1979 год
Поделись знанием:
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.
Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.
Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
| Годы |
|---|
| 1975 · 1976 · 1977 · 1978 — 1979 — 1980 · 1981 · 1982 · 1983 |
| Десятилетия |
| 1950-е · 1960-е — 1970-е — 1980-е · 1990-е |
| Века |
| XIX век — XX век — XXI век |
| Григорианский календарь | 1979 MCMLXXIX |
| Юлианский календарь | 1978—1979 (с 14 января) |
| Юлианский календарь с византийской эрой |
7487—7488 (с 14 сентября) |
| От основания Рима | 2731—2732 (с 4 мая) |
| Еврейский календарь |
5739—5740 ה'תשל"ט — ה'תש"ם |
| Исламский календарь | 1399—1400 |
| Древнеармянский календарь | 4471—4472 (с 11 августа) |
| Армянский церковный календарь | 1428 ԹՎ ՌՆԻԸ
|
| Китайский календарь | 4675—4676 (с 28 января) 戊午 — 己未 жёлтая лошадь — жёлтая овца |
| Эфиопский календарь | 1971 — 1972 |
| Древнеиндийский календарь | |
| - Викрам-самват | 2035—2036 |
| - Шака самват | 1901—1902 |
| - Кали-юга | 5080—5081 |
| Иранский календарь | 1357—1358 |
| Буддийский календарь | 2522 |
| Японское летосчисление | 54-й год Сёва |
1979 (тысяча девятьсот семьдесят девятый) год по григорианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в понедельник. Это 1979 год нашей эры, 979 год 2 тысячелетия, 79 год XX века, 9 год 8-го десятилетия XX века, 10 год 1970-х годов.
Организацией объединённых наций данный год был определён как Всемирный год ребёнка.
Содержание
События
См. также: Категория:События 1979 года
Январь
- 1 января — США и КНР установили дипломатические отношения.
- Премьера телефильма «Обыкновенное чудо».
- 2 января — Катастрофа Ил-14 в Антарктиде.
- 3 января — Франция и Великобритания прекратили выпуск сверхзвуковых пассажирских самолётов «Конкорд».
- 4 января — Американский штат Огайо согласился выплатить $675 000 семьям пострадавших в расстреле студенческой демонстрации в Кентском университете в 1970 году.
- Шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви формирует новый кабинет министров во главе с либералом Шапуром Бахтияром, который обещает распустить САВАК и провести другие реформы.
- 7 января — вьетнамскими войсками свергнут режим Пол Пота в Кампучии.
- 15 января — Катастрофа Ан-24 в Минске.
- 16 января — Шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви с семьёй бежал из страны.
- 16 января — в иранской провинции Хорасан произошло землетрясение силой семь баллов по шкале Рихтера.
- 18 января — Катастрофа Let L-410 под Белгородом.
- 24 января — был оглашён приговор по делу Затикяна, Багдасаряна и Степаняна, обвинявшихся в совершении о серии терактов в 1977 году.
- 29 января — Бренда Анна Спенсер устроила стрельбу из огнестрельного оружия в Grover Cleveland Elementary School в Сан-Диего, Калифорния, США, убив двух преподавателей и ранив 8 студентов.
- 30 января — над Тихим океаном исчез Boeing 707 бразильской компании Varig, выполнявший грузовой рейс из Токио в Рио-де-Жанейро.
Февраль
- 1 февраля — Аятолла Хомейни после 15 летней эмиграции вернулся в Иран.
- 11 февраля — сборная СССР по хоккею выиграла «Кубок Вызова» у сборной НХЛ.
- 12 февраля — запущен «Космос-1076», первый советский океанографический спутник.
- 14 февраля — в Кабуле похищен (впоследствии убит) посол США в Афганистане Адольф Дабс.
- 17 февраля — 16 марта — Китайско-вьетнамская война.
- 17 февраля — островное государство Сент-Люсия получило независимость от Великобритании.
- 18 февраля — В пустыне Сахара в течение 30 минут шёл снег.
- 25 февраля — старт космического корабля Союз-32, приземление 13 июня 1979 года. Экипаж старта — Ляхов В. А., Рюмин В. В., приземление 19 августа 1979 года.
- 26 февраля — произошло солнечное затмение. Полное затмение можно было наблюдать на севере Канады.
Март
- 4 марта — прошли выборы в Верховный Совет СССР.
- 16 марта — Катастрофа Boeing 727 в Дохе — крупнейшая в Катаре (45 погибших).
- 17 марта — авиакатастрофа Ту-104 близ Внуково. После неё эксплуатация Ту-104 в гражданской авиации СССР была полностью прекращена.
- 22 марта — Катастрофа Ту-134 под Лиепаей.
- 26 марта
- Скончался Уго Ла Мальфа, которому было поручено формирование правительства Италии.
- Катастрофа Ан-26 в Байките.
- 28 марта — авария на АЭС Три-Майл Айленд в США.
Апрель
- 1 апреля
- Иран по итогам референдума объявлен Исламской республикой.
- Начал работу детский телеканал Nickelodeon.
- 10 апреля — старт космического корабля Союз-33, приземление 12 апреля 1979 года из-за неполадок с двигательной установкой. Экипаж — Рукавишников Н. Н., Иванов Г. И., гражданин НРБ.
- 11 апреля — Угандийско-танзанийская война: армия Танзании взяла Кампалу, свергнув президента Уганды Иди Амина.
- 18 апреля — в СССР сформировано новое правительство во главе с А. Н. Косыгиным
- 20 апреля — находясь на рыбалке в Джорджии, президент США Джимми Картер атакован кроликом.
- 25 апреля — в СССР учреждён День советского кино, который отмечался ежегодно 27 августа
Май
- 1 мая — Гренландия получает право на самоуправление.
