1911 год
Поделись знанием:
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]
Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
Но государь с Балашевым прошли, не замечая Аракчеева, через выходную дверь в освещенный сад. Аракчеев, придерживая шпагу и злобно оглядываясь вокруг себя, прошел шагах в двадцати за ними.
Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.
В фигуре, где ему надо было выбирать дам, шепнув Элен, что он хочет взять графиню Потоцкую, которая, кажется, вышла на балкон, он, скользя ногами по паркету, выбежал в выходную дверь в сад и, заметив входящего с Балашевым на террасу государя, приостановился. Государь с Балашевым направлялись к двери. Борис, заторопившись, как будто не успев отодвинуться, почтительно прижался к притолоке и нагнул голову.
Государь с волнением лично оскорбленного человека договаривал следующие слова:
– Без объявления войны вступить в Россию. Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле, – сказал он. Как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова: он был доволен формой выражения своей мысли, но был недоволен тем, что Борис услыхал их.
– Чтоб никто ничего не знал! – прибавил государь, нахмурившись. Борис понял, что это относилось к нему, и, закрыв глаза, слегка наклонил голову. Государь опять вошел в залу и еще около получаса пробыл на бале.
Борис первый узнал известие о переходе французскими войсками Немана и благодаря этому имел случай показать некоторым важным лицам, что многое, скрытое от других, бывает ему известно, и через то имел случай подняться выше во мнении этих особ.
Неожиданное известие о переходе французами Немана было особенно неожиданно после месяца несбывавшегося ожидания, и на бале! Государь, в первую минуту получения известия, под влиянием возмущения и оскорбления, нашел то, сделавшееся потом знаменитым, изречение, которое самому понравилось ему и выражало вполне его чувства. Возвратившись домой с бала, государь в два часа ночи послал за секретарем Шишковым и велел написать приказ войскам и рескрипт к фельдмаршалу князю Салтыкову, в котором он непременно требовал, чтобы были помещены слова о том, что он не помирится до тех пор, пока хотя один вооруженный француз останется на русской земле.
На другой день было написано следующее письмо к Наполеону.
«Monsieur mon frere. J'ai appris hier que malgre la loyaute avec laquelle j'ai maintenu mes engagements envers Votre Majeste, ses troupes ont franchis les frontieres de la Russie, et je recois a l'instant de Petersbourg une note par laquelle le comte Lauriston, pour cause de cette agression, annonce que Votre Majeste s'est consideree comme en etat de guerre avec moi des le moment ou le prince Kourakine a fait la demande de ses passeports. Les motifs sur lesquels le duc de Bassano fondait son refus de les lui delivrer, n'auraient jamais pu me faire supposer que cette demarche servirait jamais de pretexte a l'agression. En effet cet ambassadeur n'y a jamais ete autorise comme il l'a declare lui meme, et aussitot que j'en fus informe, je lui ai fait connaitre combien je le desapprouvais en lui donnant l'ordre de rester a son poste. Si Votre Majeste n'est pas intentionnee de verser le sang de nos peuples pour un malentendu de ce genre et qu'elle consente a retirer ses troupes du territoire russe, je regarderai ce qui s'est passe comme non avenu, et un accommodement entre nous sera possible. Dans le cas contraire, Votre Majeste, je me verrai force de repousser une attaque que rien n'a provoquee de ma part. Il depend encore de Votre Majeste d'eviter a l'humanite les calamites d'une nouvelle guerre.
Je suis, etc.
(signe) Alexandre».
