2008 год в политике России
Поделись знанием:
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
| 1990-е |
|---|
| 1990 | 1991 | 1992 | 1993 | 1994 | 1995 | 1996 | 1997 | 1998 | 1999 |
| 2000-е |
| 2000 | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 |
Важнейшими политическими событиями в России в 2008 году стали выборы третьего Президента РФ и вмешательство в вооружённый конфликт в Южной Осетии.
Содержание
Март
- 2 марта состоялись выборы президента Российской Федерации, победителем которых стал Дмитрий Медведев, набравший 70,28 % голосов избирателей[1]. Кандидатами на пост президента России были: Г. А. Зюганов (от Коммунистической партии Российской Федерации), В. В. Жириновский (от Либерально-демократической партии России), лидер Демократической партии России А. В. Богданов.
- 6 марта Россия отменила санкции против Абхазии, введённые 19 января 1996 года решением Совета глав государств СНГ «О мерах по урегулированию конфликта в Абхазии, Грузия». Россия призвала другие страны СНГ последовать её примеру. В заявлении МИД России отмечалось, «…абхазская сторона выполняет свои обязательства по основным договоренностям в этой сфере. Она готова к практическим шагам по укреплению доверия и безопасности в зоне конфликта. На этом фоне грузинская сторона не проявляет аналогичного конструктивного подхода к выполнению ранее достигнутых договоренностей. Более того, она фактически подрывает переговорный процесс, разместив в верхней части Кодорского ущелья Абхазии подотчетную Тбилиси административную структуру. На этом фоне сохранение запретов, установленных указанным Решением, полностью утрачивает свой смысл, препятствует реализации в регионе социально-экономических программ, обрекает народ Абхазии на неоправданные лишения»[2][3].
Май
- 8 мая на следующий день после инаугурации Дмитрия Медведева, кандидатура Владимира Путина был утверждена Думой на пост председателя правительства России.
- 12 мая Путин огласил состав своего нового правительства.
Август
- 8 августа Россия присоединилась к вооружённому конфликту на стороне Южной Осетии после того, как в ночь с 7 на 8 августа грузинские войска начали массированный артиллерийский обстрел столицы Южной Осетии города Цхинвала и прилегающих районов.
- 11 августа — В Москве президент России Дмитрий Медведев и президент Франции Николя Саркози выработали шесть принципов урегулирования ситуации вокруг Южной Осетии и Абхазии.
- 26 августа — Президент России Д. А. Медведев подписал указ о признании независимости Абхазии и Южной Осетии.
Октябрь
- 16 октября был отправлен в отставку губернатор Амурской области Николай Колесов, деятельность которого подвергалась критике со стороны местных политиков[4]. Должность губернатора занял Олег Кожемяко.
Ноябрь
- 5 ноября — Состоялось первое послание третьего президента РФ Дмитрия Медведева Федеральному собранию.
- 5 декабря — Скончался патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Временно, место предстоятеля Русской Православной церкви, занимает местоблюститель патриаршего престола, Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Выборы нового первоиерарха Русской Православной церкви, состоятся в январе 2009 года.
Напишите отзыв о статье "2008 год в политике России"
Примечания
- ↑ [www.rg.ru/2008/03/08/cik-president-dok.html Постановление Центральной избирательной комиссии Российской Федерации от 7 марта 2008 г. N 104/777-5 г. Москва «О результатах выборов Президента Российской Федерации».] // Российская газета, 8 марта 2008 г.
- ↑ [www.mid.ru/brp_4.nsf/0/648830C5AF867590C32574040046B653 О выходе Российской Федерации из режима ограничений, установленных в 1996 году для Абхазии] // МИД России, 6 марта 2008
- ↑ [www.rian.ru/politics/20080306/100830399.html Россия отменила введённые в 1996 году санкции в отношении Абхазии] // РИА Новости, 6 марта 2008
- ↑ [www.regnum.ru/news/1106036.html Отставка губернатора, сальмонеллез и железнодорожные аварии: главные события Приамурья в 2008 году] // REGNUM, 30 декабря 2008
См. также
Отрывок, характеризующий 2008 год в политике России
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
