1916 год в музыке
Поделись знанием:
Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир.
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.
Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
1916 год в музыке | ||
1914 — 1915 — 1916 — 1917 — 1918 | ||
См. также: Другие события в 1916 году События в театре и События в кино |
События
- 1 февраля — в Копенгагене Карл Нильсен дирижировал на премьере своей симфонии № 4 «Неудержимая»
- 11 февраля — первый концерт Балтиморского симфонического оркестра
- 28 апреля — Edison Records проводит в Карнеги-холл первый публичный «сравнительный тест» живого и записанного голоса вместе с сопрано Мари Раппольд[1]
- апрель — завершение С. С. Прокофьевым 1-й редакции оперы «Игрок» на собственное либретто на русском языке
- 5 июня — Stein’s Dixie Jass Band играет в Чикаго свой первый концерт под новым названием, Original Dixieland Jass Band
- Сиднейская консерватория в Австралии приняла первых студентов
- Король Вюртемберга Вильгельм II наградил сопрано Hedy Iracema-Brügelmann Крестом Шарлотты.
- Немецкая сопрано Валли фон дер Остен вышла замуж за немецкого тенора Фрица Виндгассена.
Хиты
- «’O Sole Mio» Энрико Карузо
- «Santa Lucia» Энрико Карузо
- «Somewhere a Voice is Calling» Джона Маккормака
- «Where Did Robinson Crusoe Go With Friday On Saturday Night?» Эла Джолсона
- «I Love A Piano» в исп. Билли Мюррея
- «Pretty Baby» в исп. Билли Мюррея
- «I’m Gonna Make Hay While the Sun Shines in Virginia» в исп. Мэрион Харрис
- «Keep the Home Fires Burning (’Till the Boys Comes Home)» Джеймса Харрисона
- «There’s A Long Long Trail A-Winding» Джеймса Харрисона
- «Ireland Must Be Heaven, For My Mother Came From There» Чарльза Харрисона
Классическая музыка
- Курт Аттерберг — Симфония № 3, «West Coast Pictures»
- Бела Барток — Сюита для фортепиано
- Эрнест Блох — Израильская симфония, струнный квартет № 1
- Клод Дебюсси — Соната для флейты, альта и арфы
- Фредерик Делиус — Соната для виолончели
- Джордже Энеску — Трио для фортепиано
- Александр Глазунов — музыкальная картина «Карельская легенда»
- Хесус Гуриди — Una aventura de Don Quixote
- Пауль Хиндемит — Концерт для виолончели в ми-бемоль мажоре, опус 3
- Людвиг Холм — Концерт для скрипки с оркестром в соль-мажоре
- Чарльз Айвз — Четвёртая симфония
- Эркки Мелартин — Симфония № 5 в ля-миноре «Sinfonia brevis», опус 90
- Хьюберт Пэрри— церковный гимн «Иерусалим»
- Зигфрид Саломон — Концерт для скрипки с оркестром в соль-миноре
- Игорь Стравинский — балет «Байка про лису, петуха, кота да барана»
- Эйтор Вилла-Лобос — вторая соната для виолончели.