- 3 мая — Парламентские выборы в Великобритании. На следующий день премьер-министром Великобритании стала Маргарет Тэтчер.
- 19 мая — Авария Ту-134 в Уфе.
- 25 мая — Авиакатастрофа DC-10 в аэропорту Чикаго. Погибли 273 человека. Это крупнейшая авиационная катастрофа на территории США в XX веке.
Июнь
- 1 июня
- Рождение нового независимого африканского государства Зимбабве (бывшая Родезия).
- В Ливии опубликована третья часть «Зелёной книги» Муаммара Каддафи.
- Начало выпуска микропроцессора Intel 8088.
- 2 июня — с восстания в Чинандеге и захвата радиостанции «Минуто» в Манагуа начинается наступление Сандинистского фронта национального освобождения Никарагуа на диктатуру Анастасио Сомосы. Конференция епископов Никарагуа подтверждает нравственную законность восстания.
- 3 июня
- президент США Джимми Картер подписал директиву о поддержке антиправительственного повстанческого движения в Афганистане.
- досрочные парламентские выборы в Италии. Христианско-демократическая партия сохраняет большинство в парламенте
- 4 июня — военный переворот в Гане. Правительство генерал-лейтенанта Фреда Акуффо свергнуто, к власти пришёл Революционный совет вооружённых сил во главе с капитаном ВВС Джерри Роулингсом
- 6 июня — Запуск советского беспилотного космического корабля «Союз-34» к орбитальной станции «Салют-6», приземление 19 августа 1979 года.
- 7 июня — президент Португалии генерал Рамалью Эаниш отправил в отставку правительство Карлуша Моты Пинту и назначил внеочередные парламентские выборы на декабрь 1979 года.
- 9 июня — началась всеобщее восстание в столице Никарагуа — Манагуа.
- 12 июня — в Никарагуа сандинисты атаковали столичный аэропорт[1].
- 13 июня — приземление беспилотного корабля Союз-32.
- 16 июня — в Никарагуа оппозицией создано Временное демократическое правительство национального возрождения во главе с Виолетой Барриос де Чаморро[1].
- 18 июня
- СССР и США подписали договор об ограничении стратегических вооружений ОСВ-2.
- всеобщие выборы в Гане. Большинство мест в парламенте завоевала Народная национальная партия. Её лидер Хилла Лиманн вышел во второй тур президентских выборов.
- Португалия и США подписали соглашение о продлении до 1983 года использования США военно-воздушной базы Лажиш на острове Терсейра (Азорские острова).
- 19 июня — всеобщие выборы в Мали. Президентом избран глава Военного комитета национального освобождения Муса Траоре, на выборах в парламент победила созданная им партия Демократический союз малийского народа.
- 20 июня
- Национальный консультативный совет Национального фронта освобождения Уганды отправил в отставку президента Уганды Юсуфа Луле. Новым президентом назначен бывший министр юстиции Годфри Бинайса
- в Никарагуа солдатами правительственной Национальной гвардии расстреляны американский корреспондент Билл Стюарт и его переводчик. Убийство было снято на плёнку другими журналистами и вызвало негодование в мире.
- 23 июня — Временное демократическое правительство национального возрождения Никарагуа заявило в Сан-Хосе о полном отказе от переговоров с президентом Анастасио Сомосой.
- 26 июня — обнародована программа Временного демократического правительства национального возрождения Никарагуа[1].
- 27 июня — Сандинистский фронт национального освобождения Никарагуа начинает отвод повстанческих сил из Манагуа.
Июль
- 1 июля — всеобщие выборы в Боливии. Лидер выборов — кандидат левых партий Эрнан Силес Суасо, однако никто из кандидатов не набрал необходимого для избрания числа голосов.
- 3 июля — в СССР утверждено новое Положение об орденах, медалях и почётных званиях СССР, заменившее Общее положение об орденах Союза ССР от 7 мая 1936 года.
- 11 июля — американская орбитальная станция «Скайлэб» упала в Индийский океан.
- 16 июля — в результате внутреннего переворота президент Ирака Ахмед Хасан аль-Бакр ушёл в отставку. Его место занял Саддам Хусейн.
- 17 июля
- Диктатор Никарагуа Анастасио Сомоса бежал в США[2]. Временным президентом стал председатель парламента Франсиско Уркуйо.
- Президент Ирака Саддам Хусейн возведён в ранг маршала.
- 19 июля
- победа Сандинистской революции в Никарагуа. К власти приходит коалиционное правительство Виолеты Барриос де Чаморро[1].
- премьер-министром Португалии на срок до декабря 1979 года впервые в истории страны назначена женщина — Мария ди Лурдиш Пинтассилгу.
Август
- 1 августа — принесло присягу правительство Португалии во главе с Марией ди Лурдиш Пинтассилгу.
- 2 августа — правительство Мавритании заявило о выходе из договора по Западной Сахаре и выводе войск с территории южнее 24-й параллели.
- 3 августа
- Пожизненный президент Экваториальной Гвинеи Масиас Нгема Бийого свергнут в ходе военного переворота своим племянником, заместителем министра вооружённых сил подполковником Теодоро Обиангом Нгемой Мбасого и скрылся в джунглях.
- Катастрофа Let L-410 в Ржевке.
- 6 августа — в Алжире подписано соглашение между Мавританией и фронтом Полисарио об «окончательном мире» и отказе Мавритании от каких-либо претензий на Западную Сахару.
- 11 августа
- столкновение двух Ту-134 над Днепродзержинском, в результате чего погибли 178 человек, включая футбольную команду «Пахтакор».
- в СССР расстреляна Антонина Макарова («Тонька-пулемётчица»), в годы Великой Отечественной войны перешедшая на сторону противника и лично расстрелявшая около 1500 советских граждан. Первая смертная казнь, применённая в СССР к женщине в послевоенное время.
