201-я мотострелковая дивизия

Поделись знанием:
(перенаправлено с «201 мсд»)
Перейти к: навигация, поиск
201-я мотострелковая Гатчинская дважды Краснознамённая дивизия
201-я мсд

Боевое Знамя дивизии
Годы существования

1943—2004

Страна

СССР СССР
Россия Россия

Подчинение

1945-1969 — ТуркВО
1969-1980 — САВО
1980-1992 — ТуркВО
с 1992 — ПУрВО

Входит в

Приволжско-Уральский военный округ

Тип

мотострелковая дивизия

Включает в себя

управление, части и подразделения

Дислокация

1945-1980 - Душанбе Таджикской ССР
1980-1989 - Кундуз, Афганистана
1989-2003 - Душанбе, Куляб, Курган-Тюбе Республики Таджикистан

Участие в

Великая Отечественная война
Афганская война
Гражданская война в Таджикистане

Знаки отличия


«Гатчинская»

201-я мотострелковая Гатчинская дважды Краснознамённая дивизия (201-я мсд) — соединение в составе Вооружённых Сил СССР и Российской Федерации.





Содержание

История

Великая Отечественная война

Свою историю 201-я мсд ведёт от 201-й стрелковой дивизии (2-го формирования).

Основная статья: 201-я стрелковая дивизия (2-го формирования)

Сформирована на основании директивы командующего Ленинградским фронтом генерала армии Л. А. Говорова, № 1/15855 от 25 мая 1943 года, как 201-я стрелковая дивизия (2-го формирования) (201-я сд (2ф)).

В период войны 201-я стрелковая дивизия принимала участие в обороне и освобождении от немецко-фашистских захватчиков городов и населённых пунктов: Гатчина, Пижма, Луга, Аувере-Ям-Лембиту, Нарва, Тарту, Кемери-Добеле, Кандава, Ханела, Танненберг, Латрианукала, Видриже, Марниеке, Рига, Гайдас, Румбас, Карниеке, Сембури и других. Части дивизии форсировали реки: Вяйке-Эма-Йыги, Виесата.

Послевоенный период

В августе 1945 года дивизия получила приказ передислоцироваться в Таджикскую ССР, в состав Туркестанского военного округа.

1 октября 1945 года последний эшелон с подразделениями дивизии прибыл в Душанбе. Полк занимался плановой боевой учёбой по программе горнострелковых войск.

В 1947 году 201-я стрелковая дивизия была переформирована в отдельную 325-ю стрелковую бригаду (325-я сбр).

В 1948 году 325-я сбр была развёрнута в 201-ю горнострелковую дивизию (201-я гсд).

Части и подразделения получили вооружение по штатам горно-стрелковых частей. Артиллерия была переведена на конную тягу и получила на вооружение 76 мм горные пушки. Каждый учебный год заканчивался сдачей зачетов на значок «Альпинист СССР». Для этого весь личный состав должен был взойти на высоту не менее 4 тысяч метров.

В 1949 году дивизия участвовала в окружных учениях в районе станции Гузар Кашкадарьинской области Узбекской ССР.

4 марта 1955 года 201-я горнострелковая дивизия была переименована в 27-ю горнострелковую дивизию.

В марте 1957 года 27-я горнострелковая дивизия была переименована в 124-ю горнострелковую дивизию.

В 1958 году 124-я горнострелковая дивизия была свёрнута в 451-й горнострелковый полк (451-й гсп).

В 1960 году 451-й горнострелковый полк был развёрнут в 124-ю мотострелковую дивизию.

С 1963 года полки пополнились штатными танковыми ротами, затем — батальонами, и стали именоваться мотострелковыми.

В 1964 году 124-я мотострелковая дивизия была переименована в 201-ю мотострелковую дивизию.

