1910 год в авиации
Поделись знанием:
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
1910 год в авиации | ||
1907 • 1908 • 1909 • 1910 • 1911 • 1912 • 1913 | ||
См. также: Другие события в 1910 году |
Список событий в авиации в 1910 году:
Содержание
События
- 31 марта — учреждено Московское общество воздухоплавания.
- 23 мая — первым в России полётом самолёта отечественной постройки стал полёт аэроплана Кудашев-1, построенного профессором Киевского политехнического института А. С. Кудашевым[1].
- 17 июня — основан Центральный аэродром имени М. В. Фрунзе на Ходынском поле.
- 12 августа — совершил свой первый полёт дирижабль Кречет.
- 7 октября — на Комендантском аэродроме в Санкт-Петербурге, в период проведения 1-го Всероссийского праздника воздухоплавания произошла первая в России авиакатастрофа, в результате которой погиб Л. М. Мациевич.
- 21 ноября — создано первое в России военное лётное училище — Севастопольская офицерская школа авиации, ныне Качинское высшее военное авиационное училище лётчиков.
- 20 декабря — учреждено Нижегородское общество воздухоплавания.
Без точной даты
- Первый полёт российского лёгкого самолёта Гаккель III (конструктор Яков Гаккель)[2].
- Попытка полёта лёгкого самолёта, собранного Юрием Кремпом[3].
- Первый полёт самолёта Сикорский С-3[4].
Персоны
Родились
- 31 января — Валентина Степановна Гризодубова, советская лётчица, участница одного из рекордных перелётов, участница Великой Отечественной войны, Герой Социалистического Труда, одна из первых женщин, удостоенных звания Героя Советского Союза.
- 11 марта — Коккинаки, Константин Константинович, советский лётчик, лётчик-испытатель, Герой Советского Союза. Младший брат известного лётчика Владимира Константиновича Коккинаки.
- 20 марта — Серов, Анатолий Константинович, советский лётчик, комбриг (1939), Герой Советского Союза (1938).
- 1 апреля — Анохин, Сергей Николаевич, советский лётчик-испытатель, полковник, Герой Советского Союза, лауреат Сталинской премии второй степени (1953). С декабря 1945 года по 1962 год выполнял лётные испытания после потери левого глаза в авиационной аварии.
- 21 июня — Хрюкин, Тимофей Тимофеевич, советский военный деятель, лётчик, генерал-полковник авиации, дважды Герой Советского Союза (1939, 1945).
- 25 июня — Скобарихин, Витт Фёдорович, советский лётчик, Герой Советского Союза. 20 июля 1939 г., в ходе боёв на Халхин-Голе сбил самолёт противника таранным ударом. Это был первый таран в Советских ВВС. Награждён тремя орденами Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами МНР и орденом «Военный крест 1939 года» ЧССР.
Скончались
- 7 октября — Лев Макарович Мациевич, российский авиатор украинского происхождения, капитан. Погиб в первой авиакатастрофе в истории Российской Империи.
См. также
Напишите отзыв о статье "1910 год в авиации"
Примечания
- ↑ Знаменательные даты II квартала 2010 г. в области авиации (рус.) // Авиация и космонавтика. — М., 2010. — № 4. — С. 48.
- ↑ [www.airwar.ru/enc/law1/gakkel.html Гаккель III]
- ↑ [www.airwar.ru/enc/law1/kremp.html Самолёт Ю. Кремпа]
- ↑ [www.airwar.ru/enc/law1/s3.html Сикорский С-3]
|
Отрывок, характеризующий 1910 год в авиации
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.