- 12 августа — ядерный взрыв «Кимберлит-4» в Якутии мощностью 8,5 килотонны.
- 14 августа — Мавритания и Алжир восстановили дипломатические отношения, разорванные в марте 1976 года во время конфликта из-за Западной Сахары.
- 15 августа — армия Марокко перешла 24-ю параллель и оккупировала южную часть Западной Сахары, ранее находившуюся под контролем Мавритании.
- 18 августа — арестован скрывавшийся в джунглях свергнутый президент Экваториальной Гвинеи Масиас Нгема.
- 19 августа — приземление корабля Союз-34. Экипаж посадки — В. А. Ляхов, В. В. Рюмин.
- 22 августа — в Никарагуа опубликован Фундаментальный статут от 20 июля, заменивший действовавшую при Анастасио Сомосе Конституцию 1974 года.
- 27 августа — власти Мозамбика национализировали 4 португальские горнодобывающие компании, обвинив их в саботаже и незаконном вывозе капиталов.
- 29 августа — Катастрофа Ту-124 под Кирсановом — крупнейшая в истории Ту-124 (63 погибших). Эксплуатация этих самолётов в гражданской авиации вскоре была прекращена.
Сентябрь
- 3 сентября — Катастрофа Ан-24 под Амдермой.
- 11 сентября — декретом президента Португалии распущен парламент, всеобщие промежуточные выборы назначены на 2 декабря.
- 12 сентября — начался вывод войск Марокко из Мавритании, где они находились в соответствии с соглашением о взаимной обороне 1977 года.
- 14 сентября — конфликт в руководстве Демократической Республики Афганистан. Лидер страны Нур Мухаммед Тараки фактически отстранён от власти.
- 16 сентября — премьер-министр Афганистана Хафизулла Амин избран председателем Революционного совета ДРА и генеральным секретарём Народно-демократической партии Афганистана.
- 21 сентября — в результате военной интервенции Франции свергнут император Центральноафриканской империи Жан-Бедель Бокасса.
- 24 сентября — военный трибунал в Малабо начал рассмотрение дела бывшего диктатора Экваториальной Гвинеи Масиаса Нгемы, обвиняемого в убийстве 80 000 человек.
- 27 сентября — спущена на воду лодка ТК-208 — первая лодка проекта 941 «Акула» — самых больших в мире атомных стратегических подводных лодок.
- 29 сентября — в Малабо марокканскими солдатами расстрелян бывший диктатор Экваториальной Гвинеи Масиас Нгема.
Октябрь
- 18 октября — после студенческих волнений в Сеул введены части армии Южной Кореи, власть в городе передана генерал-лейтенанту Пак Чхан Кыну.
- 19 октября — в СССР объявлена амнистия в связи с Международным годом ребёнка.
- 26 октября — директор Центрального разведывательного управления Южной Кореи Ким Дэ Кю застрелил президента страны Пак Чон Хи. Функции президента временно переданы премьер-министру Чхве Гю Ха, фактический контроль над страной перешёл в руки генерала Чон Сын Хва, ответственного за соблюдение чрезвычайного положения.
- 27 октября — Сент-Винсент и Гренадины получили полную независимость в составе Британского Содружества.
- 31 октября — в Мехико потерпел катастрофу самолёт McDonnell Douglas DC-10-10 американской авиакомпании Western Airlines, погибли 73 из 89 человек на борту.
Ноябрь
- 4 ноября — захват американского посольства в Тегеране.
- 6 ноября - Взрыв автобуса [3] в Новосибирске
- 9 ноября — в течение 10 минут мир находился на пороге ядерной войны из-за сбоя в работе компьютера американской системы NORAD.
- 16 ноября — Катастрофа Як-40 под Вологдой.
- 20 ноября — захват заложников в крупнейшей мечети города Мекки. В результате теракта погибли 255 человек с обеих сторон.
- 21 ноября — демонстрантами сожжено посольство США в Исламабаде (Пакистан).
- 26 ноября — Катастрофа Boeing 707 под Таифом, 156 погибших.
- 28 ноября — катастрофа DC-10 в Антарктиде. Погибли 257 человек.
- 30 ноября — Папа Римский Иоанн Павел II и Патриарх Константинопольский Димитрий объявили о создании теологической комиссии, работа которой стала важным этапом диалога между Святым Престолом и автокефальными Православными церквями[4].
Декабрь
- 2 декабря — промежуточные парламентские выборы в Португалии. Левые партии теряют парламентское большинство, к власти приходит правый Демократический альянс.
- 6 декабря — в Сеуле коллегия выборщиков избрала Цой Кю Ха временным президентом Южной Кореи до 1984 года. Вступил в должность 21 декабря.
- 10 декабря — Катастрофа Ан-26 под Комсомольском-на-Амуре
- 12 декабря — части 9-й пехотной дивизии генерала Ро Дэ У совершили военный переворот в Сеуле. Фактический руководитель страны генерал Чон Сын Хва арестован и смещён с постов. Новым лидером военного режима стал командующий войсками общественной безопасности генерал Чон Ду Хван.
- 16 декабря — старт беспилотного космического корабля Союз Т-1 для отработки систем корабля новой серии, приземление 25 марта 1980 года.
- 18 декабря — в Эфиопии декретом Временного военного административного совета создана Комиссия по организации партии трудящихся Эфиопии (КОПТЭ).
- 24 декабря — первый успешный запуск французской ракеты-носителя «Ариан».
- 25 декабря
- Ввод советских войск в Афганистан.
- Первая потеря советских ВВС в Афганской войне: под Кабулом столкнулся с горой самолёт Ил-76М, погибли 47 человек, в том числе — десантники из 350-го парашютного десантного полка 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии.