[«Государь брат мой! Вчера дошло до меня, что, несмотря на прямодушие, с которым соблюдал я мои обязательства в отношении к Вашему Императорскому Величеству, войска Ваши перешли русские границы, и только лишь теперь получил из Петербурга ноту, которою граф Лористон извещает меня, по поводу сего вторжения, что Ваше Величество считаете себя в неприязненных отношениях со мною, с того времени как князь Куракин потребовал свои паспорта. Причины, на которых герцог Бассано основывал свой отказ выдать сии паспорты, никогда не могли бы заставить меня предполагать, чтобы поступок моего посла послужил поводом к нападению. И в действительности он не имел на то от меня повеления, как было объявлено им самим; и как только я узнал о сем, то немедленно выразил мое неудовольствие князю Куракину, повелев ему исполнять по прежнему порученные ему обязанности. Ежели Ваше Величество не расположены проливать кровь наших подданных из за подобного недоразумения и ежели Вы согласны вывести свои войска из русских владений, то я оставлю без внимания все происшедшее, и соглашение между нами будет возможно. В противном случае я буду принужден отражать нападение, которое ничем не было возбуждено с моей стороны. Ваше Величество, еще имеете возможность избавить человечество от бедствий новой войны.
(подписал) Александр». ]
13 го июня, в два часа ночи, государь, призвав к себе Балашева и прочтя ему свое письмо к Наполеону, приказал ему отвезти это письмо и лично передать французскому императору. Отправляя Балашева, государь вновь повторил ему слова о том, что он не помирится до тех пор, пока останется хотя один вооруженный неприятель на русской земле, и приказал непременно передать эти слова Наполеону. Государь не написал этих слов в письме, потому что он чувствовал с своим тактом, что слова эти неудобны для передачи в ту минуту, когда делается последняя попытка примирения; но он непременно приказал Балашеву передать их лично Наполеону.
Выехав в ночь с 13 го на 14 е июня, Балашев, сопутствуемый трубачом и двумя казаками, к рассвету приехал в деревню Рыконты, на французские аванпосты по сю сторону Немана. Он был остановлен французскими кавалерийскими часовыми.
Французский гусарский унтер офицер, в малиновом мундире и мохнатой шапке, крикнул на подъезжавшего Балашева, приказывая ему остановиться. Балашев не тотчас остановился, а продолжал шагом подвигаться по дороге.
Унтер офицер, нахмурившись и проворчав какое то ругательство, надвинулся грудью лошади на Балашева, взялся за саблю и грубо крикнул на русского генерала, спрашивая его: глух ли он, что не слышит того, что ему говорят. Балашев назвал себя. Унтер офицер послал солдата к офицеру.
Не обращая на Балашева внимания, унтер офицер стал говорить с товарищами о своем полковом деле и не глядел на русского генерала.
Необычайно странно было Балашеву, после близости к высшей власти и могуществу, после разговора три часа тому назад с государем и вообще привыкшему по своей службе к почестям, видеть тут, на русской земле, это враждебное и главное – непочтительное отношение к себе грубой силы.
Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
(перенаправлено с «1911»)
| Годы |
|---|
| 1907 · 1908 · 1909 · 1910 — 1911 — 1912 · 1913 · 1914 · 1915 |
| Десятилетия |
| 1890-е · 1900-е — 1910-е — 1920-е · 1930-е |
| Века |
| XIX век — XX век — XXI век |
| Григорианский календарь | 1911 MCMXI |
| Юлианский календарь | 1910—1911 (с 14 января) |
| Юлианский календарь с византийской эрой |
7419—7420 (с 14 сентября) |
| От основания Рима | 2663—2664 (с 4 мая) |
| Еврейский календарь |
5671—5672 ה'תרע"א — ה'תרע"ב |
| Исламский календарь | 1329—1330 |
| Древнеармянский календарь | 4403—4404 (с 11 августа) |
| Армянский церковный календарь | 1360 ԹՎ ՌՅԿ
|
| Китайский календарь | 4607—4608 庚戌 — 辛亥 белая собака — белая свинья |
| Эфиопский календарь | 1903 — 1904 |
| Древнеиндийский календарь | |
| - Викрам-самват | 1967—1968 |
| - Шака самват | 1833—1834 |
| - Кали-юга | 5012—5013 |
| Иранский календарь | 1289—1290 |
| Буддийский календарь | 2454 |
| Японское летосчисление | 44-й год Мэйдзи |
1911 (тысяча девятьсот одиннадцатый) год по григорианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в воскресенье. Это 1911 год нашей эры, 911 год 2 тысячелетия, 11 год XX века, 1 год 2-го десятилетия XX века, 2 год 1910-х годов.