В марте 1964 года 201-я мотострелковая дивизия (201-я мсд) была развёрнута по штатам военного времени и приняла участие в учениях. Совершив марш по маршруту Душанбе-Дехканабад-Керки, 201-я мсд атаковала условного противника. Командующий ТуркВО генерал армии И. И. Федюнинский дал дивизии высокую оценку, которую Генштаб ВС СССР утвердил. После этих учений были произведены штатные изменения в сторону увеличения личного состава. Танки Т-34-85 в танковых батальонах мотострелковых полков, были заменены на Т-54.

В 1969 году в связи с образованием Среднеазиатского военного округа, 201-я мсд передаётся в состав САВО.

В 1970—1972 годах 201-я мсд проводила дивизионные учения с боевой стрельбой в Алайской долине в зимнее время, когда температура ночью доходила до минус 60 градусов. В 1973—1975 годах (командир полковник Челомбеев, Иван Васильевич) дивизия продолжала совершенствовать горную подготовку.[1][2].

201-я дивизия в Афганской войне

Развёртывание дивизии

В декабре 1979 года принимается решение Политбюро ЦК КПСС о вводе советских войск в Афганистан. Поскольку все соединения в военных округах СССР, граничащих с Афганистаном, являлись кадрированными (неполного состава), происходит развёртывание мотострелковых дивизий САВО и ТуркВО, которые готовились к отправке в ДРА, до штата по военному времени.

В составе ТуркВО были в срочном порядке развёрнуты 5-я гв. мсд и 108-я мсд. В составе САВО была развёрнута 201-я мсд.

Все три дивизии имели увеличенный штат — в каждой из них было развёрнуто по 4 мотострелковых полка вместо обычных 2-3 полков.

Развёртывание мотострелковых полков

Личный состав был частично доукомплектован за счёт военнообязанных, призванных из запаса и военнослужащих, переброшенных из других военных округов и зарубежных групп войск:

Развёртывание танковых полков

В связи с тем, что штатный танковый полк в 201-й мсд отсутствовал, а в 108-й мсд танковый полк имел устаревшее вооружение, было принято решение о переброске 2 танковых полков из других соединений:

Так как 108-я мсд была введена в ДРА в конце декабря 1979 года, оба танковых полка были переданы в январе 1980 года в подчинение 201-й мсд, которая была сосредоточена в Термезе. Но вводились танковые полки в Афганистан в разное время[4].

Окончание развёртывания

Таким образом, к концу января 201-я мсд, находившаяся в Термезе, была полностью развёрнута и имела в подчинении 4 мотострелковых полка (122-й, 191-й, 395-й мсп и 149-й гв. мсп) и одновременно два танковых полка (234-й тп и 285-й тп)[5][4].

28 января 1980 года 234-й тп был переподчинён 108 мсд, которая месяцем ранее была введена без танкового полка, и передислоцирован в г.Кабул, за две недели до ввода самой 201-й мсд.

После того как части 201-й мсд были передислоцированы из Душанбе Таджикской ССР в Термез Узбекской ССР, оставшийся в Душанбе 92-й мотострелковый Сестрорецкий Краснознамённый полк (92-й мсп) 201-й мсд был развёрнут в кадрированную 134-ю мотострелковую дивизию, которая заняла освободившиеся военные городки 201-й мсд. Обратно в состав дивизии 92-й мсп вернётся только через 9 лет[6].

Ввод 201-й дивизии в Афганистан и пункты дислокации

23 декабря 1979 года части 201-й мсд были приведены в полную боевую готовность, укомплектованы и переброшены под Термез.

В соответствии c Директивой МО СССР от 21 января 1980 года № 314/1/00160 дивизия передана из САВО в состав ТуркВО. Под Термезом дивизия была переведена на новые штаты и включена в состав 40-й армии.

14 февраля 1980 года 201-я мсд в обновлённом составе начала пересечение Государственной границы СССР через понтонные мосты в районах Хайратона и Айваджа. Затем, совершив марш Хайратон — Кундуз, начала обустраиваться на новом месте.

285-й тп в составе 201-й мсд совершил марш по маршруту Хайратон-Пули-Хумри-Кундуз, сосредоточился на северной окраине г. Кундуз разместившись в полевом лагере[5].