- 27 декабря
- штурм дворца Амина, в ходе которого бойцы советского спецназа «Альфа» убили президента Афганистана Хафизуллу Амина. Новым председателем Революционного совета, премьер-министром ДРА и генеральным секретарём НДПА провозглашён Бабрак Кармаль.
- подало в отставку правительство Португалии во главе с Марией ди Лурдиш Пинтассилгу.
Без точных дат
- Энергетический кризис 1979 года, вызванный Иранской революцией.
- В Китае введена политика одного ребёнка, призванная ограничить резкий рост населения страны.
- ООН объявила 1979 год «Международным годом ребёнка».
- Дело Фориссона — французского историка-ревизиониста.
- Робин Милнер создаёт функциональный язык программирования ML.
- Город Пермь становится городом-миллионником.
- Город Казань становится городом-миллионником.
- Эпидемия сибирской язвы в Свердловске.
- В городе Благовещенск открыто троллейбусное движение.
- Сдана в эксплуатацию навигационная система «Цикада».
- Год Козы по китайскому календарю.
- Смерть последней Дагомейской амазонки
- К летним Олимпийским играм построена гостиница Космос
Наука
Искусство
Кино
- В СССР год исключительно богат на кино- и телепремьеры: на экраны выходят фильмы, ставшие впоследствии любимыми и широко известными:
- «Москва слезам не верит» Владимира Меньшова
- «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова
- «Гараж» Эльдара Рязанова
- «Осенний марафон» Георгия Данелия
- «Место встречи изменить нельзя» Станислава Говорухина (6 ноября)
- «Сталкер» Андрея Тарковского
- «Приключения Электроника» Константина Бромберга
- «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» Никиты Михалкова
- «Клуб самоубийц, или Приключения титулованной особы» Евгения Татарского
- «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» Игоря Масленникова
- «Экипаж» Александра Митты
- На мировые экраны выходят фильмы:
- «Тэсс» (Великобритания — Франция) Романа Поланского.
- «Апокалипсис сегодня» (США) Фрэнсиса Форда Копполы.
- «Калигула» (Италия — США) Тинто Брасса.
- «Крамер против Крамера» (США).
- «Луна» (Италия) Бернардо Бертолуччи.
- «Рокки 2» (США).
- «Чужой» (США) Ридли Скотта.
Театр
- В Молодёжном театре на Фонтанке в Ленинграде главным режиссёром стал Владимир Афанасьевич Малыщицкий.
- В августе 1979 года премьер-танцовщик Большого театра Александр Годунов отказался вернуться в Москву после гастролей по США.
Живопись
- Дмитрий Нечитайло «Вечер в Адлере. Пристань».
Музыка
См. также: 1979 год в музыке Мировые лейблы выпускают следующие альбомы:
- «Communique» («Dire Straits»)
- «Highway to Hell» («AC/DC»)
- «In Through the Out Door» («Led Zeppelin», LP, Swan Song, 15 августа)
- «The Wall» («Pink Floyd», 2хLP, Harvest Records, 30 ноября)
- «Voulez-vous» («ABBA», LP, Polar Music)
- «Deltics» (Chris Rea)
- «Accept»
Литература
- Сэр Уильям Голдинг: роман 'Зримая тьма (англ. Darkness Visible).
- Курт Воннегут: Рецидивист (англ. Jailbird)
- Состоялся литературный дебют Эдуарда Лимонова с произведением «Это я, Эдичка».
- Группа прозаиков и поэтов СССР подготовила первый выпуск бесцензурного альманаха «Метрополь».
1979 год в спорте
См. также: Категория:1979 год в спорте
- 26 июня — Мохаммед Али объявил, что покидает бокс.
Футбол
См. также: 1979 год в футболе
-
Чемпионом СССР по футболу стал московский «Спартак». -
Чемпионом Англии по футболу стал «Ливерпуль». -
Чемпионом Аргентины по футболу стал «Ривер Плейт». -
Чемпионом Бразилии по футболу стал «Интернасьонал». -
Чемпионом ФРГ по футболу стал «Гамбург». -
Чемпионом Италии по футболу стал «Милан». -
Чемпионом Испании по футболу стал «Реал Мадрид». -
Чемпионом Уругвая по футболу стал «Пеньяроль». -
Чемпионом Франции по футболу стал «Страсбург». - Кубок Европейских чемпионов и Суперкубок Европы выиграл английский «Ноттингем Форест».
- Кубок обладателей Кубков выиграла испанская «Барселона».
- Кубок УЕФА выиграла западногерманская «Боруссия Мёнхенгладбах».
- Кубок Либертадорес и Межконтинентальный Кубок выиграла парагвайская
«Олимпия». - Кубок Америки по футболу выиграла сборная Парагвая.
Хоккей
См. также: 1979 год в хоккее
- Чемпионат мира по хоккею проводился в Москве, чемпионом мира в тринадцатый раз стала сборная СССР.
- советская сборная по хоккею выиграла «Кубок Вызова».
- Чемпионом СССР и обладателем Кубка СССР по хоккею стал хоккейный клуб ЦСКА, Москва
-
Обладателем Кубка Стэнли стал «Монреаль Канадиенс». -
Победителем регулярного чемпионата Финляндии по хоккею стал ХК «Ассат». -
Чемпионом Швеции стал ХК «Модо»
Биатлон
Мужчины На чемпионате мира по биатлону:
- В индивидуальной гонке на 20 км победителем стал Клаус Зиберт (ГДР).
- В спринте на 10 км победителем стал Франк Ульрих (ГДР).
- В эстафете первой финишировала команда ГДР.
Женщины
- Состязания не проводились.
Теннис
См. также: 1979 год в теннисе
- Сборная США.