Содержание
События
Январь
- 10 января — отплывшие из Нового Орлеана сторонники свергнутого президента Гондураса Мануэля Бонильи при поддержке крейсера ВМС США «Такома» захватили порт Трухильо на гондурасском побережье[1].
- Открыта Прикаспийская нефтегазоносная провинция.
- Январь — сильнейшее землетрясение магнитудой 10 в городе Верный (ныне — Алматы). Упоминание о катастрофе можно найти в газете «Семиреченские областные ведомости», в романе Юрия Домбровского «Хранитель древностей».
Февраль
- 18 февраля — произошёл крупнейший обвал объёмом 2,2 млрд м³ на реке Мургаб, в результате которого образовались естественная плотина и Сарезское озеро.
- 27 февраля — ушло в отставку правительство Франции во главе с Аристидом Брианом[2].
Март
- 2 марта — премьер-министром Франции стал вице-президент Сената Франции Эрнест Монис[3].
- 25 марта — убийство Андрея Ющинского — ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища. Власть (в том числе в лице министра юстиции) оказывала давление на следствие и способствовала принятию религиозно-ритуальной версии убийства. В преступлении обвинили еврея Менделя Бейлиса, однако суд присяжных его оправдал. Расследование убийства и последовавший судебный процесс, получивший название «дело Бейлиса», широко освещались в российской и международной печати и имели огромный общественный резонанс[4].
- 28 марта — в соответствии в соглашениями, достигнутыми противоборствующими сторонами на борту крейсера ВМС США «Такома», ушёл в отставку президент Гондураса Мануэль Давила. Временным президентом стал Франсиско Бертран Барайона. Осенью он провёл выборы, на которых победил поддерживаемый США бывший президент Мануэль Бонилья[5].
Апрель
- 27 апреля — Хуанхуаганское восстание в Китае. Хуан Син и его соратники захватили резиденцию наместника в Гуанчжоу, однако не были поддержаны местным гарнизоном. Погибли 72 повстанца, Хуан Син скрылся[6].
Май
- 3 мая — германский статс-секретарь Альфред фон Кидерлен-Вехтер изложил в меморандуме план военного вмешательства в Марокко с целью потребовать от Франции территориальных уступок в колониях. План одобрен кайзером[7].
- 10 мая — президент Никарагуа Хуан Хосе Эстрада отдал приказ о аресте оппозиционно настроенного генерала Луиса Мены, которого поддерживали США. Армия отказалась подчиниться, Эстрада ушёл в отставку и эмигрировал в США. Президентом Никарагуа стал вице-президент Адольфо Диас[8].
- 14 мая — в Бекешчабе братьями Зилински убит руководитель Крестьянской партии Венгрии Андраш Ахим[9].
- 20 мая — правительство Китая подписало соглашение с консорциумом английских, французских, немецких и американских банков, передающее всё строительство железных дорог в Китае в руки иностранцев. В стране началось движение «защиты железных дорог»[10].
- 31 мая — спущен на воду британский лайнер «Титаник», крупнейший пассажирский пароход мира.
Июнь
- 23 июня
- Премьер-министр Франции Эрнест Монис ушёл в отставку[3].
- Собрание албанских представителей в Герче приняло «Красную книгу» — программу автономии Албании[11].
- 27 июня — во Франции сформировано правительство во главе с Жозефом Кайо[12].
Июль
- 1 июля — германская канонерская лодка «Пантера» утром вошла в марокканский порт Агадир (т. н. прыжок «Пантеры»). В полдень германский посол Шен заявил французскому правительству, что «Пантера» будет гарантировать германские интересы в Марокко, пока там не воцарится спокойствие. Начало Агадирского кризиса[13].
- 4 июля — Великобритания заявила Германии, что не намерена признавать нового передела Марокко[13].
- 9 июля — посол Франции в Берлине Жюль Камбон предложил Германии урегулировать Агадирский кризис передачей Германии части территории Французского Конго. Прямого ответа не последовало[13].
