1909 год в музыке
Поделись знанием:
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
| 1909 год в музыке | ||
| 1907 — 1908 — 1909 — 1910 — 1911 | ||
| ||
| См. также: Другие события в 1909 году События в театре и События в кино | ||
Содержание
События
- 24 сентября — премьера оперы Николая Римского-Корсакова «Золотой петушок» в Оперном театре Сергея Зимина в Москве[1]
- 28 ноября — премьера Концерта для фортепиано с оркестром № 3 Сергея Рахманинова в Нью-Йорке[2]
Классическая музыка
- Ферруччо Бузони — «An die Jugend»
- Анатолий Лядов — симфоническая поэма «Кикимора»
- Адольф Мишек — соната для контрабаса и фортепиано № 1 в ля-мажоре
- Макс Регер — струнный квартет № 4, опус 109; соната для кларнета № 3, опус 107; псалом № 100, опус 106
- Сергей Танеев — концертная сюита для скрипки и оркестра
- Шарль Турнемир — симфония № 2
- Антон Веберн — пять пьес для струнного квартета, опус 5; шесть пьес для большого оркестра, опус 6
- Арнольд Бакс — «In the Faery Hills»
- Густав Хельстед — концерт для скрипки с оркестром в си-миноре
- Джон Блэквуд Макъюэн — «A Solway Symphony»
- Густав Малер — «Песнь о земле»
Опера
- Жюль Массне — «Вакх»
- Рихард Штраус — «Электра»
- Эрманно Вольф-Феррари — «Секрет Сусанны»
- Руперто Чапи — «Привратница Маргарита»
Персоналии
Родились
- 3 января — Виктор Борге, музыкант и актёр (ум. 2000)
- 11 января — Гуннар Берг, композитор (ум. 1989)
- 13 января — Эд Бёрк, джазовый музыкант (ум. 1988)
- 15 января — Джин Крупа, барабанщик (ум. 1973)
- 5 февраля — Гражина Бацевич, скрипачка и композитор (ум. 1969)
- 9 февраля — Кармен Миранда, певица и актриса (ум. 1955)
- 13 февраля — Эйси Киккава, музыковед и педагог (ум. 2006)
- 1 мая — Джордж Мелэкрино, дирижёр, певец и композитор (ум. 1965)
- 10 мая — Мейбель Картер (в девичестве Аддингтон), певица и музыкант (ум. 1978)
- 13 мая — Кен Дарби, руководитель хора (ум. 1992)
- 30 мая — Бенни Гудмен, музыкант и актёр (ум. 1986)
- 12 июня — Арчи Блейер, аранжировщик и бэндлидер (ум. 1989)
- 14 июня — Бёрл Айвз, (ум. 1995)
- 26 июня — Полковник Том Паркер, продюсер Элвиса Пресли (ум. 1997)
- 9 июля — Маноло Караколь, исполнитель фламенко (ум. 1973)
- 18 июля — Харриет Хильярд, актриса и певица, мать Оззи и Рики Нельсонов (ум. 1994)
- 10 августа — Клод Торнхилл, бэндлидер, пианист и композитор (ум. 1965)
- 11 августа — Юдзи Косеки, японский композитор (ум. 1989)
- 15 августа — Хьюго Винтерхэлтер, дирижёр и аранжировщик (ум. 1973)
- 17 августа — Ларри Клинтон, бэндлидер и автор песен (ум. 1985)
- 25 августа — Руби Килер, актриса и танцовщица (ум. 1993)
- 24 сентября — Карл Сигман, автор песен (ум. 2000)
- 3 октября — Борни Бергантин, автор песен (ум. 1952)
- 10 ноября — Джонни Маркс, автор песен (ум. 1985)
- 18 ноября — Джонни Мёрсер, автор песен (ум. 1976)
- 25 ноября — Светослав Обретенов, болгарский композитор, хоровой дирижёр и общественный деятель (ум. 1955).
- 15 декабря — Джек Барри, певец (ум. 1982)
- 20 декабря — Вэгн Холмбоу, композитор (ум. 1996)
- Точная дата неизвестна — Ихиро Саито, автор музыки к фильмам (ум. 1979)
Скончались
- 15 января — Эрнест Рейер, композитор и музыкальный критик (род. 1823)
- 22 марта — Дьюла Эркель, композитор, сын Ференца Эркеля
- 25 марта — Руперто Чапи, композитор (род. 1851)
- 6 мая — Фанни Церрито, танцор и хореограф (род. 1817)
- 19 мая — Исаак Альбенис, композитор (born 1860)
- 1 июня — Джузеппе Мартуччи, композитор и дирижёр
- 7 июня — П. В. Халтон, дирижёр (род. 1841)
- 6 октября — Дадли Бак, органист, композитор и музыковед (род. 1839)
- 13 октября — Юлиус Рутхардт, скрипач и композитор (род. 1841)
- 8 ноября — Шарль Борд, композитор (род. 1863)
- 16 ноября — Франсис Томе, пианист и композитор (род. 1850)
- 11 декабря — Доменико Сальватори, певец-кастрат (род. 1855)
- 15 декабря — Франсиско Таррега, гитарист и композитор (род. 1852)
- Точная дата неизвестна
- Эрнест Хоган, автор рэгтаймов (род. 1865)
- Август Джегер, музыкальный издатель (род. 1860)
- Кэтрин Пёрвис, автор слов песни «When the Saints Go Marching In»
- Леопольд Розенфельд, композитор (род. 1849)
- Паллави Сешайар, композитор (род. 1842)
- Иван Всеволожский, театральный деятель, сценарист, художник, тайный советник, обер-гофмейстер (род. 1835)
См. также
Напишите отзыв о статье "1909 год в музыке"
Примечания
- ↑ Campbell, 2003, с. 84.
- ↑ Gorlinski, 2009, с. 123.
Литература
- Gorlinski, Gini. [books.google.ru/books?id=1LGGrgvjog4C&pg=PA139&dq=The+Firebird+Paris+June+25+1910&hl=ru&sa=X&ei=QtsZUdTVJ4On4gSJ94HgBA&ved=0CC4Q6AEwAA#v=onepage&q=The%20Firebird%20Paris%20June%2025%201910&f=false The 100 Most Influential Musicians Of All Time]. — The Rosen Publishing Group, 2009. — ISBN 1615300066.
- Campbell, Stuart. [books.google.ru/books?id=N90odkR-ZDoC&pg=PA84&dq=Rimsky-Korsakov+The+Golden+Cockerel+24+September&hl=ru&sa=X&ei=BOQZUfHHOIqp4AS8q4DwDw&ved=0CC4Q6AEwAA#v=onepage&q=Rimsky-Korsakov%20The%20Golden%20Cockerel%2024%20September&f=false Russians on Russian Music, 1880-1917: An Anthology]. — Cambridge University Press, 2003. — ISBN 1139441191.
Отрывок, характеризующий 1909 год в музыке
– Закидана дорога?– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
