20-й Мэнский пехотный полк

20-й Мэнский пехотный полк
флаг штата Мэн
Годы существования	1861—1865 гг.
Страна	США США
Тип	Пехота
Численность	400 чел. (июнь 1863)
Командиры
Известные командиры	Эдельберт Эймс Джошуа Чемберлен

20-й Мэнский пехотный полк (20th Main Infantry Regiment) — представлял собой один из пехотных полков армии Союза во время Гражданской войны в США. Полк был набран в августе 1862 года в Портленде и участвовал во всех сражениях на Востоке, от сражения при Шепардстауне до сражения при Аппоматтоксе и был расформирован в июне 1865 года. Полк прославился в основном участием в обороне высоты Литл-Раун-Топ во время сражения при Геттисберге.

Формирование

Полк был сформирован в лагере Кэмп-Мэйсон, около Портленда, 39 августа 1861 года в ответ на призыв президента Линкольна о наборе 300 000 добровольцев в армию. Его рядовые были собраны практически со всего штата. Первоначально полк насчитывал 993 человека, его первым командиром стал полковник Эдельберт Эймс, подполковником - Джошуа Чемберлен. Полк был включён в бригаду Баттерфилда в 1-й дивизии V корпуса Потомакской армии.

Боевой путь

2 сентября полк (в униформе, но невооружённый) покинул лагерь, пришёл на железнодорожную станцию и был переправлен поездом в Бостон, где погрузился на пароход "Мэрримак" (вместе с 36-м Массачусеттским полком). 7 сентября пароход прибыл в Александрию. Ветераны потом вспоминали, что посещали дом, в котором был убит полковник Элон Эллсворт и забирали кусочки древа с собой в качестве сувениров. На следующий день полк переправился в Вашингтон, где рядовым выдали винтовки Энфилда и по 40 патронов на человека. В тот же день полк перешел Потомак по Длинному мосту и прибыл в форт Грейг на Арлингтонских высотах, где присоединился к бригаде Баттерфилда. "Это был смехотворный марш, - вспоминал потом один из ветеранов, - нас никто не тренировал, мы шли под музыку неумелых барабанщиков, каждый играл в своём ритме, каждый рядовой шел разным шагом. Старые солдаты насмехались над нами. Толпа смеялась".

Утром 12 сентября бригада (под командованием полковника Стоктона) покинула лагерь и двинулась в Мэриленд. Полк прошел Фредерик и к утру 17 сентября находился около Шарпсберга, где наблюдал за ходом сражения при Энтитеме. Весь V корпус не был введён в бой в тот день.

19 сентября корпус предпринял попытку формирования реки Потомак. 20-й Мэнский перешёл реку, вступил в перестрелку с противником (впервые в своей истории), но затем был вынужден отойти обратно за реку.

Литература

• Chamberlain, Joshua Lawrence (1994). Bayonet! Forward: My Civil War Reminiscences. Gettysburg, PA: Stan Clark Military Books. ISBN 1-879664-21-6.
• Styple, William B., ed. (1994). With a Flash of his Sword: The Writings of Maj. Holman S. Melcher, 20th Maine Infantry. Kearny, NJ: Belle Grove Publishing. ISBN 1-883926-00-9.

Ссылки

• [civilwarintheeast.com/us-regiments-batteries/maine/20th-maine/ Хронология истории полка]
• [maine.gov/civilwar/books/Army_life.pdf Army Life: A Private's Reminiscences of the Civil War by Pvt. Theodore Gerrish]
• [gettysburg.stonesentinels.com/union-monuments/maine/20th-maine/ Памятник 20-му Мэнскому под Геттисбергом.]

Отрывок, характеризующий 20-й Мэнский пехотный полк

Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.