Зона ответственности 201-й мотострелковой дивизии была определена в северо-восточной части Республики Афганистан (исторической области Катаган), куда входили провинции:

Части дивизии были распределены следующим образом:
С дислокацией в районе аэропорта г. Кундуз в 4 километрах южнее города:

  • Управление (штаб) дивизии
  • 149-й гвардейский мотострелковый полк
  • 998-й зенитно-артиллерийский полк
  • 370-й отдельный противотанковый дивизион
  • 783-й отдельный разведывательный батальон
  • 99-й отдельный медико-санитарный батальон
  • 252-й отдельный батальон связи
  • 114-я рота химической защиты
  • 631-я станция фельдъегерско-почтовой службы
  • 83604-е полевое учреждение Госбанка
  • 254-я отдельная вертолётная эскадрилья (придана от 34-го сак)

Севернее города были дислоцированы:

  • 285-й танковый полк
  • 998-й артиллерийский полк
  • 71-й отдельный ракетный дивизион
  • 469-я батарея управления и артиллерийской разведки
  • 541-й инженерно-сапёрный батальон
  • 340-й ремонтно-восстановительный батальон
  • 636-й батальон материального обеспечения.

На большом удалении от штаба дивизии были дислоцированы:

  • 122-й мотострелковый полк — г. Ташкурган (ныне г.Хульм Khulm) (142 километров от штаба дивизии по автомобильной дороге[7])
  • 395-й мотострелковый полк — г.Пули-Хумри (128 километров[7])

122-й мсп своей дислокацией и рассредоточением подразделений сторожевыми заставами брала под контроль дорогу, связывающую Кундуз и Термез, по которой шло снабжение дивизии всеми видами обеспечения из СССР.

395-й мсп таким же образом контролировал три направления дорог:

Также подразделения 395-го мсп, образуя боевую основу гарнизона г.Пули-Хумри, обеспечивали режимную зону вокруг важных крупных складов армейского значения, сформированные при 59-й армейской бригаде материального обеспечения и защищали её военный городок, а также военный городок 58-й отдельной автомобильной бригады, дислоцированной там же.

В отличие от зенитных артиллерийских полков в составе 5-й гв. мсд и 108-й мсд, которые в 1981 году были заменены на зенитно-ракетные полки (на современных ЗРК «Оса») — 998-й зенитно-артиллерийский полк (998-й зап), имевший на вооружении устаревшие 60-мм зенитные орудия С-60, не был заменён. Он не участвовал в войсковых операциях и за неимением воздушного противника выполнял боевую задачу по сторожевому охранению режимной зоны вокруг аэропорта г. Кундуз. Для этой же цели был использован и 370-й отдельный противотанковый дивизион.

71-й отдельный ракетный дивизион (в/ч пп 27712), который был введён в ДРА вместе с дивизией 13 февраля, был выведен обратно на территорию СССР 25 июня 1980 года[4].

191-й мотострелковый полк при вводе был временно дислоцирован в Пули-Хумри.

Переподчинение полков из состава дивизии

191-й мотострелковый полк

7 апреля 1980 года 191-й мотострелковый полк был выведен из состава 201-й мсд и напрямую подчинён штабу 40А с получением статуса «отдельный». 191-й мсп маршем прошёл через перевал Саланг, города Чарикар и Кабул и расположился в 25 км юго-восточнее г.Газни провинции Газни в 143 километрах юго-западнее Кабула.

Обладая личным составом в 2200 человек, 191-й омсп совместно с 56-й огдшбр (с личным составом в 2450 человек), дислоцированной в 60 километрах от него в г.Гардез провинции Пактия, являлись крупнейшими военными формированиями 40-й Армии, выполнявшими боевые действия на широком участке южнее Кабула. Также подразделения 191-го омсп частично контролировали важную дорогу, соединявшую Кабул и Кандагар.

Обратно в состав 201-й мсд полк вернётся спустя 9 лет после вывода войск из Афганистана[1].

285-й танковый полк

К середине 1980 года Руководство ВС СССР решит вывести из ДРА воинские части и соединения, чьё присутствие было посчитано излишним.

