2-й Прибалтийский фронт
| 2-й Прибалтийский фронт | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Входит в | |
| Тип |
фронт |
| Участие в | |
| Командиры | |
| Известные командиры |
Маркиан Михайлович Попов |
2-й Прибалтийский фронт — один из фронтов РККА во время Великой Отечественной войны.[1][2]
Содержание
История
Образован 20 октября 1943 года в результате переименования Прибалтийского фронта.
С 1 по 21 ноября 1943 года войска левого крыла фронта вели наступление на витебско — полоцком направлении.
В январе — феврале фронт участвовал в Ленинградско-Новгородской операции 1944 г. В ходе Старорусско-Новоржевской операции войска фронта вышли на подступы к Острову, Пушкинским Горам, Идрице; в июле 1944 года провели Режицко-Двинскую операцию и продвинулись на запад до 200 км, а в августе — провели Мадонскую операцию, в ходе которой продвинулись ещё на 60-70 км вдоль северного берега Западной Двины и освободили крупный узел железнодорожных и шоссейных дорог — город Мадона.
В сентябре — октябре 1944 года, во время Прибалтийской операции 1944 г., войска фронта приняли участие в Рижской операции и к 22 октября вышли к тукумскому рубежу обороны противника, блокировав совместно с войсками 1-го Прибалтийского фронта в Курляндии группу армий «Север». В последующем, до апреля 1945 года, они продолжали блокаду и вели бои по уничтожению курляндской группировки противника. С февраля в состав фронта вошли войска 1-го Прибалтийского фронта, действовавшие против этой группировки. 1 апреля 1945 года фронт был упразднён, а его войска переданы в состав Ленинградского фронта.[1]
Состав
Первоначально в состав фронта входили:
- 3-я ударная армия
- 6-я гвардейская армия
- 11-я гвардейская армия
- 20-я армия
- 22-я армия
- 15-я воздушная армия
В дальнейшем:
- 42-я армия
- 51-я армии
- 1-я ударная армия
- 4-я ударная армия
- 10-я гвардейская армия
- 14-я воздушная армия
Командующие
Члены Военного Совета
- Л. З. Мехлис (октябрь — декабрь 1943), генерал-лейтенант;
- Н. А. Булганин (декабрь 1943 — апрель 1944), генерал-лейтенант;
- В. Н. Богаткин (апрель 1944 — март 1945), генерал-лейтенант.
- С. И. Шабалин (1944), генерал-майор.
См. также
Напишите отзыв о статье "2-й Прибалтийский фронт"
Примечания
- ↑ 1 2 [samsv.narod.ru/Fr/Prib2/front.html 2-й Прибалтийский фронт]
- ↑ Фронты Советских Вооружённых Сил во время Великой Отечественной войны — статья из Большой советской энциклопедии.
Ссылки
- [archive.is/20121221193952/victory.mil.ru/rkka/units/02/22.html]
|
Это заготовка статьи о вооружённых силах СССР и Вооружённых Силах Советской России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий 2-й Прибалтийский фронт
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
