19-й Берлинский международный кинофестиваль
Поделись знанием:
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
19-й Берлинский международный кинофестиваль | |||
Общие сведения | |||
---|---|---|---|
Дата проведения | |||
Место проведения | |||
Жюри фестиваля | |||
Председатель жюри | |||
|
19-й Берлинский международный кинофестиваль прошёл с 25 июня по 6 июля 1969 года в Берлине.[1]
Содержание
Жюри
- Йоханнес Шааф (председатель жюри)
- Сгнеса Калинова
- Хосе П. Доминиан
- Франсуа Шале
- Джон Расселл Тейлор
- Джованни Граццини
- Масаки Кобаяси
- Арчер Уинстен
- Ульрих Грегор
Конкурсная программа
- Прикосновение любви, режиссёр Уорис Хуссейн
- Айдо: Слуга любви, режиссёр Сусуму Хани
- Любовь и ярость, режиссёры Марко Беллоккьо, Бернардо Бертолуччи, Жан-Люк Годар, Карло Лидзани, Пьер Паоло Пазолини и Эльда Таттоли
- Баллада Карла-Хеннинга, режиссёр Лене Гронликке и Свен Гронликке
- Бразилия, год 2000, режиссёр Валтер Лима мл.
- Эротиссимо, режиссёр Жерар Пирес
- Гупи поёт, Багха танцует, режиссёр Сатьяджит Рей
- Приветствия, режиссёр Брайан Де Пальма
- Я слон, мадам, режиссёр Петер Задек
- Все мы демоны, режиссёр Хеннинг Карлсен
- Нора, режиссёр Карлос Саура
- День славы, режиссёр Эдоардо Бруно
- Радость познания, режиссёр Жан-Люк Годар
- Любовь холоднее смерти, режиссёр Райнер Вернер Фассбиндер
- Сделано в Швеции, режиссёр Йохан Бергенстрале
- Полуночный ковбой, режиссёр Джон Шлезингер
- Ранние работы, режиссёр Желимир Жилник
- Жилая комната, режиссёр Ричард Лестер
- Три не превращается в два, режиссёр Питер Холл
- Tiro de gracia, режиссёр Рикардо Бечер
- Тихое местечко за городом, режиссёр Элио Петри
Награды
- Золотой медведь:
- Ранние работы, режиссёр Желимир Жилник
- Золотой медведь за лучший короткометражный фильм:
- Серебряный медведь:
- Серебряный медведь - специальный приз за лучший короткометражный фильм:
- Presadjivanje osecanja
- Приз юношеского кинематографа:
- Приз юношеского кинематографа - лучший игровой фильм:
- Приз международного евангелического жюри:
- Приз Международной Католической организации в области кино (OCIC):
- Награда C.I.D.A.L.C. имени Ганди:
- Премия международного союза кинокритиков (UNICRIT):
- Премия международного союза кинокритиков - особое упоминание
Напишите отзыв о статье "19-й Берлинский международный кинофестиваль"
Примечания
- ↑ [www.berlinale.de/en/archiv/jahresarchive/1969/01_jahresblatt_1969/01_Jahresblatt_1969.html 19th Berlin International Film Festival]. berlinale.de. [web.archive.org/web/20100329093921/www.berlinale.de/en/archiv/jahresarchive/1969/01_jahresblatt_1969/01_Jahresblatt_1969.html Архивировано из первоисточника 29 марта 2010].
Ссылки
- [www.berlinale.de/en/archiv/jahresarchive/1969/01_jahresblatt_1969/01_Jahresblatt_1969.html 1969 Berlin International Film Festival]
- [www.imdb.com/Sections/Awards/Berlin_International_Film_Festival/1969 Berlin International Film Festival:1969] at Internet Movie Database
- [www.kinopoisk.ru/awards/award/berlin/year/1969/ 19-й Берлинский международный кинофестиваль]
|
Отрывок, характеризующий 19-й Берлинский международный кинофестиваль
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.