В число выводимых соединений и воинских частей до 1 сентября 1980 года попадут:

  • 2-я зенитная ракетная бригада
  • 353-я гвардейская артиллерийская Могилёвская орденов Богдана Хмельницкого и Александра Невского бригада
  • 234-й танковый Перемышльско-Берлинский Краснознамённый, ордена Суворова полк
  • 71-й отдельный ракетный дивизион 201-й мсд
  • 646-й отдельный ракетный дивизион 108 мсд
  • 307-й отдельный ракетный дивизион 5 гв.мсд

Решением командования 40-й армии, посчитавшим избыточность военной группировки на Кундузском направлении, в период с 30 декабря 1980 года по 5 января 1981 года, 285-й тп (без 1-го танкового батальона, оставшегося на усилении 860-го омсп) был передислоцирован в г.Баграм провинции Парван, и переподчинён из состава 201-й мсд в состав 108 мсд[8][9].

В составе 108 мсд 285-й танковый полк выполнял боевые задачи по сопровождению транспортных колонн и участвовал в рейдах и операциях по ликвидации бандформирований[5].

Взаимодействие с 860-м отдельным мотострелковым полком

На направлении провинции Бадахшан 201-й мсд оказывала всестороннюю поддержку 860-му отдельному мотострелковому полку (860-й омсп), который был в отдельности от всех частей ОКСВА дислоцирован в г. Файзабад в 263 километрах[7] восточнее от г. Кундуз.

860-й омсп занимал стратегически важную позицию по блокированию западного выхода из Ваханского коридора, который афганская оппозиция пыталась использовать как транспортный коридор для поставок вооружений и боеприпасов из Китая и Пакистана.

Также все годы пребывания 201-й мсд в ДРА, соединение оказывало тыловое обеспечение подразделений 860-го омсп, снабжение которого со стороны более близкой границы с Таджикской ССР (откуда и вводился полк) было невозможным из-за последовавшего после ввода блокирования дорог афганскими моджахедами.

При вводе 860-го омсп, из-за чрезвычайно сложного горного маршрута продвижения от Ишкашима до Файзабада, его штатный танковый батальон остался на территории СССР. Для усиления 860-го омсп от 285-го танкового полка 201-й мсд будет выделен 1-й танковый батальон, который будет летом 1981 года переподчинён 860-му омсп.

При выводе войск — вывод 860-го омсп также будет производиться более длинным маршрутом через зону ответственности 201-й мсд, а не прежним горным маршрутом через Памир, которым он вводился[10].

Боевая деятельность соединения

Личный состав дивизии участвовал в крупномасштабных армейских, дивизионных, полковых, частных боевых операциях и рейдах, как в ближних — к пункту постоянной дислокации (ППД), провинциях: Кундуз, Баглан, Тахар, Саманган, Балх, Бадахшан, так и в удалённых от ППД (Кундуз), афганских провинциях: Парван, Панджшер, Нангархар, Кунар, Пактия, Герат и т. д.

Подразделения дивизии также несли службу на блокпостах и сторожевых заставах в своей зоне ответственности (в уездах указанных выше афганских провинций).

Части и подразделения 201-й мсд в период Афганской войны 1979—1989 годов принимали участие в боевых операциях в различных провинциях. За период пребывания соединения в Демократической Республике Афганистан частями 201-й мсд было уничтожено и захвачено:

15 февраля 1989 года 783-й отдельный разведывательный батальон 201-й мсд одним из последних частей из состава 40-й армии покинул территорию республики Афганистан. Дивизия после вывода была передислоцирована в Таджикскую ССР[11].