- 15 июля — статс-секретарь Альфред фон Кидерлен-Вехтер потребовал от Франции передать Германии всё Французское Конго (за признание французского протектората над Марокко)[14].
- 21 июля — министр финансов Великобритании Дэвид Ллойд-Джордж выразил поддержку Франции в Агадирском кризисе, заявив, что Англия не позволит решать этот вопрос без её участия и что «если Великобританию в вопросах, затрагивающих её жизненные интересы, будут третировать так, точно она больше не имеет никакого значения в семье народов, тогда… мир, купленный такой ценой, явился бы унижением, невыносимым для такой великой страны, как наша». После этого Германия отказалась от собственных территориальных притязаний в Марокко и уменьшила размер территориальной компенсации, требуемой от Франции за признание над ним французского протектората[14].
- 31 июля — во Влёре и Берате начались митинги в поддержку автономии Албании[11].
Август
- 18 августа — переговоры Германии и Франции по урегулированию Агадирского кризиса прерваны, Европа на грани войны[14].
- 19 августа — в Санкт-Петербурге подписано русско-германское соглашение о Персии и Багдадской дороге. Россия согласилась на строительство Германией Багдадской железной дороги и на постройку линии от Ханекина до Тегерана с правом Германии добиваться концессии на неё в случае отказа России. Германия признала «специальные интересы» России в Персии[15].
- 21 августа — из Лувра похищена Мона Лиза кисти Леонардо да Винчи[16].
- 27 августа — одна из трёх команд футбольной секции при Обществе любителей лыжного спорта (ОЛЛС) сыграла свой первый официальный матч. Считается днём основания профессионального футбольного клуба ЦСКА.
Сентябрь
- 1 сентября — США предоставили Никарагуа заём. По соглашению американские кредиторы получили 51 % акций Национального банка Никарагуа, никарагуанские таможни до 1928 года передавались под американский контроль в качестве залога платёжеспособности[17].
- 4 сентября — возобновились переговоры Франции и Германии по урегулированию Агадирского кризиса[18].
- 14 сентября — покушение на председателя Совета министров Российской империи Петра Аркадьевича Столыпина[19].
- 25 сентября — одно из крупнейших кораблекрушений XX века: в крюйт-камере стоявшего на рейде в Тулоне французского эскадренного броненосца «Либертэ» (фр. «Liberté») прогремел взрыв унёсший жизни 210 человек; 184 были ранены[20].
- 29 сентября — Италия начала военные действия против Османской империи. Началась Итало-турецкая война[21].
Октябрь
- 5 октября — итальянский морской десант занял Триполи и Хомс в турецкой Триполитании[21].
- 10 октября — восстание в Учане, начало Синьхайской революции, приведшей к свержению династии Цин и провозглашению республики в Китае[10].
- 11 октября — восставшие солдаты и офицеры заставляют генерала Ли Юаньхуна возглавить военно-революционное правительство провинции Хубэй и выступить против имперских властей Китая[22].
- 14 октября — итальянские войска заняли Тобрук в турецкой Киренаике[21].
- 20 октября — в Российской империи спущен на воду линкор «Гангут»[23].
- 21 октября — итальянские войска заняли Бенгази[21].
- 27 октября — регент Китая великий князь Чунь назначил опального генерала Юань Шикая главнокомандующим всеми вооружёнными силами Китая[24].
Ноябрь
- 1 ноября — главнокомандующий армией генерал Юань Шикай назначен династией Цин премьер-министром Китая[24].
- 4 ноября — в Берлине посол Франции Жюль Камбон и германский статс-секретарь Альфред фон Кидерлен-Вехтер подписали франко-германский договор. Франция уступала Германии 250 тыс. км² во Французском Конго, получив 15 тыс. км² в Германском Камеруне и признание Германией её протектората над Марокко[18].
- 25 ноября — в Париже покончили жизнь самоубийством видный теоретик марксизма Поль Лафарг и его жена, дочь Карла Маркса Лаура Лафарг[25].
- 28 ноября — германский крейсер «Берлин», сменивший канонёрскую лодку «Пантера», получил приказ покинуть Агадир и вернуться в Германию. Конец Агадирского кризиса[18].
