1902 год в театре
Поделись знанием:
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
1902 год в театре
| 1902 год в театре | ||
| 1900 1901 — 1902 — 1903 1904 | ||
| Портал:Театр См. также: Другие события в 1902 году События в музыке и События в кино | ||
Содержание
Знаменательные события
- 17 февраля в Красноярске состоялось открытие Народного дома-театра, которому было присвоено имя А. С. Пушкина (ныне Драматический театр им. А. С. Пушкина (Красноярск).
Персоналии
Родились
- 2 января — Фёдор Иванович Радчук — актёр театра и кино, народный артист Украинской ССР.
- 31 января — Алексей Николаевич Грибов, советский актёр театра и кино, народный артист СССР, Герой Социалистического Труда.
- 11 февраля — Любовь Петровна Орлова, советская актриса театра и кино, лауреат двух Сталинских премий (1941, 1950), народная артистка СССР (1950).
- 4 марта — Рахиль Михайловна Мессерер-Плисецкая, актриса немого кино, мать балерины Майи Плисецкой.
- 19 апреля — Всеволод Николаевич Аксёнов, советский актёр театра и кино, театральный педагог, заслуженный артист РСФСР.
- 17 (30) апреля 1902 года — Пётр Владимирович Вильямс, советский живописец, сценограф и театральный художник.
- 1 июня — Зоя Михайловна Гайдай, оперная певица (сопрано), лауреат Сталинской премии, народная артистка СССР.
- 24 октября (6 ноября) — Татьяна Георгиевна Бруни, театральный художник, график и педагог; заслуженный деятель искусств РСФСР (1960), лауреат Сталинской премии (1950).
- 2 ноября — Михаил Яншин, советский актёр театра и кино, режиссёр, народный артист СССР (1955).
- 7 ноября — Рина Зелёная, актриса театра и кино, народная артистка РСФСР (1970).
- 10 ноября — Уварова, Елизавета Александровна, советская актриса театра и кино, заслуженная артистка РСФСР.
- 10 ноября — Эраст Павлович Гарин, советский актёр театра и кино, режиссёр, сценарист, лауреат Сталинской премии (1941), народный артист СССР (1977).
- 23 ноября (6 декабря) — Николай Иванович Тарасов, артист балета, солист Большого театра, балетный педагог; заслуженный артист РСФСР, лауреат Госпремии СССР.
Напишите отзыв о статье "1902 год в театре"
Ссылки
Отрывок, характеризующий 1902 год в театре
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