- Сборная США.
Открытый чемпионат Франции по теннису
- Одиночный мужчины: Бьорн Борг
- Одиночный женщины:
Мартина Навратилова - Парный мужчины: Джон Макинрой и Питер Флеминг
- Парный женщины: Билли Джин Кинг и Мартина Навратилова
- Парный смешанный:
Боб Хьюит и Грир Стивенс
Баскетбол
См. также: 1979 год в баскетболе
- Победителем НБА стал клуб «Сиэтл Суперсоникс».
Автомотоспорт
- Победителем чемпионата мира 1979 года по автогонкам в классе Формула-1 стал Джоди Шектер, а Кубок конструкторов завоевала команда «Феррари».
- Победу в гонке 24 часа Ле-Мана одержали пилоты Клаус Людвиг / Бил Уиттингтон / Дон Уиттингтон на машине Порше 935.
Бодибилдинг
-
Чемпионом Бельгии по бодибилдингу стал Жан-Клод Ван Дамм.
Компьютерные игры
Авиация
Общественный транспорт
Метрополитен
Железнодорожный транспорт
Персоны года
Человек года по версии журнала Time — Аятолла Хомейни, лидер исламской революции.
Родились
См. также: Категория:Родившиеся в 1979 году
Январь
- 6 января — Юрис Лайзанс, латвийский футболист.
- 8 января — Стипе Плетикоса, хорватский футболист.
- 8 января — Адриан Муту, румынский футболист, нападающий ФК «Фиорентина».
- 10 января — Хенрик Таллиндер, профессиональный шведский хоккеист.
- 11 января — Ольга Жаркова, российская спортсменка, член олимпийской сборной по кёрлингу.
- 12 января — Мариан Госса, профессиональный словацкий хоккеист.
- 16 января
- Бренден Морроу, профессиональный канадский хоккеист.
- Аалия Дана Хоутон, американская R&B певица, модель и актриса.
- 17 января — Олег Лисогор, украинский пловец.
- 18 января — Брайан Джионта, профессиональный американский хоккеист.
- 19 января — Светлана Хоркина, российская гимнастка.
- 20 января — Роберт Бурдон, американский музыкант, барабанщик рок-группы «Linkin Park».
- 25 января — Светлана Камынина, российская актриса театра и кино.
- 26 января — Максим Калиниченко, украинский футболист.
- 27 января — Розамунд Пайк, британская актриса.
Февраль
- 2 февраля — Ксения Зикункова, белорусская биатлонистка.
- 5 февраля — Сергей Чернов, белорусский легкоатлет.
- 6 февраля
- Наталья Сафронова, российская волейболистка, Чемпионка Мира 2006 года.
- Дан Бэлан, молдавский музыкант, певец.
- 9 февраля
- Ирина Слуцкая, российская фигуристка.
- Чжан Цзыи, китайская актриса.
- 13 февраля
- Рафаэль Маркес, мексиканский футболист.
- Мина Сувари, американская актриса, известная своими ролями в фильмах «Красота по-американски» и «Американский пирог».
- Александр Черноиванов, российский гандболист.
- 15 февраля — Адам Мэйр, профессиональный канадский хоккеист.
- 16 февраля — Валентино Росси, итальянский мотогонщик.
- 19 февраля — Витас, поп-певец, композитор, актёр. Получил известность исполнением музыкальных произведений в разных жанрах фальцетом. Живёт в Одессе (Украина).
- 20 февраля — Дмитрий Хрусталёв, российский актёр, участник команды КВН «Сборная Санкт-Петербурга», ведущий программы «Made in Woman».
- 21 февраля — Дженнифер Лав Хьюитт, американская актриса и певица.
Март
- 3 марта — Альберт Хоркера, испанский футбольный вратарь.
- 4 марта — Вячеслав Малафеев, российский футболист.
- 6 марта — Тим Ховард, американский футболист венгерского происхождения, вратарь сборной США.
- 7 марта — Максим Балмочных, российский профессиональный хоккеист.
- 8 марта — Том Чаплин, вокалист группы «Keane».
- 9 марта — Оскар Айзек, американо-гватемальский актёр, певец.
- 11 марта — Джоэл Мэдден и Бенджи Мэдден, братья-близнецы, основавшие группу «Good Charlotte».
- 14 марта
- Павел Воля, российский эстрадный артист разговорного жанра, телеведущий, киноактёр, участник российского телепроекта «Comedy Club».
- Николя Анелька, французский футболист.
- 15 марта — Евгений Цыганов, российский актёр театра и кино.
- 16 марта
- Тайлер Арнасон, профессиональный американский хоккеист.
- Леена Пейса, клавишница финской группы «Lordi», победившей на конкурсе Евровидение в 2006 году.
- 17 марта
- Виктор Согомонян, армянский государственный деятель.
- Сторми Дэниэлс, американская актриса.
- 27 марта — Денис Голованов, российский теннисист.
- 30 марта — Анатолий Тимощук, украинский футболист.
Апрель
- 1 апреля — Алексей Кайнаров, российский гандболист.
- 4 апреля — Хит Леджер, американский актёр австралийского происхождения (ум. 2008).
- 8 апреля — Маркку Уула Алекси Лайхо, финский гитарист и вокалист группы «Children of Bodom».
- 9 апреля — Альбина Джанабаева, российская певица, актриса.
- 10 апреля — Софи Эллис-Бекстор, английская певица.
- 11 апреля — Иван Моховиков, российский актёр.
- 12 апреля
- Дженнифер Моррисон, американская актриса («Доктор Хаус», «Воин», «Перекресток»).
- Клэр Дэйнс, американская киноактриса («Отверженные», «Ромео + Джульетта», «Паства», «Родина», «Звёздная пыль», «Тэмпл Грандин»).