Декабрь
- 2 декабря — в Китае восставшие войска взяли Нанкин. Это вызвало отделение от Цинского Китая более десяти провинций[26].
- 11 декабря — скончался махараджа Непала Притхви Бир Бикрам Шах Дева. На престол вступил пятилетний Трибхубана Бир Бикрам Шах Дева[27].
- 14 декабря — норвежский полярный исследователь Руал Амундсен с четырьмя спутниками впервые в истории достиг Южного полюса.
- 25 декабря — Сунь Ятсен вернулся из эмиграции в Шанхай, где был восторженно встречен своими сторонниками[28].
Без точных дат
- Дело Кассо — скандальное увольнение более ста сотрудников МГУ, конфликт разрешился лишь в 1917 году.
- Замёрз Ниагарский водопад[29].
Наука
Спорт
Музыка
Кино
Театр
Напишите отзыв о статье "1911 год"
Литература
Авиация
Общественный транспорт
Метрополитен
Железнодорожный транспорт
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1911 году
- 6 января — Николай Крючков, советский актёр (ум. 1994).
- 22 января — Бруно Крайский, федеральный канцлер Австрии в 1970—1983 годах (ум. 1990).
- 23 января — Арсений Никифорович Семёнов, советский живописец (ум. 1992).
- 24 января — Кэтрин Мур, американская писательница-фантаст в жанре фэнтези, супруга и соавтор Генри Каттнера (ум. 1987).
- 31 января — Ванга, болгарская женщина, которой приписывают дар предвидения (ум. 1996).
- 6 февраля — Рональд Рейган, президент США (1981—1989), актёр (ум. 2004).
- 8 марта — Алан Хованесс, американский композитор (ум. 2000).
- 24 февраля — Влодзимеж Речек, польский спортивный и политический деятель, деятель международного олимпийского движения, доктор наук, кавалер Ордена Белого орла (ум. 2004)[30].
- 11 марта — Аркадий Бейнусович Мигдал, советский физик-теоретик, академик АН СССР (ум. 1991).
- 8 апреля — Франтишек Пержина (ум. 2006), чехословацкий лётчик-ас Второй мировой войны.
- 12 апреля — Витаутас Сириос-Гира, литовский писатель (ум. 1997).
- 21 апреля — Леонард Уоррен, американский оперный певец-баритон (ум. 1960).
- 28 апреля — Ли Фальк, американский писатель, театральный режиссёр и продюсер, содатель комиксов о Фантоме и Мандрейке Волшебнике (ум. 1999).
- 24 мая — У Не Вин, генерал, военный и политический деятель Бирмы, президент в 1974—1981 годах (ум. 2002).
- 17 июня — Виктор Платонович Некрасов, русский советский писатель (ум. 1987).
- 24 июня — Хуан Мануэль Фанхио — аргентинский автогонщик (ум. 1995).
- 30 июня — Чеслав Милош, польский поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе 1980 года (ум. 2004).
- 1 июля — Сергей Леонидович Соколов, советский военачальник, Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза, Министр обороны СССР (1984—1987) (ум. 2012).
- 5 июля — Жорж Помпиду, президент Франции (1969—1974) (ум. 1974).
- 14 июля — Владимир Иванович Овчинников, советский живописец (ум. 1978).
- 17 августа — Михаил Ботвинник, советский шахматист, 6-й чемпион мира по шахматам (ум. 1995).
- 7 сентября — Тодор Живков, многолетний коммунистический лидер Болгарии (ум. 1998).
- 19 сентября — Уильям Голдинг, английский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе (ум. 1993).
- 8 октября — Марк Бернес, советский певец и актёр (ум. 1969).
- 20 октября — Михаил Георгиевич Козелл, советский живописец и педагог (ум. 1993).
- 24 октября — Аркадий Райкин, советский эстрадный и театральный актёр (ум. 1987).
- 1 ноября — Анри Труайя, французский писатель русского—армянского происхождения, настоящее имя Лев Асланович Тарасов (ум. 2007).
- 22 ноября — Лаци Олах, популярный советский барабанщик-джазмен (ум. 1989).
