1830 год
Поделись знанием:
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
(перенаправлено с «1830»)
| Годы |
|---|
| 1826 · 1827 · 1828 · 1829 — 1830 — 1831 · 1832 · 1833 · 1834 |
| Десятилетия |
| 1810-е · 1820-е — 1830-е — 1840-е · 1850-е |
| Века |
| XVIII век — XIX век — XX век |
| Григорианский календарь | 1830 MDCCCXXX |
| Юлианский календарь | 1829—1830 (с 13 января) |
| Юлианский календарь с византийской эрой |
7338—7339 (с 13 сентября) |
| От основания Рима | 2582—2583 (с 3 мая) |
| Еврейский календарь |
5590—5591 ה'תק"ץ — ה'תקצ"א |
| Исламский календарь | 1245—1246 |
| Древнеармянский календарь | 4322—4323 (с 11 августа) |
| Армянский церковный календарь | 1279 ԹՎ ՌՄՀԹ
|
| Китайский календарь | 4526—4527 己丑 — 庚寅 жёлтый бык — белый тигр |
| Эфиопский календарь | 1822 — 1823 |
| Древнеиндийский календарь | |
| - Викрам-самват | 1886—1887 |
| - Шака самват | 1752—1753 |
| - Кали-юга | 4931—4932 |
| Иранский календарь | 1208—1209 |
| Буддийский календарь | 2373 |
| Японское летосчисление | 1-й год Тэмпо |
1830 (тысяча восемьсот тридцатый) год по григорианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в пятницу. Это 1830 год нашей эры, 830 год 2 тысячелетия, 30 год XIX века, 10 год 3-го десятилетия XIX века, 1 год 1830-х годов.
Содержание
События
- 7 января — в Келуше под Лиссабоном скончалась королева-консорт Португалии Карлота Жоакина, глава абсолютистской партии, неоднократно пытавшаяся свергнуть своего мужа Жуана VI и отменить законодательство времён Португальской революции 1820 года[1].
- 13 января — Венесуэла выходит из состава Великой Колумбии. Первым главой государства становится Хосе Антонио Паэс[2].
- 2 марта — король Франции Карл Х в тронной речи на открытии парламентской сессии заявляет о нерушимости абсолютизма и критикует оппозицию[3]
- 16 марта — палата депутатов парламента Франции направляет королю Карлу Х адрес с критикой деятельности правительства графа Жюля Полиньяка. Король объявил заседания палаты прерванными до 1 сентября 1830 года[3].
- 1 апреля — президентом Чили назначен консерватор Хосе Томас Овалье[4].
- 6 апреля
- Конгресс Мексики издал закон, запрещающий иммиграцию из сопредельных государств в пограничные районы Мексики, прежде всего из США в Техас. Это вызвало нарастание конфликта Мексики с США и американскими колонистами[5].
- Церковь Иисуса Христа Святых последних дней (Мормоны) официально основана Джозефом Смитом в штате Нью-Йорк
- 17 апреля — в Чили армия консерваторов разбила при Лиркае армию либералов генерала Рамона Фрейре[6].
- 4 мая — ушёл в отставку президент Великой Колумбии Симон Боливар[7].
- 13 мая — Государство Южная Колумбия (Кито) вышла из состава Великой Колумбии. Главой государства стал Хуан Хосе Флорес[8].
- 16 мая — король Франции Карл Х распустил палату депутатов парламента и назначил новые выборы[3].
- 4 июня — убит заговорщиками президент Национального конгресса Великой Колумбии маршал Антонио Хосе Сукре[9].
- 13 июня — временным президентом Великой Колумбии избран Хоакин Москера[7].
- 14 июня — вторжение французской армии в Алжир.
- 26 июня — скончался король Великобритании Георг IV. Престол перешёл к его младшему брату Вильгельму IV[10].
- 5 июля — французский экспедиционный корпус после осады захватил город Алжир[11]
- 25 июля — король Франции Карл X подписал ордонансы об ограничении избирательного права, ставшие толчком к революции в стране[12]
- 28 июля — начало Июльской революции во Франции[12].
- 30 июля — во Франции основано Общество друзей народа Огюста Бланки
- 1 августа — новое правительство Франции признаёт независимость республик Латинской Америки от Испании[13].
- 2 августа — король Франции Карл Х отрёкся в Рамбуйе от престола, поручив королевство наместнику герцогу Орлеанскому[12].
- 7 августа — королём Франции избран Луи-Филипп I Орлеанский. Основана Июльская монархия[12].
- 12 августа — свергнутый король Франции Карл Х с семьёй отплыл из Шербура в изгнание в Англию[14]
- 14 августа — новый король Франции Луи-Филипп подписал новую конституционную Хартию, ограничившую королевскую власть[15]
- 5 сентября — генерал Рафаэль Урданета захватил власть в Великой Колумбии[16].
- 16 сентября — Франсиско Морасан объявлен президентом Соединённых провинций Центральной Америки[17].
- 22 сентября — Государство Южная Колумбия переименовано в Эквадор[8].
- 4 октября — Бельгия провозглашает независимость от Нидерландов.
- 24 октября — Венесуэла официально провозглашена республикой
- 29 ноября — начало польского национально-освободительного восстания[18].
- 5 декабря — после отхода российской армии из восставшего Царства польского диктатором Польши назначен генерал Юзеф Хлопицкий[19].
- 27 декабря — во Франции объявлено об уходе в отставку командующего Национальной гвардией генерала Мари-Жозефа Лафайета[20]
Без точных дат
- Холерный бунт в России (1830—1831). По России прокатилась первая эпидемия холеры. В Тамбовской и ещё нескольких губерниях случились холерные бунты.
