1997 год в политике России

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
1990-е
1990 | 1991 | 1992 | 1993 | 1994 | 1995 | 1996 | 1997 | 1998 | 1999
2000-е
2000 | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009
1997 год по темам:
Тематики
По странам
Политика и география
Персоналии
Категории

В 1997 году в России прошли массовые акции протеста против невыплаты заработной платы, руководство России вело переговоры с предводителями сепаратистских чеченских бандформирований.





Январь

  • 8 января президент Ельцин госпитализирован с диагнозом «двустороннее воспаление лёгких».
  • 17 января мэр Москвы Юрий Лужков посетил город Севастополь в Крыму, где заявил, что Севастополь и Крым никогда не передавались Украине. Украинское правительство заявило официальный протест правительству России.
  • 24 января Государственная дума приняла бюджет на 1997 год в четвёртом чтении (245 голосов «за», 90 «против» и 17 воздержавшихся). Расходы бюджета установлены на уровне 529,8 трлн руб. (или 94,3 млрд дол.), доходы — 434,4 трлн руб., бюджетный дефицит — 3,5 % ВВП. Налоговые поступления ожидаются в сумме 374,7 трлн руб., что на 25 % выше уровня прошлого года. После очередных обещаний правительства погасить задолженность по зарплатам и пенсиям фракция КПРФ поддержала бюджет. В тот же день Дума в первом чтении одобрила «бюджет развития» в сумме 18 трлн руб.
  • 27 января в Чечне состоялись президентские и парламентские выборы, которые проходили под контролем незаконных вооружённых бандформирований и не по законам Российской Федерации. В выборах не принимали участие жители, покинувшие республику (более 400 тысяч), а также оппозиционные «антидудаевские» силы. Однако глава миссии ОБСЕ Тим Гульдеман заявил, что выборы были «законными и демократическими». Президентом ЧРИ (из зарегистрированных 16 кандидатов) был избран Аслан Масхадов, получивший 59,30 процента (более 228 тысяч) голосов. Террорист Шамиль Басаев получил 23,5 %, действующий «президент» Зелимхан Яндарбиев — 10,1 %.

Март

Апрель

  • 16 апреля Государственная дума приняла постановление по итогам акции протеста 27 марта. В постановлении отмечалось: «главной причиной, вызвавшей акцию протеста, является острый социально-экономический кризис, выразившийся в систематически нарастающих невыплатах заработной платы, пенсий, стипендий и других социальных выплат. Это происходит в первую очередь из-за невыполнения Правительством Российской Федерации обязательств по нормализации социально-экономического положения в Российской Федерации и несогласованности в действиях ветвей государственной власти»[1].

23 апреля Б. Ельцин и лидер КНР Цзян Цзэминь подписали совместную декларацию о многополярном мире и формировании нового мирового порядка. Стороны утверждали долговременные межгосударственные отношения нового типа, не направленные против третьих стран. Подчеркивалось неприятие сторонами гегемонизма и политики с позиций силы (намёк на США), выражалась озабоченность по поводу расширения и усиления военных блоков (намёк на НАТО). Такие российско-китайские отношения были важны для построения многополярного мира, на которое была нацелена российская внешняя политика с приходом Е. Примакова на пост министра иностранных дел 10 января 1996 года. Уже через месяц (27 мая) Россия подписала с НАТО Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности.

28 апреля Президент подписал Указ «Об основных положениях структурной реформы в сферах естественных монополий». Его сумел подготовить и подписать у Б. Ельцина Б. Немцов уже через месяц после вступления в должность первого вице-премьера. Указ покушался сразу на четыре монополии – электроэнергетику, газовую отрасль, железные дороги и связь. Предлагалось разделить потенциально конкурентные и монопольные виды деятельности, в конкурентных создать рынок, свести до нуля долю государства, в монопольных увеличить присутствие государства, усилить регулирование. Лучше других была прописана электроэнергетическая часть, во многом она была воплощена в реформе РАО «ЕЭС России» в 2003–2008 годах. А в «Газпроме» отделить потенциально конкурентную сферу (газодобычу) от монопольной (транспортировки газа) реформатором так и не удалось. Принадлежность магистральных газопроводов «Газпрому» гарантировала структурное единство компании, сохранение которого было главным приоритетом монополии.