- 13 апреля — Ивица Крижанац, хорватский футболист.
- 15 апреля — Люк Эванс, британский актёр.
- 16 апреля — Алла Цупер, участница белорусской сборной по фристайлу.
- 17 апреля — Виктория Пьер-Мари, российская джазовая певица, актриса.
- 19 апреля
- Антоанета Стефанова, болгарская шахматистка.
- Кейт Хадсон, американская актриса.
- 21 апреля — Джеймс МакЭвой, шотландский актёр.
- 23 апреля — Лаури Илонен, вокалист, клавишник группы «The Rasmus».
- 27 апреля — Сергей Новиков, белоруссий биатлонист.
- 28 апреля — Дармен Садвакасов, казахстанский шахматист.
- 30 апреля
- Никита Панфилов, актёр («Сладкая жизнь», «Мажор»)
- Ольга Королёва, российская спортсменка, член сборной команды России по фристайлу.
Май
- 2 мая — Джейсон Чимера, канадский хоккеист, нападающий клуба «Вашингтон Кэпиталс».
- 3 мая — Татьяна Терёшина, российская певица и фотомодель, экс-солистка группы Hi-Fi.
- 4 мая — Лэнс Басс, американский певец и актёр.
- 5 мая — Робертас Пошкус, литовский футболист.
- 9 мая — Розарио Доусон, американская актриса, певица.
- 16 мая — Барбара Неделякова, словацкая актриса.
- 17 мая — Давид Яролим, чешский футболист.
- 18 мая — Мариуш Левандовский, польский футболист.
- 19 мая
- Андреа Пирло, итальянский футболист.
- Диего Форлан, уругвайский футболист.
- Денис Архипов, российский профессиональный хоккеист.
- 23 мая — Брайан Кэмпбелл, профессиональный канадский хоккеист.
- 24 мая — Трэйси МакГрэйди, американский баскетболист.
- 25 мая — Мартин Иранек, чешский футболист.
- 30 мая — Риэ Кугимия, японская сэйю.
Июнь
- 2 июня — Морена Баккарин, американская актриса бразильского происхождения.
- 5 июня — Давид Бисбаль, испанский поп-певец.
- 8 июня — Олеся Красномовец, российская лёгкоатлетка.
- 12 июня
- Анна Богалий-Титовец, российская биатлонистка.
- Андрей Степанчук, белорусский легкоатлет.
- Сергей Карасев, российский футбольный судья.
- 15 июня — Юлия Нестеренко, белорусская легкоатлетка.
- 18 июня — Алексей Гришин, спортсмен, участник белорусской сборной по фристайлу.
- 21 июня — Крис Прэтт, американский актёр.
Июль
- 2 июля — Джо Торнтон, профессиональный хоккеист.
- 5 июля — Амели Моресмо, французская теннисистка.
- 7 июля — Нацуки Такая, мангака.
- 14 июля — Сергей Игнашевич, российский футболист.
- 15 июля — Пётр Быстров, российский футболист.
- 21 июля — Андрей Воронин, украинский футболист.
- 24 июля — Роуз Бирн, австралийская актриса.
Август
- 1 августа
- Бернадетт Флинн, ирландская танцовщица.
- Джейсон Момоа, американский актёр.
- 3 августа — Эванджелин Лилли, канадская актриса кино и телевидения.
- 14 августа — Надежда Бахтина, российская актриса.
- 27 августа
- Фарида Курбангалеева, журналистка, ведущая новостей на канале «Россия»
- Аарон Пол, американский актёр.
- 30 августа — Юлия Чиженко, российская легкоатлетка.
Сентябрь
- 2 сентября — Александр Поветкин, российский боксёр.
- 3 сентября — Жулио Сезар, бразильский футболист, вратарь.
- 4 сентября — Максим Афиногенов, российский хоккеист.
- 6 сентября
- Массимо Макароне, итальянский футболист, игрок клуба «Эмполи».
- Максим Максимов, российский биатлонист.
- 7 сентября — Пол Мара, профессиональный американский хоккеист.
- 8 сентября
- Петер Леко, венгерский шахматист.
- P!nk (настоящее имя Алесия Мур), американская певица.
- 13 сентября — Каталина Крус, американская модель.
- 14 сентября — Ивица Олич, хорватский футболист.
- 15 сентября — Патрик Марло, профессиональный канадский хоккеист.
- 19 сентября — Ноэми Ленуар, французская киноактриса, фотомодель.
- 20 сентября — Алёна Сидько, российская спортсменка, член олимпийской сборной команды России по лыжным гонкам.
- 21 сентября — Мартина Глагов, немецкая биатлонистка.
- 23 сентября — Guf (Алексей Сергеевич Долматов), российский рэпер.
- 25 сентября
- Анна Зайцева, российский режиссёр, актриса.
- Надежда Орлова, российская бобслеистка.
- Таави Рыйвас, эстонский политик, премьер-министр Эстонии с 2014 года.
- 26 сентября — Крис Кунитц, канадский хоккеист.
- 29 сентября — Мария Климова, российская актриса театра и кино.
Октябрь
- 1 октября — Сенит, санмаринская певица.
- 4 октября — Рэйчел Ли Кук, американская киноактриса.
- 7 октября — Яна Батыршина, российская спортсменка, представляла художественную гимнастику.
- 8 октября — Кристанна Локен, американская актриса, фотомодель.
- 14 октября — Тимур Родригез, российский эстрадный артист разговорного жанра, участник телепроектов КВН и «Comedy Club».
- 17 октября — Кими Райкконен, финский автогонщик, чемпион мира (2007) в классе Формула-1.
- 19 октября — Андрей Пасечный — российский рэп-исполнитель, участник группы «Каста».