- Основано Московское ремесленное учебное заведение — нынешний МГТУ им. Н. Э. Баумана.
- Полковник Федор Кузьмич Шубин-второй основал Акмолинск (современная Астана).
Наука
Напишите отзыв о статье "1830 год"
Литература
Железнодорожный транспорт
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1830 году
- 21 февраля — Генри Уоллис — английский художник-прерафаэлит, писатель (ум. 1916).
- 15 марта — Пауль Хейзе, немецкий писатель, лауреат Нобелевский премии по литературе 1910 года.
- 9 апреля — Эдвард Мейбридж, английский и американский фотограф, изобретатель устройства для проецирования фильмов.
- 26 апреля — Пётр Иванович Капнист, русский писатель, драматург, поэт.
- 1 мая — Гвидо Гезелле — фламандский поэт и филолог.
- 16 мая — Николай Васильевич Неврев — русский исторический и жанровый живописец, член Товарищества передвижников (ум. 1904).
- 24 мая — Алексей Кондратьевич Саврасов, русский художник-пейзажист, один из членов-учредителей Товарищества передвижников (ум. 1897).
- 10 июля — Камиль Писсарро, французский живописец-импрессионист (ум. 1903).
- 18 августа — Франц Иосиф I, император Австрии в 1848 — 1868 годах, император Австро-Венгрии в 1868 — 1916 годах (ум. 1916)
- 15 сентября — Хосе де ла Крус Порфирио Диас Мори, мексиканский политический и государственный деятель, генерал, президент Мексики в 1877—1880, 1884—1910 годах (ум. 1915).
- 18 сентября — Михаил Васильевич Загоскин, прозаик и журналист (ум. 1904).
- 17 декабря — Жюль де Гонкур — французский писатель (ум. 1870), младший брат Эдмона де Гонкура.
- 31 декабря — Исмаил-Паша — правитель Египта в 1863—1879 годах (ум. 1895).
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1830 году
- 4 января — Матвей Петрович Глазунов, московский купец, основатель старейшей в Российской империи книжной фирмы (род. 1757).
- 7 января — Карлота Жоакина Бурбон, королева-консорт Португалии, глава абсолютистской партии, неоднократно пытавшаяся свергнуть своего мужа Жуана VI (род. 1775).
- 12 мая — Дионизас Пошка, литовский поэт и собиратель древностей (р. 1757).
- 16 мая — Жан Батист Жозеф Фурье, французский математик и физик (р. 1768).
- 4 июня — маршал Антонио Хосе Сукре, один из руководителей борьбы за освобождение Латинской Америки, президент Боливии в 1826 — 1828 годах (род. 1795)
- 26 июня — Георг IV, король Великобритании в 1820—1830 годах (род. 1762).
- 1 сентября — Василий Львович Пушкин, русский поэт, дядя Александра Сергеевича Пушкина (р. 1770).
- 15 сентября — Уильям Хаскинсон, английский политический деятель и первый человек, погибший под колёсами поезда (р. 1770).
- 5 октября — Динику Голеску, румынский писатель, (род. 1777).
- 9 ноября — Ян Снядецкий, польский астроном, математик, философ (р. 1756).
- 8 декабря — Анри-Бенжамен Констан де Ребек, французский политик и писатель швейцарского происхождения, политический деятель эпохи Французской революции, Первой империи, Реставрации и Июльской монархии (род. 1767).
- 17 декабря — Симон Боливар, «Освободитель», лидер борьбы за освобождение Латинской Америки (род. 1783).
См. также
|
Категория:Документы 1830 года в Викитеке? |
|---|
Примечания
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 11 — С. 440.
- ↑ Альперович М. С., Слёзкин Л. Ю. История Латинской Америки/М.1981 — С.188.
- ↑ 1 2 3 Черкасов П. П. Лафайет. Политическая биография/М.1991 — С.310.
- ↑ [www.worldstatesmen.org/Chile.htm Worldstatesmen.org. Chile. (англ.)]
- ↑ История США т. 1 / М. 1983 — С. 330.
- ↑ Альперович М. С., Слёзкин Л.Ю История Латинской Америки/М.1981 — С.159.
- ↑ 1 2 [www.worldstatesmen.org/Colombia.html. Worldstatesmen.org. Colombia. (англ.)]
- ↑ 1 2 [www.worldstatesmen.org/Ecuador.html. Worldstatesmen.org. Ecuador. (англ.)]
- ↑ СИЭ т.13 — С.948.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 6 — С. 317.
- ↑ Черкасов П. П. Лафайет. Политическая биография/М.1991 — С.311.
- ↑ 1 2 3 4 БСЭ 3-е изд. т. 11 — С. 63.
- ↑ Глинкин А. Н. Дипломатия Симона Боливара/М.1991 — С.293.
- ↑ Черкасов П. П. Лафайет. Политическая биография/М.1991 — С.332.
- ↑ Черкасов П. П. Лафайет. Политическая биография/М.1991 — С.335.
- ↑ Альперович М. С., Слёзкин Л.Ю История Латинской Америки/М.1981 — С.198.
- ↑ [www.worldstatesmen.org/Guatemala.html. Worldstatesmen.org. Guatemala. (англ.)]
- ↑ СИЭ т.11 — С.310.
- ↑ СИЭ т.11 — С.311.
- ↑ Черкасов П. П. Лафайет. Политическая биография/М.1991 — С.343.
| Календарь на 1830 год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Январь
|
Февраль
|
Март
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Апрель
|
Май
|
Июнь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Июль
|
Август
|
Сентябрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Октябрь
|
Ноябрь
|
Декабрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1830 год
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