Родились
- 4 января — американский джазовый музыкант Слим Гайяр (ум. 1991)
- 9 января — американский теле- и кнокомпозитор Вик Миззи (ум. 2009)
- 14 января — американский R&B музыкант, аранжировщик и саунд-продюсер Максвелл Дэвис (ум. в 1970)
- 15 января — американский джазовый басист Арти Шапиро (ум. в 2003)
- 16 января — английский математик Рудольф Бенеш, разработавший способ записи движений в танце (ум. в 1975)
- 22 января — французский композитор Анри Дютийё
- 5 февраля — пуэрто-риканский певец и композитор Даниэль Сантос (ум. 1992)
- 8 февраля — английский джазовый музыкант Джимми Скидмор (ум. 1998)
- 22 февраля — кубинский композитор Педро Хунко (ум. в 1939)
- 29 февраля — американская актриса, певица и телеведущая Дина Шор (ум. 1994)
- 6 марта — американский джазовый музыкант en:Red Callender (ум. 1992)
- 15 марта — руководитель джаз-оркестра Гарри Джеймс (ум. 1983)
- 17 марта — английский певец, барабанщик и руководитель оркестра Рей Эллингтон (ум. 1985)
- 11 апреля — аргентинский композитор Альберто Хинастера (ум. 1983)
- 12 апреля — американский кинокомпозитор Рассел Гарсия (ум. 2011)
- 14 апреля — британский композитор en:Denis ApIvor (ум. 2004)
- 15 апреля — американский музыкант и руководитель оркестра Ли Винсент (ум. 2007)
- 22 апреля — американский скрипач и дирижёр Иегуди Менухин (ум. 1999)
- 30 апреля — американский дирижёр Роберт Шоу (ум. 1999)
- 6 мая — американская актриса и певица Адриана Казелотти, озвучивала Белоснежку в классическом мультфильме Диснея (ум. 1997)
- 9 мая — английский органист и композитор Бернард Роуз (ум. 1996)
- 10 мая — американский композитор, музыкальный теоретик и педагог Милтон Бэббитт (ум. 2011)
- 17 мая — американский джазовый тенор-саксофонист Пол Квиничетт (ум. 1983)
- 21 мая — мексикано-американская певица и гитаристка Лидия Мендоза (ум. 2007)
- 26 мая — слепой американский певец, барабанщик, композитор и поэт, изобретатель нескольких музыкальных инструментов Moondog (ум. 1999)
- 15 июня — афро-аргентинский пианист, композитор и аранжировщик танго, руководитель оркестра Орасио Сальган
- 17 июня — финский композитор Эйнар Энглунд (ум. 1999)
- 26 июня — итальянский оперный баритон Джузеппе Таддеи (ум. в 2010)
- 9 июля
- новозеландско-британский композитор Армии Спасения Дин Гоффин (ум. 1984)
- органист и дирижёр, премьер-министр Соединенного Королевства Эдвард Хит (ум. 2005)
- 16 июля — американский музыкант, бизнесмен и разведчик Майлз Коупленд-младший (ум. 1991)
- 24 июля — американский певец и Боб Эберли (ум. 1981)
- 28 июля — австралийская оперная меццо-сопрано Розина Райзбек (ум. 2006)
- 29 июля — американский свинговый и джазовый гитарист Чарли Крисчен (ум. 1942)
- 3 августа — афро-американский композитор Клод Деметриус (ум. 1988)
- 18 августа — английская пианистка Маура Лимпани (ум. в 2005)
- 21 августа — американский певец, певший в фильмах Билл Ли (ум. 1980)
- 24 августа — франко-итальянский (монегаск) поэт, переводчик, певец и композитор Лео Ферре (ум. 1993)
- 25 августа — канадская скрипачка и дирижёр Этель Старк (ум. 2012)
- 27 августа — американская певица и актриса Марта Рей (ум. 1994)
- 8 сентября — кубинско-американский пианист, композитор и руководитель оркестра en:René Touzet (ум. 2003)
- 13 сентября — аргентино-американский певец и актёр Дик Хеймс (ум. 1980)
- 16 сентября — индийская певица музыки карнатик en:M. S. Subbulakshmi (ум. 2004)
- 3 октября — американский автор песен Дэвид Манн (ум. 2002)
- 19 октября
- шведский композитор и дирижёр Карл Биргер Блумдаль (ум. 1968)
- украинский пианист Эмиль Гилельс (ум. 1985)
- 28 октября — американский джазовый тромбонист Билл Харрис (ум. 1973)
- 29 октября — американский пианист, певец и композитор Хадда Брукс (ум. в 2002)
- 6 ноября — американский тромбонист и руководитель оркестра Рэй Коннифф (ум. в 2002)
- 10 ноября — американский трубач, композитор и аранжировщик Билли Мэй (ум. в 2004 г.)