Наиболее известные боевые столкновения 201-й дивизии в Афганистане

Состав и места дислокации частей 201-й дивизии

Состав дивизии в период нахождения в Афганистане включал в себя в разные годы[4]:

  • Управление (штаб) — Штаб-квартира г. Кундуз
    • Агитотряд.
    • Комендантская рота.
    • 23-я хлебопекарня.
    • 631-я станция фельдъегерско-почтовой связи.
    • 469-я батарея управления и артиллерийской разведки.
    • 829-я военная пожарная команда.
    • 1418-й банно-прачечный пункт.
    • Полевое учреждение Госбанка СССР
    • 114-я отдельная огнемётная рота (до марта 1985 — 114-я отдельная рота химической защиты).
  • 149-й гвардейский мотострелковый полк (149-й гв. мсп) — провинция Кундуз, Баглан, Тахар
  • 122-й мотострелковый полк (122-й мсп) — г. Ташкурган провинция Саманган
  • 395-й мотострелковый полк (395-й мсп) — г. Пули-Хумри провинция Баглан
  • 234-й танковый Пермышльско-Берлинский Краснознамённый, ордена Суворова полк (234-й тп переподчинён 108 мсд в январе и выведен в июне 1980 года)
  • 285-й танковый Уманьско-Варшавский Краснознамённый, ордена Кутузова полк (285-й тп переподчинён 108 мсд в декабре 1980 года)
  • 998-й артиллерийский Староконстантиновский Краснознамённый, орденов Суворова и Богдана Хмельницкого полк (998-й ап) — Северная окраина Кундуза[12]
  • 990-й зенитно-артиллерийский полк (990-й зап). Кундуз. Выведен 31 октября 1986 года
  • 783-й отдельный разведывательный батальон (783-й орб) Кундуз.
  • 71-й отдельный ракетный дивизион (71-й ордн). Кундуз. Выведен 25 июня 1980 года
  • 541-й отдельный инженерно-саперный батальон (541-й оисб) Северная окраина Кундуза
  • 252-й отдельный батальон связи (252-й обс) Кундуз
  • 99-й отдельный медико-санитарный батальон (99-й омедб). Кундуз.
  • 370-й отдельный противотанковый артиллерийский дивизион (370-й оптадн) Кундуз.
  • 636-й отдельный батальон материального обеспечения (636-й обмо) Северная окраина Кундуза.
  • 340-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон (340-й орбв) Кундуз.
  • 254-я отдельная вертолётная эскадрилья (254-я овэ) Кундуз.


201-я дивизия после вывода из Афганистана и до распада СССР

После вывода из Афганистана 201-я мсд была возвращена на прежнюю дислокацию, теперь уже в составе ТуркВО, так как в 1989 году САВО было расформировано.

Временно сформированная в пунктах её прежней дислокации 134-я мотострелковая дивизия была переформирована обратно в 92-й мотострелковый полк.

В состав 201-й мсд был возвращён 191-й мотострелковый полк[1].
122-й и 395-й мотострелковый полк были расформированы.

Штатный 990-й зенитно-артиллерийский полк, имевший устаревшее вооружение был перевооружён и переформирован в 1098-й гвардейский зенитный ракетный полк, порядковый номер которого были переданы от расформированной 93-й гвардейской мотострелковой дивизии, выведенной из состава Южной группы войск[13].

Поскольку соединение стало развёрнутым, а не кадрированным как до 1979 года — его рассредоточили по трём областным центрам Таджикской ССР[14]:

201-я дивизия после распада СССР

Смена подчинённости дивизии

После распада Советского Союза 201-я мсд была включена в состав Объединённых вооружённых сил СНГ.

В условиях гражданской войны в Таджикистане указом Президента РФ от 9 сентября 1992 года «О переходе под юрисдикцию России воинских формирований, находящихся на территории Таджикистана» и приказом Министра обороны РФ от 22 сентября 1992 года части 201-й мсд в полном составе были включены в состав ВС России.

С декабря 1997 года дивизия была подчинена Приволжскому военному округу.

С 2001 года — в составе Приволжско-Уральского военного округа.

Период Гражданской войны в Таджикистане

В 1992—1997 годах происходили неоднократные попытки таджикских экстремистов завладеть её вооружением и материальными ресурсами, расколоть дивизию по национальному признаку и втянуть её в конфликт на стороне одной из противоборствующих сторон.

