1807 год
Поделись знанием:
В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
| Годы |
|---|
| 1803 · 1804 · 1805 · 1806 — 1807 — 1808 · 1809 · 1810 · 1811 |
| Десятилетия |
| 1780-е · 1790-е — 1800-е — 1810-е · 1820-е |
| Века |
| XVIII век — XIX век — XX век |
| Григорианский календарь | 1807 MDCCCVII |
| Юлианский календарь | 1806—1807 (с 13 января) |
| Юлианский календарь с византийской эрой |
7315—7316 (с 13 сентября) |
| От основания Рима | 2559—2560 (с 3 мая) |
| Еврейский календарь |
5567—5568 ה'תקס"ז — ה'תקס"ח |
| Исламский календарь | 1222—1223 |
| Древнеармянский календарь | 4299—4300 (с 11 августа) |
| Армянский церковный календарь | 1256 ԹՎ ՌՄԾԶ
|
| Китайский календарь | 4503—4504 丙寅 — 丁卯 красный тигр — красный кролик |
| Эфиопский календарь | 1799 — 1800 |
| Древнеиндийский календарь | |
| - Викрам-самват | 1863—1864 |
| - Шака самват | 1729—1730 |
| - Кали-юга | 4908—4909 |
| Иранский календарь | 1185—1186 |
| Буддийский календарь | 2350 |
| Японское летосчисление | 4-й год Бунка |
1807 (тысяча восемьсот седьмой) год по григорианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в четверг. Это 1807 год нашей эры, 807 год 2 тысячелетия, 7 год XIX века, 7 год 1-го десятилетия XIX века, 8 год 1800-х годов.
События
- 14 января — французскими властями в Варшаве учреждена Правительственная комиссия[1] во главе с герцогом Станиславом Малаховским.
- 25 января — Сражение при Морунген.
- 3 февраля — британский десант захватил Монтевидео[2].
- 3 февраля — Битва при Бергфриде.
- 5 февраля — у острова Родригес была потеряна связь с кораблями «Blenheim» и «Java»; погибло около 870 человек.
- 6 февраля — Бой при Гофе.
- 7 февраля — муниципалитет (кабильдо) Буэнос-Айреса официально сместил вице-короля Рио-де-ла-Платы Рафаэля Собремонте и передал власть Сантьяго де Линье[3].
- 17 февраля — временный правитель Республики Гаити генерал Анри Кристоф избран президентом страны и генералиссимусом. Однако он контролировал только северную часть острова с центром в Кап-Аитьен[4].
- 9 марта — Александр Петион избран президентом Республики Гаити в юго-западной части острова с центром в Порт-о-Пренсе[4].
- 14 марта — сформирован Лубенский 8-й гусарский полк.
- 25 марта — начались регулярные пассажирские перевозки по железной дороге Суонси и Мамблза (Великобритания). Она стала первой в мире железной дорогой с регулярным пассажирским движением.
- 22 мая — русский флот адмирала Сенявина разгромил турецкие корабли в Дарданелльском сражении.
- 9 июня — армия генерала Милорадовича победила превосходящие силы турок в битве под Обилешти.
- 25 июня
- Первая встреча Александра I и Наполеона в Тильзите на плоту посреди реки Неман[5].
- Силы вице-адмирала Д. Н. Сенявина заставили капитулировать турецкий десант на острове Тенедос в Эгейском море[6].
- 28 июня — британские войска генерал-лейтенанта Джона Уайтлока начали наступление на Буэнос-Айрес[2].
- 30 июня — состоялось Арпачайское сражение между войском турецкого визиря Юсуфа-паши и Русской императорской армией.
- 1 июля — в ходе Афонского сражения у острова Лемнос эскадра российского вице-адмирала Д. Н. Сенявина разбила турецкую эскадру капудан-паши Сейита-Али[6]
- 7 июля
- Наполеоном на польских землях, отнятых у Пруссии, образовано Великое герцогство Варшавское. Его правителем назначен король Саксонии Фридрих Август I[1].