- 11 декабря — Цянь Сюэсэнь, китайский учёный, основоположник космической программы Китая (ум. 2009).
- 18 декабря — Жюль Дассен, французский кинорежиссёр (ум. 2008).
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1911 году
- 20 февраля — Юзеф Монтвилл, польский банкир и меценат (род. 1850).
- 10 апреля — Микалоюс Константинас Чюрлёнис, литовский художник и композитор (род. 1875).
- 17 апреля — Архимандрит Мина (Михаил Ефимович Шустов), настоятель Никольского единоверческого монастыря в Москве, известный миссионер.
- 18 мая — Густав Малер, австрийский композитор и дирижёр (род. 1860).
- 30 мая — Константин Михайлович Фофанов, русский поэт (род. 1862).
- 31 июля — Андреа Глория, итальянский историк, профессор Падуанского университета (род. 1821).
- 1 августа — Конрад Дуден, немецкий филолог, создатель орфографического словаря немецкого языка (род. 1829).
- 18 сентября — Пётр Аркадьевич Столыпин, российский государственный деятель, премьер-министр России с 1906 года (род. 1862).
- 21 сентября — Ахмед Ораби-паша, египетский военный и политический деятель, руководитель борьбы с Великобританией в период Англо-египетской войны 1882 года (род. 1842).
- 1 октября — Вильгельм Дильтей, немецкий историк культуры и философ (род. 1833).
- 4 октября — Джозеф Белл, хирург и профессор Эдинбургского университета (род. 1837).
- 25 ноября
- Поль Лафарг, французский экономист и политический деятель, один из крупных марксистских теоретиков (род. 1842).
- Лаура Лафарг, активная деятельница французского социалистического движения. Дочь Карла Маркса и Женни фон Вестфален, жена Поля Лафарга (род. 1845).
- 5 декабря — Валентин Александрович Серов, русский художник (род. 1865).
- 13 декабря — Николай Николаевич Бекетов, один из основоположников физической химии и химической динамики, заложил основы принципа алюминотермии (род. 1827).
- 23 декабря — Николай Николаевич Златовратский, русский писатель (род. 1845).
Нобелевские премии
- Физика — Вильгельм Вин — «За открытия в области законов, управляющих тепловым излучением».
- Химия — Мария Склодовская-Кюри — «За выдающиеся заслуги в развитии химии: открытие элементов радия и полония, выделение радия и изучение природы и соединений этого замечательного элемента».
- Медицина и физиология — Альвар Гульстранд — «За работу по диоптрике глаза».
- Литература — Морис Метерлинк — «За драматические произведения, отмеченные богатством воображения и поэтической фантазией».
- Премия мира — Тобиас Ассер — «За работы в области международного арбитража»; Альфред Герман Фрид — «За свою интернациональную деятельность».
См. также
|
1911 год в Викитеке? |
|---|
Примечания
- ↑ Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки / М. 1975 — С. 168.
- ↑ Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 361.
- ↑ 1 2 Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 362.
- ↑ [alkir.narod.ru/ssc/oral/07beilis.html Дело Бейлиса]
- ↑ Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки / М. 1975 — С. 169.
- ↑ СИЭ т. 15 — С. 680.
- ↑ Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 392.
- ↑ Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки / М. 1975 — С. 157.
- ↑ История Венгрии / М. 1972 — С. 548.
- ↑ 1 2 БСЭ 3-е изд. т. 12 — С. 211.
- ↑ 1 2 СИЭ т. 1 — С. 350.
- ↑ Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 364.
- ↑ 1 2 3 Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 393.
- ↑ 1 2 3 Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 394.
- ↑ «Дранг нах остен» и народы Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. 1871—1918 / М. 1977 — С. 149.
- ↑ [www.pbs.org/treasuresoftheworld/a_nav/mona_nav/main_monafrm.html Theft of the Mona Lisa.] (англ.)
- ↑ Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки / М. 1975 — С. 158.
- ↑ 1 2 3 Антюхина-Московченко В. И. Третья республика во Франции. 1870—1918 / М. 1986 — С. 395.