Подразделения дивизии вступали в боестолкновения с вооружёнными группировками на таджикско-афганской границе, защищали военные и жизненно важные гражданские объекты от разрушения.

После нападения 13 июля 1993 года на 12-ю погранзаставу 117-го погранотряда ГПВ России в Таджикистане в соответствии с директивой Министра обороны РФ № 312/1/0111ш от 19 июля 1993 года 201-я мсд была доукомплектована до штата дивизии мирного времени и в её состав были включены 41-я отдельная вертолётная эскадрилья, 2-й отдельный реактивный дивизион (2-й ореадн РСЗО Ураган), а также создана авиационная группировка ВВС России в Таджикистане.

В начале 1993 года на межгосударственном уровне был определён статус дивизии и её основные задачи. На дивизию было возложено содействие в нормализации обстановки на таджикско-афганской границе, обеспечение доставки, охрана и распределение гуманитарной помощи, содействие в процессе репатриации беженцев и защита важнейших народнохозяйственных объектов.

Силами дивизии было сформировано свыше 250 автоколонн, которые прошли по горным дорогам из Душанбе до Шаартуза и Хорога, доставив населению десятки тысяч тонн медикаментов, продовольствия, горюче-смазочных и строительных материалов.

В 1994—1995 годах были нередки случаи обстрелов таких колонн, попытки воспрепятствовать их продвижению. К местам проживания были доставлены десятки тысяч беженцев из Горного Бадахшана, с южных участков таджикско-афганской границы. Как было предусмотрено «Общим соглашением об установлении мира и национального согласия в Таджикистане» дивизия обеспечила переброску последних вооружённых формирований Объединённой таджикской оппозиции из района Нижнего Пянджа к месту основной дислокации в Гармской группе районов.

Правовой статус соединения

16 апреля 1999 года Россия и Таджикистан подписали «Договором между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан о статусе и условиях пребывания российской военной базы на территории Республики Таджикистан», предусматривавший преобразование 201-й дивизии в 4-ю российскую военную базу. Договор должен был вступить в силу через год. Документ был ратифицирован парламентами обеих стран, однако обмен ратификационными грамотами не произошёл своевременно.

16 октября 2004 года было подписано Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Таджикистан об объектах недвижимости, количестве и границах земельных участков, отводимых под российскую военную базу, и местах их расположения на территории Республики Таджикистан. В соответствии с ним в Таджикистане была образована крупнейшая российская сухопутная военная база за пределами России. Первоначально база носила название «4-я военная база», но затем ей был возвращён войсковой номер, ранее принадлежавший моторизованной стрелковой дивизии, и она стала именоваться «201-я военная база».

Переформирование соединения

В октябре 2004 года на базе 201-й мотострелковой Гатчинской дважды Краснознамённой дивизии была сформирована 201-я Российская военная Гатчинская дважды Краснознамённая база с сохранением номеров войсковых частей, почётных наименований и наград. В 2009 году все полки были переформированы в отдельные батальоны, дивизионы и роты.

Основная статья: 201-я российская военная база

Награды

Награды соединения

За выполнение поставленных боевых задач в ходе Афганской войны и Гражданской войны в Таджикистане, 201-я мсд была награждена:

Награды личного состава 201-й дивизии за участие в Афганской войне

За мужество и воинскую доблесть, проявленные при исполнении воинского и интернационального долга в Республике Афганистан, военнослужащие 201-й мсд награждены:

Военнослужащие 201-й дивизии удостоенные высших званий

В Афганской войне

За мужество и героизм, проявленные в Афганской войне, званий Герой Советского Союза и Российской Федерации были удостоены:

В Гражданской войне в Таджикистане

За мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в Гражданской войне в Таджикистане, звания Героя Российской Федерации были удостоены:

Командиры 201-й дивизии

Неполный список командиров 201-й мсд[4]:

  • январь 1980 — март 1981 — Степанов Валерий Алексеевич
  • март 1981 — январь 1982 — Дрюнов Виктор Андреевич
  • январь 1982 — февраль 1983 — Шатин Михаил Владимирович (бывший командир 70-й огмсбр)
  • февраль 1983 — декабрь 1984 — Шаповалов Анатолий Александрович
  • декабрь 1984 — февраль 1986 — Малахов Евгений Николаевич
  • февраль 1986 — август 1987 — Шеховцов Владимир Николаевич
  • август 1987 — февраль 1989 — Рузляев Владимир Викторович

См. также

Напишите отзыв о статье "201-я мотострелковая дивизия"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 [polk191.narod.ru/Formir.html Сайт 191-го омсп]
  2. ↑ [specnaz.pbworks.com/w/page/17657940/201%20ВБ 201-я Гатчинская дважды Краснознаменная военная база]
  3. ↑ [149polk.ru Сайт 149-го гв. мсп]
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 [artofwar.ru/b/beshkarew_a_i/perechenx.shtml Афганистан. Перечень советских воинских частей (40-я Армия). Бешкарев Александр Иванович.]
  5. ↑ 1 2 3 [forum.artofwar.net.ru/viewtopic.php?t=75&postdays=0&postorder=asc&start=0 в\чп пп 86997 — 285 Танковый полк (Баграмский)]
  6. ↑ Феськов В. И., Калашников К. А., Голиков В. И. Советская Армия в годы холодной войны (1945—1991)
  7. ↑ 1 2 3 [vezoo.ru Расстояние между городами]
  8. ↑ [108msd.ru Сайт 108-й мотострелковой дивизии]
  9. ↑ [sch497.comcor.ru/museum/eskyrs/nevel_diviz.htm Боевой путь 108-й мотострелковой (360-й стрелковой) Невельской дважды краснознамённой дивизии]
  10. ↑ [860omsp.ru/boevoj-put-860-omsp Сайт 860-го омсп]
  11. ↑ [soldatrossii-a.jimdo.com/последний-легион-империи/привести-в-боевую-готовность/ Список операций 201-й МСД, приведён «Печатным Органом 201-й (РВБ) МСД», Душанбе республика Таджикистан Газета «Солдат России»]
  12. ↑ [fondedinstvo.ru/colleagues/history/262/ 998-й артиллерийский полк]
  13. ↑ [www.ugv.su/armija/boevoj_puty/b_puty_93_div.php История 93-й гвардейской мотострелковой дивизии]
  14. ↑ [www.gazeta.ru/2003/06/18/rossijskievo.shtml Российские войска за рубежом]
  15. ↑ [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1629229 Указ Президента Российской Федерации от 3 октября 2012 года № 1345 «О награждении орденом Жукова 201 Гатчинской дважды Краснознаменной военной базы»]. graph.document.kremlin.ru. Проверено 17 ноября 2013.
  16. ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2956 Герой Советского Союза — Акрамов, Наби Махмаджанович]
  17. ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2953 Герой Советского Союза — Плосконос, Игорь Николаевич]
  18. ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=12182 Герой Российской Федерации — Дауди, Ильяс Дильшатович]
  19. ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4666 Герой Российской Федерации — Оловаренко, Валерий Леонидович]
  20. ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11299 Герой Российской Федерации — Мишин, Игорь Анатольевич]

Литература

  • Атаев Р. С., Подумаем над этим (Геополитическое исследование термина «таджикско-афганская граница»), «Солдат России», газета 201 мсд, № 65, 1 октября 1994 года, город Душанбе.
  • Сергеев В. На южных рубежах (рус.) // Техника и вооружение вчера, сегодня, завтра : журнал. — 2004. — Март (№ 04). — С. 3-4.

Ссылки

  • [www.ariana.su/?S=7.0611240201 201-я база: год после создания]
  • [www.rsva-ural.ru/library/mbook.php?id=550 Командиры 201-й дивизии 1979—1989]
  • [www.tajik-gateway.org/index.phtml?lang=ru&id=4504 Посольство США и России чествуют 201 военную базу РФ в Таджикистане]

Отрывок, характеризующий 201-я мотострелковая дивизия

Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=201-я_мотострелковая_дивизия&oldid=80722357»