2015 год в архитектуре
Поделись знанием:
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.
По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
| 2015 год в архитектуре | ||
| 2008 — 2009 — 2010 — 2011 — 2012 | ||
| 2013 — 2014 — 2015 — 2016 — 2017 | ||
| 2018 — 2019 — 2020 — 2021 — 2022 | ||
| См. также: Другие события в 2015 году | ||
2015 год в архитектуре включает ряд значимых архитектурных событий, завершение строительства новых зданий, а также уход из жизни когорты ведущих архитекторов.
Содержание
Здания
Список значимых построек открытых в 2015 году:
Общественные здания
- 432 Парк-авеню — сверхвысокий небоскрёб, строящийся в нью-йоркском районе Мидтаун на Парк-авеню между 57 и 56 улицами. Проект разработан CIM Group. Строительство начато в 2012 году и планируется к завершению в 2015. По первоначальному проекту высота составляла 396 метров[1][2]. Строительству предшествовал снос 495-местной гостиницы Drake Hotel, построенной в 1926 году. Гостиница была выкуплена за 440 миллионов долларов застройщиком Гарри Маклоу в 2006 году, после чего была снесена. Освободившийся участок из-за своего расположения стал одним из наиболее ценных в Нью-Йорке[3]. Общая стоимость строительства составляет 1,25 миллиарда долларов[4].
- Башня Федерация — самый высокий небоскрёб в Европе[5], флагманский небоскрёб, строящийся в Москве на 13-м участке Московского международного делового центра.
- Большой Египетский музей — археологический музей в Гизе (Египет).
- Шанхайская башня - сверхвысокое здание[6] в районе Пудун города Шанхай в Китае.
- Штаб-квартира Европейского центрального банка — офисный небоскрёб в городе Франкфурт-на-Майне, Германия. Штаб-квартира Европейского центрального банка с 2015 года. Занимает 4-е место (если измерять «по антенне / шпилю»; если по «архитектурной высоте», то 7-е место) в списке самых высоких зданий Франкфурта-на-Майне[en], те же места в аналогичном списке для всей Германии (так как 10 самых высоких зданий страны расположены именно во Франкфурте-на-Майне) и 20-e (33-е) место в аналогичном списке для Европейского союза[en].
- New Bauhaus Museum Weimar
- Музей американского искусства Уитни — одно из крупнейших собраний современного американского искусства (XX—XXI век).
- Louvre Abu Dhabi
- National Gallery Singapore
Аэропорты
- Hakkari Yüksekova Airport
- Huizhou Pingtan Airport
- Ordu-Giresun Airport
- Yantai Penglai International Airport
Транспортные сооружения
- Regatta ferry wharf
- Milton ferry wharf
- Mersin Bus Terminus
- Brooke Street Pier
- World Trade Center (PATH station)
Муниципальные здания
Энергетические сооружения
События
- 4-6 ноября — восьмой ежегодный Всемирный фестиваль архитектуры, который проходит в Сингапуре.
- 1 мая-31 октября — Всемирная выставка в Милане («Экспо-2015»). Тема выставки: «Накормить планету. Энергия для жизни»[7].
Награды
- Золотая медаль AIA — Моше Сафди;
- Притцкеровская премия — Фрай Отто.
Скончались
- 16 января — Иэн Азфиелд, 74 лет — новозеландский архитектор;
- 9 февраля — Джон Джерд, 75 лет — американский архитектор;
- 9 марта — Фрай Отто, 89 лет — немецкий архитектор и инженер-строитель. Получил всемирное признание как создатель тентовых и мембранных конструкций, которые он применял в своих сооружениях;
- 12 марта — Майкл Грейвз, 80 лет — американский архитектор;
- 19 марта — Карлос Михарес Брачо, 84 года — мексиканский архитектор;
- 20 марта — Валентин Фёдорович Назаров[8] — архитектор, градостроитель, академик и автор Генплана Петербурга 2005 года;
- 22 марта[9] — Ли Куан Ю;
- 15 апреля[10] — Эдвард Тосунян;
- 28 апреля — Эйнар Торстейн, 73 года — исландский архитектор;
- 11 мая — Дерек Уокер, 85 лет — английский архитектор и градостроитель;
- 29 мая[11] — Олег Валентинович Горюнов.
Напишите отзыв о статье "2015 год в архитектуре"
Примечания
- ↑ [buildingdb.ctbuh.org/building.php?building_id=13227 432 Park Avenue]. Council on Tall Buildings and Urban Habitat. Проверено 13 января 2012.
- ↑ [tommytoy.typepad.com/tommy-toy-pbt-consultin/2011/10/a-los-angeles-real-estate-company-founded-by-two-former-israeli-paratroopers-and-a-drexel-burnham-lambert-executive-has-emerg.html CIM GROUP AND NEW YORK REAL ESTATE MAGNATE HARRY MACKLOWE PLAN 1,300 FOOT MANHATTAN CONDO AND RETAIL COMPLEX]. PBT Consulting (October 23, 2011). Проверено 13 января 2012.
- ↑ [therealdeal.com/newyork/articles/harry-macklowe-s-drake-hotel-tops-list-of-most-valuable-nyc-development-sites Drake Hotel tops most valuable NYC development sites list]. The Real Deal (June 21, 2011). Проверено 13 января 2012.
- ↑ [www.wsws.org/en/articles/2013/06/24/park-j24.html Ultra-luxury high rise boom amid New York’s housing crisis], World Socialist Web Site (24 June 2013). Проверено 5 октября 2014.
- ↑ [ria.ru/moscow/20140925/1025547512.html «Башня Федерация» стала самым высоким зданием в Европе]. РИА Новости
- ↑ [www.luxist.com/2008/11/29/shanghai-tower-breaks-ground/ Shanghai Tower Breaks Ground — Luxist]
- ↑ [www.expo2015.org/it/cos-e Cos'è Expo Milano 2015] (итал.). Expo 2015. Проверено 10 июня 2014.
- ↑ [www.baltinfo.ru/2015/04/20/V-Peterburge-skonchalsya-arkhitektor-Valentin-Nazarov-490051 В Петербурге скончался архитектор Валентин Назаров]
- ↑ [news.liga.net/news/world/5358513-skonchalsya_li_kuan_yu_arkhitektor_ekonomicheskogo_chuda_v_singapure.htm Скончался Ли Куан Ю, архитектор экономического чуда в Сингапуре]
- ↑ [www.kp.ru/daily/26364/3248930/ В Москве скончался легендарный советский архитектор]
- ↑ [zvzda.ru/2015/05/29/15:34 Скончался бывший главный архитектор Перми Олег Горюнов]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий 2015 год в архитектуре
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.
По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