- ↑ [www.hrono.info/biograf/bio_s/stolypin_pa.php Пётр Аркадьевич Столыпин.]
- ↑ [2yxa.ru/100/korabl.php?sto=38 100 великих кораблекрушений. 25 сентября 1911 года]
- ↑ 1 2 3 4 БСЭ 3-е изд. т. 11 — С. 44.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 14 — С. 583.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 6 — С. 105.
- ↑ 1 2 Сидихменов В. Я. Маньчжурские правители Китая / М. 1985 — С. 288.
- ↑ БСЭ 3-е изд. т. 14 — С. 220.
- ↑ Сидихменов В. Я. Маньчжурские правители Китая / М. 1985 — С. 286.
- ↑ Редько И. Б. Политическая история Непала / М. 1986 — С. 89.
- ↑ Сидихменов В. Я. Маньчжурские правители Китая / М. 1985 — С. 287.
- ↑ [www.priroda.su/item/195 Фотографии замёрзшего Ниагарского водопада. 1911 год.]
- ↑ Tadeusz Tulibacki. [katalog.bip.ipn.gov.pl/showDetails.do?lastName=RECZEK&idx=&katalogId=1&subpageKatalogId=1&pageNo=1&osobaId=17305& Dane osoby z katalogu kierowniczych stanowisk partyjnych i państwowych b. PRL] (польск.) (31.01.2014). Проверено 18 февраля 2014.
| Календарь на 1911 год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Январь
|
Февраль
|
Март
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Апрель
|
Май
|
Июнь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Июль
|
Август
|
Сентябрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Октябрь
|
Ноябрь
|
Декабрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1911 год
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]
Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
Но государь с Балашевым прошли, не замечая Аракчеева, через выходную дверь в освещенный сад. Аракчеев, придерживая шпагу и злобно оглядываясь вокруг себя, прошел шагах в двадцати за ними.
Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.
В фигуре, где ему надо было выбирать дам, шепнув Элен, что он хочет взять графиню Потоцкую, которая, кажется, вышла на балкон, он, скользя ногами по паркету, выбежал в выходную дверь в сад и, заметив входящего с Балашевым на террасу государя, приостановился. Государь с Балашевым направлялись к двери. Борис, заторопившись, как будто не успев отодвинуться, почтительно прижался к притолоке и нагнул голову.
Государь с волнением лично оскорбленного человека договаривал следующие слова:
– Без объявления войны вступить в Россию. Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле, – сказал он. Как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова: он был доволен формой выражения своей мысли, но был недоволен тем, что Борис услыхал их.
– Чтоб никто ничего не знал! – прибавил государь, нахмурившись. Борис понял, что это относилось к нему, и, закрыв глаза, слегка наклонил голову. Государь опять вошел в залу и еще около получаса пробыл на бале.
Борис первый узнал известие о переходе французскими войсками Немана и благодаря этому имел случай показать некоторым важным лицам, что многое, скрытое от других, бывает ему известно, и через то имел случай подняться выше во мнении этих особ.
Неожиданное известие о переходе французами Немана было особенно неожиданно после месяца несбывавшегося ожидания, и на бале! Государь, в первую минуту получения известия, под влиянием возмущения и оскорбления, нашел то, сделавшееся потом знаменитым, изречение, которое самому понравилось ему и выражало вполне его чувства. Возвратившись домой с бала, государь в два часа ночи послал за секретарем Шишковым и велел написать приказ войскам и рескрипт к фельдмаршалу князю Салтыкову, в котором он непременно требовал, чтобы были помещены слова о том, что он не помирится до тех пор, пока хотя один вооруженный француз останется на русской земле.
На другой день было написано следующее письмо к Наполеону.
