21-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО
Поделись знанием:
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
21-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО проходила с 1 по 6 декабря 1997 года, в Неаполь, Италия. Было подано 46 объектов в список всемирного наследия ЮНЕСКО. 38 объекта культурного наследия 1 смешанного и 7 природного наследия. Таким образом, общее число регистраций достигло 552 (417 культурного наследия, 20 смешанных и 15 природных описания наследия).
Содержание
Объекты, внесённые в список всемирного наследия
Культурное наследие
- Бразилия: Исторический центр города Сан-Луис
- Китай: Старый город Лицзян
- Китай: Исторический город Пинъяо
- Китай: Классические сады в городе Сучжоу
- Куба: Крепость Сан-Педро-де-ла-Рока в городе Сантьяго-де-Куба
- Эстония: Исторический центр города Таллин
- Франция: Исторический укрепленный город Каркасон
- Италия: Королевский дворец в Казерте с парком XVIII в., акведук построенный Луиджи Ванвителли и фабричный посёлок Сан Леучо
- Италия: Резиденции королевской Савойской династии (Турин и окрестности)
- Италия: Ботанический сад Падуи (Орто Ботанико) в городе Падуя
- Италия: Город Портовенере, культурный ландшафт Чинкве-Терре, острова Пальмария, Тино и Тинетто
- Италия: Кафедральный собор, башня Торре Кивика и Пиазза Гранде, Модена
- Италия: Археологические зоны - Помпеи, Геркуланум, Торре-Аннунциата
- Италия: Костьера-Амальфиана - Амальфийское побережье
- Италия: Археологические памятники в городе Агридженто
- Италия: Древнеримская вилла Вилла Дель-Казале (остров Сицилия)
- Италия: «Су-Нуракси» - древние укрепления в Барумини (остров Сардиния)
- Хорватия: Комплекс базилики епископа Ефразия в историческом центре города Пореч
- Хорватия: Исторический город Трогир
- Латвия: Исторический центр Риги
- Марокко: Археологические памятники Волюбилиса
- Марокко: Медина (старая часть) города Тетуан
- Мексика: Госпиталь Кабаньяс в городе Гвадалахара
- Голландия: Ветряные мельницы в районе Киндердейк-Элсхаут
- Голландия: Внутренний город и гавань Виллемстад (Кюрасао, Нидерландские Антильские острова)
- Непал: Лумбини, место рождения Будда Шакьямуни
- Австрия: Культурный ландшафт Гальштат-Дахштайн, район Зальцкаммергут
- Пакистан: Форт Рохтас
- Панама: Археологические памятники Панама-Вьехо (Старой Панамы) и историческая часть города Панама (расширенная в 2003 году)
- Польша: Средневековая часть города Торунь
- Польша: Замок Тевтонского Ордена в городе Мальборк
- Испания: Район древней золотодобычи Лас-Медулас
- Испания: Дворец каталонской музыки и Больница Сан-По в Барселоне
- Испания: Монастыри Сан-Миллан Йюзо и Юсо в Сузо
- Тунис: Древний город Дугга (Тугга)
- Великобритания: "Морской Гринвич"
- Южная Корея: Дворцовый комплекс Чхандоккун
- Южная Корея: Крепость Хвасон (город Сувон)
Смешанное наследие
- Франция / Испания: Монте-Пердидо (расширена в 1999 году)
Расширены
- Ни один не был добавлен.
Природное наследие
- Австралия: Остров Херд и Острова Макдоналд
- Австралия: Остров Маккуори
- Бангладеш: Мангровые заросли Сундарбан
- Доминика: Национальный парк Морн-Труа-Питон
- Коста Рика: Национальный парк Остров Кокос (расширена в 2002 году)
- Кения: Национальный парк и лесной резерват на горе Кения
- Кения: Национальные парки на озере Туркана
Убраны из Красного списка
- Национальный парк Плитвицкие озёра в Хорватии
Добавлены в Красный список
- Древний город Бутринти в Албании
- Национальный парк Маново-Гоунда-Сен-Флорис в Центрально-Африканской Республики
- Национальный парк Кахузи-Биега в Демократической республике Конго
- Заповедник Окапи в Демократической республике Конго
Напишите отзыв о статье "21-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО"
Ссылки
- [whc.unesco.org/archive/1997/whc-97-conf208-17e.pdf Convention concerning the protection of the world cultural and natural heritage - World Heritage Committee - Twenty-first Session - Report]
| ||||||
Отрывок, характеризующий 21-я сессия Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
