220-я мотострелковая дивизия
Поделись знанием:
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
| 220-я мотострелковая дивизия (220мсд) | |
| Годы существования |
начало формирования: апрель 1941 года (1.04.41) - |
|---|---|
| Страна | |
| Тип | |
220-я мотострелковая дивизия (220мсд) — войсковое соединение РККА Вооружённых Сил СССР в Великой Отечественной войне
Боевой состав
- 653-й мотострелковый полк
- 673-й мотострелковый полк
- 137-й танковый полк
- 660-й артиллерийский полк
- 448-й минометный дивизион
- 46-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
- 235-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион
- 295-й разведывательный батальон
- 381-й легко-инженерный батальон
- 584-й отдельный батальон связи
- 218-й артиллерийский парковый дивизион
- 360-й медико-санитарный батальон
- 690-й автотранспортный батальон
- 166-й ремонтно-восстановительный батальон
Количественный состав
- Командный состав – по штату (1094 чел.), в наличии (779 чел.)
- Младший командный состав – по штату (2226 чел.), в наличии (719 чел.)
- Рядовой состав – по штату (8203 чел.), в наличии (8506 чел.)
Боевые машины
- 19 учебных танков (вместо 275 боевых)
- Ни одной бронемашины (вместо 51)
- 134 грузового автомобиля (вместо надлежащих 651)
- Только 3 полевые кухни на всю дивизию.
Пехотное вооружение
- Пулеметов - не хватало 36;
- Ручных пулеметов - не хватало 417;
- Крупнокалиберных пулеметов – не было;
- Зенитных установок - ?;
- Противотанковых ружей - половины не хватало;
- Радиостанций и телефонных аппаратов - ?;
- Винтовок - не хватало на тысячу с лишним воинов.
Напишите отзыв о статье "220-я мотострелковая дивизия"
Ссылки
- [www.pobeda.witebsk.by/land/epizode/220md/ Судьба 220-й мотострелковой дивизии. 1941 год]
Отрывок, характеризующий 220-я мотострелковая дивизия
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