Май

  • 1 мая шахтёры приостановили отгрузку угля электростанциям Приморского края в знак протеста против задержек заработной платы.
  • 5 мая правительство представило в Государственную Думу проект сокращения расходов бюджета 1997 год на 108 трлн руб. (19 млрд долл.). В проекте предлагалось на 30 % урезать расходы на вооружённые силы и субсидии шахтам и на 55 % уменьшить затраты на сельское хозяйство, здравоохранение и культуру.
  • 8 мая во Владивостоке объявлено чрезвычайное положение из-за длительных перерывов в снабжении электроэнергией предприятий и жилых домов.
  • 12 мая Борис Ельцин и Аслан Масхадов в Москве подписали «Договор о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия». Договор не содержал пунктов о признании Россией суверенитета Чечни, фраза о подтверждении Хасавюртовских соглашений 1996 года была вычеркнута в оригиналах договора непосредственно перед подписанием.
  • 22 мая президент Ельцин отправил в отставку министра обороны Игоря Родионова и его первого заместителя, начальника Генерального штаба Виктора Самсонова. Указом Ельцина в состав Совета безопасности вводятся первые вице-премьеры Чубайс и Немцов, а также глава президентской администрации Юмашев.
  • 23 мая бывший командующий ракетными войсками стратегического назначения Игорь Сергеев назначен министром обороны.
  • 30 мая председателем правления компании РАО ЕЭС избран Борис Бревнов, соратник первого вице-премьера Бориса Немцова.
  • После подписания в Париже в мае 1997 года "Основополагающего акта Россия-НАТО о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности"[2] действовал Совместный постоянный совет (СПС). Встречи совета проходили в двустороннем формате "НАТО+1"[3].
  • 31 мая подписан «Большой договор» – Договор о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве между Россией и Украиной. Он стал не столько юридическим документом, сколько «ключевым звеном украинской внешней политики» (Л. Кучма) и «своеобразным водоразделом между российскими прошлым и будущим» (Б. Ельцин). Отказ России от Украины как части «большой России» свидетельствовал об окончательном, в том числе психологическом, выходе из имперского состояния. Верховная Рада ратифицировала договор 14 января 1998 года, Госдума – 25 декабря 1998 года. Для Украины ключевым было признание её суверенитета, гарантии неприменение силы или угрозы её применения, подтверждение нерушимости существующих границ – иными словами, отказ России от претензий на Крым и Севастополь. А ограничением стало обязательство не заключать с третьими странами договоров, направленных против России, не предоставлять свою территорию для использования в ущерб её безопасности. Россия гарантировала соблюдение национальных прав русскоязычного населения, но механизмы ответственности за их несоблюдение, как и механизмы реализации других «политических деклараций», не были прописаны. 11 сентября 2008 года МИД РФ в очередной раз обнародовал претензии относительно ущемления языковых прав населения, угрозы безопасности России в связи с намерением Украины вступить в НАТО и попытками пересмотра соглашений по базированию Черноморского флота РФ. А МИД Украины обвинял Россию в нежелании вести равноправные диалоги. При неоднократных заявлениях о неудовлетворенности состоянием двусторонних отношений, базирующихся на Большом договоре, не было ни одной попытки внести в него коррективы.

Июнь

  • 5 июня. Государственная Дума приняла постановление «О ходе приватизации в РФ и допущенных нарушениях российского законодательства при её осуществлении», осуждающее политику приватизации 1992—1996 годов. В постановлении, в частности, говорилось, что вследствие приватизации Россия понесла огромные материальные потери, вместо повышения эффективности производства возникли тенденции к спекуляциям, неоправданно высокими оказались масштабы и доходы иностранного капитала, итогами приватизации воспользовались в первую очередь криминальные структуры[4].
  • 19 июня Государственная Дума одобрила Налоговый кодекс в первом чтении.

Июль

  • 2 июля президент Ельцин назначил бывшего директора ФСБ Сергея Степашина министром юстиции. От должности министра юстиции был освобождён Валентин Ковалёв (который ранее был заснят на видео в сауне с проститутками), до этого лишь временно отстранённый от неё.
  • 8 июля президент Ельцин издал указ, предписывающий правительству погасить все долги по зарплате вооружённым силам в течение двух месяцев и всю задолженность остальным работникам бюджетной сферы к 1 января 1998 года. Министерство финансов оценивает общий объём задолженности по заработной плате государственным наёмным работникам в 11 трлн руб. (1,9 млрд дол.).
  • 13 июля мэр Нижнего Новгорода Иван Скляров победил на губернаторских выборах в Нижегородской области, получив 52 % голосов и опередив депутата Государственной Думы от КПРФ Геннадия Ходырева с 42 %.
  • 16 июля президент Ельцин подписал несколько указов о сокращении вооружённых сил. Их численность должна сократиться на 500 тыс. человек — до 1,2 млн военнослужащих.

Август

  • 5 августа Аслан Масхадов и его сторонники потребовали от России выплаты компенсации за войну — 25,8 млрд долл.
  • 13 августа Ельцин принял отставку заместителя премьер-министра и главы Госкомимущества Альфреда Коха и назначил на обе эти должности Максима Бойко.
  • 19 августа Аслан Масхадов прибыл в Москву, где потребовал у Ельцина подписать договор о признании Чечни независимым государством.

Сентябрь

  • 1 сентября Ельцин заявил, что не будет баллотироваться в президенты в 2000 году.
  • 3 сентября в Грозном проходит публичный расстрел по обвинению шариатского суда. Однако согласно действующей Конституции России на её территории действует мораторий на смертную казнь. Генпрокуратура России заводит уголовное дело по факту казни двух российских граждан.
  • 9 сентября «вице-президент Ичкерии» Ваха Арсанов в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» пообещал публично расстрелять руководство России, обвинив его в «геноциде чеченского народа»[5]. Российское правительство спустя два дня требует от руководства Чечни официального опровержения высказываний Арсанова[6].
  • 13 сентября в Дагомысе начались переговоры по подготовке подписания политического договора между Россией и Чечнёй. Масхадов наградил террористов, напавших на Будённовск, орденами «Герой нации».