- 20 октября
- Баба Адаму, футболист из Ганы.
- Денис Салагаев, российский спортсмен-сноубордист.
- 25 октября — Михаил Галустян, известный юморист, капитан команды КВН «Утомленные солнцем», участник шоу «Наша Russia».
- 31 октября — Сергей Будылин, российский футболист.
Ноябрь
- 3 ноября — Пабло Сезар Аймар, аргентинский футболист.
- 5 ноября — Екатерина Федулова, российская актриса театра и кино.
- 6 ноября — Брэд Стюарт, канадский хоккеист.
- 7 ноября — Майк Коммодор, профессиональный канадский хоккеист.
- 8 ноября — Жуниор Моцарт, бразильский футболист.
- 13 ноября — Рон Артест, американский баскетболист.
- 14 ноября — Ольга Куриленко, французская модель и актриса украинского происхождения.
- 16 ноября — Алексей Морозов, российский актёр.
- 18 ноября — Виллер Оливейра, бразильский футболист.
- 19 ноября — Дмитрий Илларионов, российский музыкант, гитарист.
- 20 ноября — Дмитрий Булыкин, российский футболист.
- 25 ноября — Сандрин Байи, французская биатлонистка.
- 25 ноября — Юэль Киннаман, шведско-американский актёр.
- 27 ноября — Радослав Ковач, чешский футболист.
- 27 ноября — Виктория Боня, российская теле-, радиоведущая и актриса.
Декабрь
- 3 декабря — Дэниел Бедингфилд, английский певец и сочинитель.
- 5 декабря — Рустам Касымджанов, узбекский шахматист, гроссмейстер.
- 10 декабря
- Александр Герунов, российский спортсмен, чемпион мира и Европы по карате.
- Светлана Антонова, российская актриса театра и кино.
- 14 декабря — Майкл Оуэн, английский футболист.
- 23 декабря
- Скотт Гомес, американский хоккеист.
- Холли Мэдисон, американская модель, актриса.
- 26 декабря — Дмитрий Васильев, российский спортсмен, прыгун с трамплина.
- 28 декабря — Нуми Рапас, шведская актриса.
- 30 декабря — Кирилл Плетнёв, российский актёр театра и кино.
Скончались
См. также: Категория:Умершие в 1979 году
Январь
- 5 января — Чарльз Мингус, выдающийся американский джазовый музыкант.
- 12 января
- Александр Столпер, советский кинорежиссёр и сценарист.
- Валентин Зубков (р. 1923), советский актёр.
- 21 января — Алексей Николаевич Леонтьев, советский психолог, основатель теории деятельности.
- 21 января — Павел (в миру Голышев), архиепископ, деятель Русской православной церкви.
- 26 января — Нельсон Рокфеллер, вице-президент США.
- 27 января — Дмитрий Иванович Блохинцев, советский физик.
Февраль
- 2 февраля
- Сид Вишес, британский рок-музыкант.
- Исса Александрович Плиев, советский военачальник, дважды Герой Советского Союза, Герой Монгольской Народной Республики.
- 5 февраля — Грете Розенберг, немецкая пловчиха.
- 7 февраля — Йозеф Менгеле, нацистский врач, проводивший опыты на узниках лагеря Освенцим.
- 8 февраля — Николай Семёнович Тихонов, советский писатель, поэт, публицист, общественный деятель.
- 9 февраля — Дэннис Габор, венгерский физик, лауреат Нобелевской премии.
- 15 февраля — Павло Шандрук, украинский, польский и немецкий военный деятель, генерал-хорунжий армии УНР, генерал-майор войск СС.
- 23 февраля — Михаил Давидович Натаревич, советский живописец (род. 1907).
Март
- 1 марта
- Мустафа Барзани, курдский военный и политический деятель.
- Долорес Костелло, популярная американская актриса начала XX века.
- 15 марта — Григорий Иосифович Липшиц, советский кинорежиссёр.
- 16 марта — Михаил Васильевич Лусто, советский военный лётчик, Герой Советского Союза.
- 21 марта — Эвальд Ильенков, советский философ.
Апрель
- 5 апреля — Юрий Сергеевич Кавтарадзе, советский и грузинский режиссёр и сценарист.
- 10 апреля — Нино Рота, итальянский композитор.
- 11 апреля — Леонид Фёдорович Быков, советский режиссёр, сценарист, актёр.
- 16 апреля — Анатолий Харлампиев, исследователь национальных видов борьбы народов СССР, основоположник борьбы самбо.
- 22 апреля — Пётр Николаевич Поспелов, советский учёный, академик.
- 30 апреля — Юрий Антонович Добровольский, лётчик-испытатель, Герой Советского Союза.
Май
- 1 мая — Виль Владимирович Липатов, русский советский писатель.
- 6 мая — Карл Вильгельм Рейнмут, немецкий астроном.
- 7 мая
- Сергей Константинович Панкеев, русский аристократ.
- Алексей Макарович Смирнов, советский актёр.
- 10 мая — Иштван Бибо, венгерский политический деятель.
- 22 мая — Владимир Михайлович Ивасюк, украинский поэт и композитор.
- 29 мая — Мэри Пикфорд, канадская актриса кино и театра, легенда немого кино.
Июнь
- 11 июня — Джон Уэйн (настоящее имя Мэрион Майкл Моррисон), американский актёр.
- 13 июня — Анатолий Кузнецов, русский писатель, автор романа «Бабий Яр».
- 16 июня
- Лазарь Иосифович Лагин, советский писатель.
- Николас Рэй, американский кинорежиссёр, актёр, обладатель «Оскара».
- Игнатиус Куту Ачампонг, генерал-лейтенант, президент Ганы в 1972 — 1978 годах.
