1936 год в истории железнодорожного транспорта
Поделись знанием:
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
1936 год в истории железнодорожного транспорта
| 1936 год в истории железнодорожного транспорта | ||
| 1934 1935 — 1936 — 1937 1938 | ||
| ||
| Портал:Железнодорожный транспорт См. также: Другие события в 1936 году История метрополитена в 1936 году | ||
Содержание
События
- 4 января приказом НКПС Екатерининская железная дорога переименована в Сталинскую железную дорогу.
- 17 февраля — дизель-поезд «Bauart Leipzig» установил мировой рекорд скорости для поездов тех времён — 205 км/ч.
- 28 февраля на основании Постановления СНК СССР № 378 от 27 февраля 1936 г. образованы Красноярская и Дальневосточная железные дороги.
- 26 мая образована Куйбышевская железная дорога.
- 1 июля на основании Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) № 858 от 13 мая 1936 г. и приказа НКПС № 62Ц от 14 мая 1936 г. образована Калининская железная дорога.
- 6 июля открыта Малая Сталинская железная дорога (с 1961 года — Днепропетровская детская железная дорога).
- 1 августа — открыта Красноярская детская железная дорога, первая детская дорога на территории нынешней России и вторая в СССР.
- 24 ноября — открылась Малая Донецкая железная дорога имени В. В. Приклонского.
- Ворошиловградский паровозостроительный завод выпускает свои первые паровозы ИС.
- От РУЖД другим дорогам были переданы участки Турмасово — Кирсанов и Тамбов — Обловка протяжённостью в 321 километр[1].
- В декабре 1936 года в состав РУЖД включена новая линия Уральск — Илецк протяжённостью в 264 километра, давшая прямую и кратчайшую связь центра страны с республиками Средней Азии, Сибирью и Южным Уралом[1].
- В СССР организовано Всесоюзное добровольное спортивное общество железнодорожников «Локомотив»[2].
Новый подвижной состав
- в начале года заводы «Динамо» и Коломенский совместно выпустили опытный электровоз серии СК.
- Ворошиловградский паровозостроительный завод начинает выпуск шестиосных тендеров 6П, вместо «тип 17».
- 1 мая — Новочеркасский паровозостроительный завод (нынешний НЭВЗ) выпустил первую продукцию — три промышленных узкоколейных паровоза.
- 25 августа — на дорогу Union Pacific поступил первый паровоз «Challenger»
- В Японии на заводах компании Kawasaki Heavy Industries Rolling Stock Company освоен выпуск паровозов D51.
Персоны
Напишите отзыв о статье "1936 год в истории железнодорожного транспорта"
Примечания
- ↑ 1 2 [ruzgd.ru/ist_dorogi.shtml История Рязанско-Уральской железной дороги в годы Советской власти]
- ↑ Железнодорожный транспорт: Энциклопедия / Гл. ред. Н. С. Конарев. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. — 559 с. — ISBN 5-85270-115-7.
Отрывок, характеризующий 1936 год в истории железнодорожного транспорта
– Ах как я рада, няня.– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