- 11 декабря — кубинский певец, органист и пианист, композитор, руководитель джаз-оркестра, «Король Мамбо»[2] Перес Прадо (ум. 1989)
- американский джазовый пианист, руководитель оркестра Бадди Коул (ум. 1964)
- норвежская певица, танцовщица и актриса Грета Гюнт (ум. 2000)
- 18 декабря — американская актриса, певица и танцовщица, звезда голливудских мюзиклов Бетти Грейбл (ум. 1973)
- 25 декабря
- американский свинговый и джазовый гитарист Оскар Мур (ум. 1981)
- венесуэльская певица и актриса Грасиела Нараньо (ум. 2001)
27 декабря — американский джазовый скрипач и басист Джонни Фриго (ум. в 2007 г.) Дата неизвестна
- шведский органист и композитор Ян Хакан Аберг
- американский джазовый и блюзовый саксофонист Сэм Тейлор (ум. 1980)
- джазовый трубач Фредди Уэбстер (ум. 1947)
Скончались
- 16 января — американский композитор Чарльз А. Циммерман (род. 1861)
- 21 января — англо-австралийский театральный и оперный продюсер Джордж Мусгров (род. в 1854)
- 4 февраля — бельгийский виолончелист, композитор, дирижёр и педагог Адольф Биарент (р. 1871)
- 5 февраля — английский оперный тенор Франческо Маркони (р. 1853/1855)
- 20 февраля — оперный тенор и учитель пения Джованни Сбрильи (род. в 1832)
- 7 марта — датский гитарист Хосе Феррер (р. 1835)
- 24 марта — испанский композитор и пианист Энрике Гранадос (р. 1867)
- 11 мая — немецкий композитор, дирижёр, пианист, органист и педагог Макс Регер (р. 1873)
- 13 мая
- американское сопрано Клара Луиза Келлог (р. 1842)
- шотландское гэльское сопрано Джесси МакЛахлан (род. 1866)
- 28 мая — польский музыковед и композитор Альбер Лавиньяк (род. в 1846)
- 5 июня — автор песен Милдред Дж. Хилл (род. в 1859)
- 10 июня — австрийский пианист и композитор Макс Вогрич (род. 1852)
- 2 августа — шотландский романтический композитор, дирижёр и педагог Хэмиш МакКанн (р. 1847)
- 5 августа — английский композитор Джордж Баттерворт (род. в 1885) (убит в бою)
- 8 августа — немецкий музыкант и композитор Франц Эккерт (род. в 1852)
- 10 сентября — пианист, дирижёр и композитор Фридрих Гернсхайм (р. 1839)
- 15 сентября — австро-венгерский композитор, дирижёр и музыкант чешского происхождения Юлиус Фучик (род. в 1872)
- 2 ноября — немецкая пианистка, певица, преподаватель фортепиано и композитор Мари Вик (р. 1832)
- 23 ноября — чешский и российский дирижёр и композитор Эдуард Направник (род. в 1839)
- 24 ноября — английский композитор, пианист и музыкальный педагог Джон Фрэнсис Барнетт (р. 1837)
- 2 декабря — итальянский певец, композитор и музыкальный педагог Франческо Паоло Тости (р. 1846)
- 5 декабря — австро-венгерский оперный и симфонический дирижёр Ганс Рихтер (р. 1843)
- 20 декабря — американский композитор Уильям Гилкрист (р. 1846)
- 28 декабря — австрийский композитор и дирижёр Эдуард Штраус, композитор (р. 1835)
- 31 декабря — немецкий композитор и музыкальный педагог Эрнст Рудорф (род. в 1840)
Дата неизвестна — афро-американский автор и участник водевилей Чарли Кейс (год рождения не известен)
См. также
Напишите отзыв о статье "1916 год в музыке"
Примечания
Отрывок, характеризующий 1916 год в музыке
Четвертое направление было направление, которого самым видным представителем был великий князь, наследник цесаревич, не могший забыть своего аустерлицкого разочарования, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав неожиданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в своих суждениях и качество и недостаток искренности. Они боялись Наполеона, видели в нем силу, в себе слабость и прямо высказывали это. Они говорили: «Ничего, кроме горя, срама и погибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается умного сделать, это заключить мир, и как можно скорее, пока не выгнали нас из Петербурга!»Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир.
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.
Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.