- После трёх дней боёв генерал Д. Уайтлок подписал соглашение об эвакуации британских войск из Буэнос-Айреса и Монтевидео[3].
- 8 июля — заключён Тильзитский мирный договор между Россией и Францией[7].
- 22 июля — Наполеон утвердил конституцию Великого герцогства Варшавского[1].
- 2 сентября — Бомбардировка Копенгагена английским флотом.
- Отмена крепостного права в Германии.
- 9 октября — королевским эдиктом отменена личная крепостная зависимость в Пруссии[8].
- 21 ноября — в Варшаву прибыл король Саксонии Фридрих Август I, назначенный Наполеоном правителем Великого герцогства Варшавского[1].
- 29 ноября — правительство Португалии бежало из Лиссабона в Бразилию, спасаясь от войск Наполеона[9].
Наука
Напишите отзыв о статье "1807 год"
Литература
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1807 году
- 13 января — Алексей Дмитриевич Галахов, историк русской литературы (ум. 1892).
- 2 февраля — Александр Огюст Ледрю-Роллен, французский политический деятель эпохи Июльской монархии и Второй республики (ум. 1874).
- 8 февраля — Эдвард Хорсман, английский политический деятель (ум. 1876).
- 9 января — Елена Павловна (Фредерика Вюртембергская), русская великая княгиня, супруга великого князя Михаила Павловича, благотворительница, государственная и общественная деятельница (ум. 1873).
- 19 января — Роберт Эдвард Ли, американский генерал, командующий армией южан в Гражданской войне (ум. 1870).
- 11 февраля — Наполеон Орда, белорусский и польский литератор и композитор, музыкант, художник (ум. 1883).
- 10 мая — Жан-Виктор Кост, французский естествоиспытатель (ум. 1873).
- 4 июля — Джузеппе Гарибальди, вождь итальянского национально-освободительного движения (ум. 1882).
- 10 сентября — Иван Петрович Сахаров, русский этнограф и фольклорист, археолог и палеограф (ум. 1863).
- 17 ноября — Владимир Григорьевич Бенедиктов, русский поэт и переводчик (ум. 1876).
- 15 декабря — Огюст Бартелеми Глэз, французский художник, мастер жанровой живописи (ум. 1893).
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1807 году
- 1 марта — в Красноярске скончался командор Резанов.
- 8 февраля — Пьер-Шарль Лоше (фр. Pierre-Charles Lochet), бригадный генерал Великой армии Наполеона Бонапарта (род. 1767).
- 18 сентября — Франциск Смуглевич, польский художник, основоположник литовской школы живописи.
- 5 ноября — Ангелика Кауфман, немецкая швейцарская художница (род. 1741).
См. также
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Лависс Э., Рамбо А. История XIX века. т. 2 / М. 1938 — С. 450.
- ↑ 1 2 Очерки истории Аргентины / М., Соцэкгиз, 1961 — С. 66.
- ↑ 1 2 Очерки истории Аргентины / М., Соцэкгиз, 1961 — С. 67.
- ↑ 1 2 Альперович М. С. Слёзкин Л. Ю. История Латинской Америки / М. 1981 — С. 45.
- ↑ Тарле Е. В. Наполеон / М. 1992 — С. 233.
- ↑ 1 2 БСЭ 3-е изд. т. 2 — С. 434
- ↑ Тарле Е. В. Наполеон / М. 1992 — С. 236.
- ↑ СИЭ т. 1 — С. 188.
- ↑ Альперович М. С., Слёзкин Л. Ю. История Латинской Америки/М. 1981 — С. 84.
| Календарь на 1807 год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Январь
|
Февраль
|
Март
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Апрель
|
Май
|
Июнь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Июль
|
Август
|
Сентябрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Октябрь
|
Ноябрь
|
Декабрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1807 год
В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
