1971 год в истории изобразительного искусства СССР
Поделись знанием:
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
1971 год был отмечен рядом событий, оставивших заметный след в истории советского изобразительного искусства.
Содержание
События
- 7 января — Выставка произведений Народного художника СССР Василия Ефанова открылась в Москве в залах Академии художеств СССР. Экспонировалось 200 работ автора[1].
- 12 января — Выставка произведений художника-анималиста Игоря Скоробогатова открылась в Ленинграде во Дворце работников искусств им. К. С. Станиславского[2].
- 21 января — Выставка произведений графики Народного художника СССР Дементия Шмаринова открылась в Ленинграде в залах Государственного Русского музея[2].
- 18 февраля — Выставка произведений графики Народного художника СССР Алексея Пахомова открылась в Москве в залах Академии художеств СССР[3].
- 25 февраля — Выставка произведений Народного художника СССР Семёна Чуйкова открылась в залах Союза художников СССР[3].
- Всесоюзная художественная выставка "Физкультура и спорт" открылась в Москве.
- 26 марта — Х-я Выставка произведений членов Академии художеств СССР открылась в Москве в залах Академии художеств. Экспонировались работы 75 авторов[4].
- 28 марта — Выставка произведений ленинградских художников «Наш современник» открылась в залах Государственного Русского музея. Экспонировались 300 произведений живописи, 200 скульптурных и 150 графических работ[5][6][7].
- Выставка «Труд в произведениях советских художников» открылась в Москве в залах Государственной Третьяковской галереи[8].
- Весенняя выставка произведений ленинградских художников 1971 года открылась в залах Ленинградского отделения Союза художников РСФСР[9].
- 10 декабря в залах Ленинградского отделения Союза художников РСФСР открылась «Осенняя выставка произведений ленинградских художников 1971 года» [10][10][11][12].
- В Ленинграде в залах Академии художеств открылась выставка акварели и рисунка художников-передвижников, к 100-летию первой выставки передвижников в залах Императорской Академии художеств[13].
Родились
- 27 мая — Аветисян Арсен Альбертович, российский скульптор (ум. в 2004).
- 6 сентября — Адамов Алексей Владимирович, российский живописец.
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Скончались
- 23 января — Викулов Василий Иванович, русский советский живописец (род. в 1904)
- 8 мая — Британишский Лев Романович, советский живописец, график, прикладник (род. в 1897).
- 20 августа — Самохвалов Александр Николаевич, русский советский живописец, график, прикладник, монументалист, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (род. в 1894).
- 21 сентября — Янсон-Манизер Елена Александровна — советский скульптор, заслуженный деятель искусств РСФСР, жена советского скульптора М. Г. Манизера.
- 12 октября — Сегал Александр Израилевич, живописец, театральный художник и педагог (род. в 1905).
- 19 октября — Федоричева Мария Александровна, советская художница, живописец (род. в 1895).
- 18 ноября — Орлов Сергей Михайлович, советский скульптор, Народный художник РСФСР, лауреат Сталинской премии (род. в 1911).
- 9 декабря — Конёнков Сергей Тимофеевич, русский советский скульптор, Народный художник СССР, действительный член Академии художеств СССР, лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда (род. в 1874).
- 19 декабря — Иванова-Эберлинг Елена Александровна, российская советская художница, живописец (род. в 1905)
Полная дата неизвестна
- Татарников Георгий Павлович, русский советский живописец (род. в 1914)
Напишите отзыв о статье "1971 год в истории изобразительного искусства СССР"
Примечания
- ↑ Искусство. 1971, № 3. С.74.
- ↑ 1 2 Искусство. 1971, № 4. С.77.
- ↑ 1 2 Искусство. 1971, № 5. С.76.
- ↑ Искусство. 1971, № 6. С.74.
- ↑ «Наш современник». Каталог выставки произведений ленинградских художников 1971 года. — Л: Художник РСФСР, 1972.
- ↑ Богданов А. О нашем современнике. // Вечерний Ленинград, 1971, 5 апреля.