- 26 июня
- Фредерик Уильям Кваси Акуффо, военный и политический деятель Ганы, председатель Высшего военного совета и глава государства в 1978—1979 годах.
- Аквази Аманква Африфа, президент Ганы в 1969—1970 годах.
Июль
- 1 июля — Всеволод Бобров, известный советский футболист, хоккеист и тренер.
- 2 июля
- Николай Сергеевич Лацков, лётчик, Герой Советского Союза.
- Лариса Ефимовна Шепитько, советская актриса и режиссёр.
- 8 июля — Роберт Бёрнс Вудворд, американский химик-органик, член Национальной АН.
- 12 июля — Георгий Михайлович Бериев, выдающийся советский авиаконструктор.
- 13 июля — Коринна Гриффит, американская актриса немого кино.
- 17 июля — Эдвард Акуфо-Аддо, ганский политический деятель, президент Ганы в 1970—1972 годах.
- 21 июля — Людвиг Ренн, немецкий писатель.
- 22 июля — Шандор Кочиш, венгерский футболист.
- 28 июля — Рут Аллен, американский экономист.
- 29 июля — Герберт Маркузе, американский философ и социолог немецкого происхождения.
- 31 июля — Лапшин, Алексей Платонович, советский футболист и тренер.
Август
- 2 августа — Виктор Рауль Айя де ла Торре, перуанский политик и социолог, основатель апризма (род. 1895)
- 3 августа — Альфредо Оттавиани, секретарь Священной Канцелярии Римской курии.
- 5 августа — Владимир Васильевич Вейдле, литературовед, культуролог, либеральный мыслитель, историк культуры русской эмиграции.
- 11 августа — Георгий Васильевич Флоровский, выдающийся русский религиозный мыслитель, богослов и историк.
- 26 августа — Мика Тойми Валтари, финский писатель.
- 28 августа — Константин Симонов, советский писатель, общественный деятель.
Сентябрь
- 8 сентября — Джин Сиберг, американская киноактриса.
- 20 сентября — Людвик Свобода, чехословацкий генерал, президент ЧССР (1968-1975).
- 23 сентября — Иван Михайлович Быков, командир взвода связи, Герой Советского Союза.
- 25 сентября — Тапио Раутаваара, финский певец, актёр и спортсмен.
- 28 сентября — Иван Андреевич Куличев, генерал-лейтенант, командующий авиацией Сибирского военного округа, Герой Советского Союза.
- 29 сентября — Франсиско Маси́ас Нге́ма Бийо́го Ньеге Ндонг — первый президент Экваториальной Гвинеи.
Октябрь
- 2 октября — Нур Мухаммед Тараки, афганский писатель и революционер, генеральный секретарь ЦК Народно-демократической партии Афганистана, первый председатель Революционного совета и премьер-министр Демократической Республики Афганистан.
- 7 октября
- Яков Матвеевич Гудкин, советский актёр театра и кино.
- Ежи Петербургский, польский] и советский дирижёр и композитор.
- 11 октября — Андрей Андреевич Марков, советский математик.
- 12 октября — Вирхилио Пиньера, кубинский поэт, прозаик, драматург, переводчик.
- 21 октября — Жозеф Яковлевич Котин, советский конструктор танков и тракторов.
- 24 октября — Корина Бий, швейцарский поэт и прозаик.
- 26 октября — Пак Чон Хи, глава Южной Кореи.
Декабрь
- 8 декабря — Николай Олимпиевич Гриценко, советский актёр театра и кино, народный артист СССР.
- 10 декабря — Энн Дворак, американская киноактриса.
- 15 декабря — Павел Владимирович Массальский, советский актёр театра и кино, народный артист СССР.
- 27 декабря — Хафизулла Амин, второй президент Демократической Республики Афганистан.
- 28 декабря — Юрий Владимирович Толубеев, советский актёр театра и кино, народный артист СССР, Герой Социалистического Труда.
- 31 декабря — Степан Щипачёв, советский поэт.
Нобелевские премии
- Физика — Шелдон Ли Глэшоу, Абдус Салам и Стивен Вайнберг — «За вклад в объединённую теорию слабых и электромагнитных взаимодействий между элементарными частицами, в том числе предсказание слабых нейтральных токов».
- Химия — Герберт Чарлз Браун, Георг Виттиг (по 1/2 премии) — «за разработку новых методов органического синтеза сложных бор- и фосфоросодержащих соединений».
- Медицина и физиология — Аллан Кормак, Годфри Хаунсфилд — «За разработку компьютерной томографии».
- Экономика — Теодор Уильям Шульц и Уильям Артур Льюис — «За новаторские исследования экономического развития… в приложении к проблемам развивающихся стран».
- Литература — Одисеас Элитис — «За поэтическое творчество, которое в русле греческой традиции, с чувственной силой и интеллектуальной проницательностью рисует борьбу современного человека за свободу и независимость».
- Премия мира — Мать Тереза
См. также
|
1979 год в Викитеке? |
|---|
Напишите отзыв о статье "1979 год"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Латинская Америка. Энциклопедический справочник т. 2 / М. 1982 — С. 420.
- ↑ Латинская Америка. Энциклопедический справочник т. 2 / М. 1982 — С. 454.
- ↑ [www.nsk.aif.ru/incidents/1114535 Статья "Аргументы и Факты"]
- ↑ Е. С. Сперанская [www.pravenc.ru/text/171923.html ДИАЛОГИ БОГОСЛОВСКИЕ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ] // Православная энциклопедия. Том XIV. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2007. — С. 604-618. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-024-0
| Календарь на 1979 год | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Январь
|
Февраль
|
Март
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Апрель
|
Май
|
Июнь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Июль
|
Август
|
Сентябрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Октябрь
|
Ноябрь
|
Декабрь
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1979 год
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.
На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».
Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.
Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.
Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
