2-я Битва под Новой Весью
| Бой под Новой Весью польск. Bitwa pod Nową Wsią | |||
| Основной конфликт: Январское восстание | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
м. Новая Весь, Калишский повят, Куявско-Поморское воеводство, Царство Польское | ||
| Итог |
Победа повстанцев. | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Бой под Но́вой Ве́сью — бой 14(26) апреля 1863 года между русскими войсками и польскими повстанцами во время восстания 1863 года.
Бой
В начале апреля 1863, в северо-западной части Калишского отдела, появились значительные мятежные отряды, большей частью из Познани. Они были хорошо вооружены, устроены по образцу регулярных войск, достаточно обучены, и некоторыми из них командовали иностранные офицеры. Обширные леса в окрестностях Казимержа, Слесина, Сомпольна, Брдува способствовали укрытию мятежников.
13(25) апреля) отряд майора Нелидова (2 роты, 40 казаков и объездчиков) был выслан из Влоцлавска для рекогносцировки окрестностей местечка Пётрково. 14-го (26-го) он выступил и пройдя через Новавесь, узнал о близости повстанцев. Не веря в значительность их сил, и выслав вперёд казаков, Нелидов построил отряд в боевой порядок и двинулся к лесу. Завязалась перестрелка. Сначала инсургенты подались назад, но потом перешли в наступление. Несколько раз их отбивали огнём. Бой продолжался 3 часа. Наконец, заметив обход со всех сторон превосходящих сил мятежников, готовых отрезать ему отступление, Нелидов решился отойти к прусской границе. Теснимый многочисленным скопищем, он успел пробиться штыками сквозь ряды повстанцев и, сохранив весь обоз, раненых и пленных, вступил в пределы Пруссии. Пробыв в Пруссии 3 дня, отряд возвратился во Влоцлавск.
Потери русского отряда составили 34 убитых и раненых.
Напишите отзыв о статье "2-я Битва под Новой Весью"
Литература
- Энциклопедия военных и морских наук [dlib.rsl.ru/viewer/01004177773#page3 Том VI]. Стр. 107.
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 2-я Битва под Новой Весью
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