- ↑ Искусство. 1971, № 6. С.77.
- ↑ Искусство. 1971, № 6. С.75.
- ↑ Весенняя выставка произведений ленинградских художников 1971 года. Каталог. — Л: Художник РСФСР, 1972.
- ↑ 1 2 Осенняя традиционная. // Ленинградская правда, 1971, 11 декабря.
- ↑ Богданов А. Ярче показывать жизнь. // Вечерний Ленинград, 1971, 21 декабря.
- ↑ Вьюнова И. Мерой времени. // Ленинградская правда, 1971, 31 декабря.
- ↑ Слава русского искусства. // Ленинградская правда, 1971, 11 декабря.
Галерея работ 1971 года
- Kotiantz-Gevork-Vartanovich-Green-Still-life-7kot1bw.jpg
Г. Котьянц.
Зелёный натюрморт. 1971 - Semionov-Arseny-Street-in-Torzhok-nab18bw.jpg
А. Семенов.
Улица в Торжке. 1971 - Ovchinnikov-Vladimir-Ivanovich-Saint-George-Cathedral-in-Old-Ladoga-rim35bw.jpg
В. Овчинников.
Собор Георгия в Старой Ладоге. 1971 - Tatarinov-German-Fine-days-tat11bw.jpg
Г. Татаринов.
Погожая пора. 1971 - Kotiantz-Gevork-Vartanovich-Still-life-nov70bw.jpg
Г. Котьянц.
Натюрморт. 1971 - Ovchinnikov-Vladimir-Ivanovich-Spring-ovc02bw.jpg
В. Овчинников.
Весна. 1971 - Kotiantz-Gevork-Vartanovich-Still-life-7kot14bw.jpg
Г. Котьянц.
Натюрморт. 1971 - Ovchinnikov-Vladimir-Ivanovich-Road-to-Prestannoe-nab16bw.jpg
В. Овчинников.
Дорога в Пристанное. 1971 - Rumiantseva-Kapitolina-Peonies-buk124bw.jpg
К. Румянцева.
Пионы. 1971 - Semionov-Arseny-Torzhok-view-at-cathedrals-sem231bw.jpg
А. Семенов.
Торжок. Вид на соборы. 1971 - Lavrenko-Boris-In-Central-Asia-new353bw.jpg
Б. Лавренко.
Кишлак. 1971
См. также
Источники
- Богданов А. О нашем современнике // Вечерний Ленинград, 1971, 5 апреля.
- Осенняя традиционная // Ленинградская правда, 1971, 11 декабря.
- Слава русского искусства // Ленинградская правда, 1971, 11 декабря.
- Богданов А. Ярче показывать жизнь // Вечерний Ленинград, 1971, 21 декабря.
- Вьюнова И. Мерой времени // Ленинградская правда, 1971, 31 декабря.
- Весенняя выставка произведений ленинградских художников 1971 года. Каталог. Л., Художник РСФСР, 1972.
- «Наш современник». Каталог выставки произведений ленинградских художников 1971 года. Л., Художник РСФСР, 1972.
- Каталог Осенней выставки произведений ленинградских художников 1971 года. Л., Художник РСФСР, 1973.
- Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. Т.1. М., Искусство, 1970.
- Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. Т.2. М., Искусство, 1972.
- Справочник членов Союза художников СССР. Том 1,2. — М: Советский художник, 1979.
- Выставки советского изобразительного искусства. Справочник. Т.5. 1954—1958 годы. М., Советский художник, 1981.
- Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. Т.4. Кн.1. М., Искусство, 1983.
- Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. Т.4 Кн.2. СПб., 1995.
- Иванов С. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. СПб., НП-Принт, 2007. ISBN 5-901724-21-6, ISBN 978-5-901724-21-7.
- Юбилейный Справочник выпускников Санкт-Петербургского академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Российской Академии художеств. 1915—2005. СПб., Первоцвет, 2007.
| ||||||
| ||||||
Отрывок, характеризующий 1971 год в истории изобразительного искусства СССР
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