Октябрь

  • 9 октября министр экономики Яков Уринсон и первый заместитель министра финансов Владимир Петров представили Государственной Думе проект бюджета на 1998 год. В первом чтении Дума отвергла проект 326 голосами против 13 при одном воздержавшемся.
  • 15 октября Государственная Дума отложила голосование о недоверии правительству, рассмотрение вопроса было перенесено на 22 октября.
  • 22 октября фракция КПРФ в Госдуме отозвала с повестки дня вопрос о вынесении вотума недоверия правительству.

Ноябрь

  • 5 ноября президент Ельцин сместил с занимаемой должности заместителя секретаря Совета безопасности Бориса Березовского.
  • 13 ноября в СМИ разгорается так называемый «книжный скандал»: пять ведущих реформаторов из правительства и администрации президента получили авансом по 90 тыс. долл. каждый от издательской фирмы, связанной с группой ОНЭКСИМ, за ещё не написанную книгу об истории российской приватизации. В число авторов книги входили: первый заместитель премьер-министра и министр финансов А. Чубайс, министр управления государственной собственностью М. Бойко, глава Федеральной службы по делам о несостоятельности (банкротстве) предприятий П. Мостовой, прежний глава Госкомимущества А. Кох и заместитель руководителя президентской администрации А. Казаков.
  • 15 ноября Ельцин уволил с государственной службы М. Бойко и П. Мостового в связи с их причастностью к «книжному скандалу».
  • 19 ноября Государственная Дума отвергла правительственный проект Налогового кодекса.
  • 20 ноября президент Ельцин снял Анатолия Чубайса с поста министра финансов в связи с его участием в «книжном скандале», назначив на его место Михаила Задорнова, руководителя бюджетного комитета Государственной Думы и члена думской фракции «Яблоко». Чубайс сохранил должность первого заместителя премьер-министра. Одновременно от должности министра топлива и энергетики был освобождён Борис Немцов, его пост занял Сергей Кириенко, работавший заместителем министра топлива и энергетики.
  • 24 ноября заместитель министра финансов Сергей Шаталов, автор отвергнутого проекта Налогового кодекса, отправлен в отставку.

Декабрь

  • 5 декабря Государственная Дума одобрила в первом чтении бюджет на 1998 год.
  • 25 декабря Государственная Дума одобрила во втором чтении проект бюджета на 1998 год.

Источники

  1. [lawrussia.ru/texts/legal_836/doc836a267x809.htm ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА ФЕДЕРАЛЬНОГО СОБРАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ПОСТАНОВЛЕНИЕ ОТ 16 АПРЕЛЯ 1997 Г. N 1331-II ГД О НЕОТЛОЖНЫХ МЕРАХ ПО РЕАЛИЗАЦИИ ТРЕБОВАНИЙ, ВЫСКАЗАННЫХ В ХОДЕ …]
  2. [www.nato.int/cps/ru/natolive/official_texts_25468.htm "Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Русской Федерацией и Организацией североатлантического договора"] сайт NATO, 27.05.1997
  3. [ria.ru/spravka/20120528/657416431.html Совет Россия-НАТО (СРН). История создания, цели и задачи.] // РИА Новости, Справки
  4. [www.igpi.ru/monitoring/1047645476/jun1997/zakonad.html IGPI.RU:: Политический мониторинг:: Выпуски политического мониторинга:: Законодательная деятельность Государственной Думы]
  5. [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=183742 Ваха Арсанов пообещал расстрелять руководство России] // Коммерсантъ, № 150 (1332), 9 сентября 1997
  6. [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=184102 Хронология последних событий в Чечне] // Коммерсантъ, № 155 (1337), 16 сентября 1997

См. также

Напишите отзыв о статье "1997 год в политике России"

Ссылки

  • [www.budgetrf.ru/Publications/Magazines/recep/RECP_index0.htm События в экономике]

Отрывок, характеризующий 1997 год в политике России

В торговом отношении, на провозглашение трудолюбивым ремесленникам и всем крестьянам не последовало никакого ответа. Трудолюбивых ремесленников не было, а крестьяне ловили тех комиссаров, которые слишком далеко заезжали с этим провозглашением, и убивали их.
В отношении увеселений народа и войска театрами, дело точно так же не удалось. Учрежденные в Кремле и в доме Познякова театры тотчас же закрылись, потому что ограбили актрис и актеров.
Благотворительность и та не принесла желаемых результатов. Фальшивые ассигнации и нефальшивые наполняли Москву и не имели цены. Для французов, собиравших добычу, нужно было только золото. Не только фальшивые ассигнации, которые Наполеон так милостиво раздавал несчастным, не имели цены, но серебро отдавалось ниже своей стоимости за золото.
Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.


6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.
В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.


Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?