдор Петрович Врангель, российский мореплаватель и полярный исследователь (ум. 1870).
- 10 января — Аннетте Дросте-Хюльсхофф, немецкая поэтесса и новеллистка (ум. 1848).
- 31 января — Франц Петер Шуберт, австрийский композитор, основоположник романтизма.
- 22 марта — Вильгельм I, король Пруссии и кайзер Германии (ум. 1888).
- 27 марта — Альфред Виктор де Виньи, французский писатель (ум. 1863).
- 14 апреля — Адольф Тьер, французский государственный деятель и историк (ум. 1877).
- 21 июня — Вильгельм Карлович Кюхельбекер, русский поэт, драматург, литературный критик; декабрист (ум. 1846).
- 23 июля — Шарль Жюль Лабарт, французский археолог (ум. 1880).
- 30 августа — Мэри Шелли, английская писательница (ум. 1851).
- 10 сентября — Пётр Высоцкий, польский военачальник, участник национально-освободительного движения (ум. 1875).
- 28 сентября — Софья Маргарита Кнорринг, шведская писательница (ум. 1848).
- 2 ноября — Иван Тимофеевич Калашников, русский писатель (ум. 1863).
- 3 ноября — Александр Александрович Бестужев-Марлинский, русский писатель, критик, публицист; декабрист (ум. 1837).
- 6 ноября — Габриэль Андраль, французский медик и педагог; профессор, член Французской академии наук (ум. 1876).
- 14 ноября — Чарлз Лайелл, основоположник эволюционного учения в геологии (ум. 1875).
- 17 декабря — Джозеф Генри, американский физик (ум. 1878).
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1797 году
- 27 мая — Франсуа Ноэль (Гракх) Бабёф — французский коммунист-утопист, основатель бабувизма и организатор «Заговора равных» (род.1760)
- 10 сентября — Мэри Годвин, английская писательница и феминистка.
- 19 сентября — дивизионный генерал Луи Лазар Гош — французский военачальник эпохи Великой французской революции, военный министр Франции в 1797 году (род. 1768)
См. также
|
1797 год в Викитеке? |
|---|
Примечания
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 14 — С. 243.
- ↑ 1 2 3 4 5 БСЭ 3-е изд т. 11 — С. 50.
- ↑ Гракх Бабёф Сочинения т. 4 / М. 1982 — С. 588.
- ↑ Гракх Бабёф Сочинения т. 4 / М. 1982 — С. 27.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 97.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 67.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 87.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 99.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 83.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 100.
- ↑ Борисов Ю. В. Шарль-Морис Талейран / М. 1986 — С. 123.
- ↑ Тарле Е. В. Наполеон / М. 1992 — С. 58.
- ↑ 1 2 СИЭ т. 10. — С. 859.
- ↑ 1 2 3 СИЭ т. 10. — С. 860.
- ↑ 1 2 3 [www.worldstatesmen.org/Italy_states2.htm#Roman Worldstatesmen.org Итальянские государства до 1861 года. (англ.).]
| Календарь на 1797 год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Январь
|
Февраль
|
Март
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Апрель
|
Май
|
Июнь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Июль
|
Август
|
Сентябрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Октябрь
|
Ноябрь
|
Декабрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1797 год
– Нет, вели закладывать.«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