«Monsieur mon frere. J'ai appris hier que malgre la loyaute avec laquelle j'ai maintenu mes engagements envers Votre Majeste, ses troupes ont franchis les frontieres de la Russie, et je recois a l'instant de Petersbourg une note par laquelle le comte Lauriston, pour cause de cette agression, annonce que Votre Majeste s'est consideree comme en etat de guerre avec moi des le moment ou le prince Kourakine a fait la demande de ses passeports. Les motifs sur lesquels le duc de Bassano fondait son refus de les lui delivrer, n'auraient jamais pu me faire supposer que cette demarche servirait jamais de pretexte a l'agression. En effet cet ambassadeur n'y a jamais ete autorise comme il l'a declare lui meme, et aussitot que j'en fus informe, je lui ai fait connaitre combien je le desapprouvais en lui donnant l'ordre de rester a son poste. Si Votre Majeste n'est pas intentionnee de verser le sang de nos peuples pour un malentendu de ce genre et qu'elle consente a retirer ses troupes du territoire russe, je regarderai ce qui s'est passe comme non avenu, et un accommodement entre nous sera possible. Dans le cas contraire, Votre Majeste, je me verrai force de repousser une attaque que rien n'a provoquee de ma part. Il depend encore de Votre Majeste d'eviter a l'humanite les calamites d'une nouvelle guerre.
Je suis, etc.
(signe) Alexandre».
[«Государь брат мой! Вчера дошло до меня, что, несмотря на прямодушие, с которым соблюдал я мои обязательства в отношении к Вашему Императорскому Величеству, войска Ваши перешли русские границы, и только лишь теперь получил из Петербурга ноту, которою граф Лористон извещает меня, по поводу сего вторжения, что Ваше Величество считаете себя в неприязненных отношениях со мною, с того времени как князь Куракин потребовал свои паспорта. Причины, на которых герцог Бассано основывал свой отказ выдать сии паспорты, никогда не могли бы заставить меня предполагать, чтобы поступок моего посла послужил поводом к нападению. И в действительности он не имел на то от меня повеления, как было объявлено им самим; и как только я узнал о сем, то немедленно выразил мое неудовольствие князю Куракину, повелев ему исполнять по прежнему порученные ему обязанности. Ежели Ваше Величество не расположены проливать кровь наших подданных из за подобного недоразумения и ежели Вы согласны вывести свои войска из русских владений, то я оставлю без внимания все происшедшее, и соглашение между нами будет возможно. В противном случае я буду принужден отражать нападение, которое ничем не было возбуждено с моей стороны. Ваше Величество, еще имеете возможность избавить человечество от бедствий новой войны.
(подписал) Александр». ]
13 го июня, в два часа ночи, государь, призвав к себе Балашева и прочтя ему свое письмо к Наполеону, приказал ему отвезти это письмо и лично передать французскому императору. Отправляя Балашева, государь вновь повторил ему слова о том, что он не помирится до тех пор, пока останется хотя один вооруженный неприятель на русской земле, и приказал непременно передать эти слова Наполеону. Государь не написал этих слов в письме, потому что он чувствовал с своим тактом, что слова эти неудобны для передачи в ту минуту, когда делается последняя попытка примирения; но он непременно приказал Балашеву передать их лично Наполеону.
Выехав в ночь с 13 го на 14 е июня, Балашев, сопутствуемый трубачом и двумя казаками, к рассвету приехал в деревню Рыконты, на французские аванпосты по сю сторону Немана. Он был остановлен французскими кавалерийскими часовыми.
Французский гусарский унтер офицер, в малиновом мундире и мохнатой шапке, крикнул на подъезжавшего Балашева, приказывая ему остановиться. Балашев не тотчас остановился, а продолжал шагом подвигаться по дороге.
Унтер офицер, нахмурившись и проворчав какое то ругательство, надвинулся грудью лошади на Балашева, взялся за саблю и грубо крикнул на русского генерала, спрашивая его: глух ли он, что не слышит того, что ему говорят. Балашев назвал себя. Унтер офицер послал солдата к офицеру.
Не обращая на Балашева внимания, унтер офицер стал говорить с товарищами о своем полковом деле и не глядел на русского генерала.
Необычайно странно было Балашеву, после близости к высшей власти и могуществу, после разговора три часа тому назад с государем и вообще привыкшему по своей службе к почестям, видеть тут, на русской земле, это враждебное и главное – непочтительное отношение к себе грубой силы.
Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
