223-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
223-я стрелковая дивизия | |
Годы существования |
октябрь 1941 - |
---|---|
Страна | |
Тип |
стрелковая, пехота |
Численность |
дивизия |
Знаки отличия |
223-я стрелковая дивизия — воинское соединение СССР в Великой Отечественной войне.
Содержание
История
Сформирована на Закавказском фронте приказом Наркома обороны СССР № 0104 от 14.10.1941[1] на основании постановления ГКО СССР № 795сс от 14.10.1941[2] из сокращаемого контингента тыловых учреждений фронта (на базе 168-го запасного стрелкового полка). Первоначально дислоцировалась в Сумгаите. Формирование частей соединения проходило на территории Азербайджанской ССР в районе Губа — Сарван — Чархы — Кусары — Дивичи. Директивой Ставки ВГК № 170005 от 02.01.1942 переброшена в район Махачкалы.
Директивой НКО СССР № Орг/2/534 от 03.02.1942 преобразована в азербайджанскую национальную дивизию.
В действующую армию поступила 15.05.1942 (с преобразованием Закавказского ВО во фронт). Директивой Ставки ВГК № 170441 от 07.06.1942 включена в состав 44-й армии, развёртываемой в районе Махачкалы для прикрытия бакинского направления. Директивой Ставки ВГК № 170536 от 30.07.1942 дивизии прказано занять Дербентские и Самурские позиции, а директивой № 170628 от 29.09.1942 — участок по южному берегу Терека.
16 сентября 1942 года командующий 44-й армией генерал-майор И. Петров, находясь в дивизии, приказал командиру полковнику В. Зюванову и полковому комиссару А. Мамедову начать подготовку к переброске на 100—110 км в район: овцесовхоз — Баба-юрт — Герменчи-отар — Люксембург, расположенный южнее Кизляра. 27 сентября дивизия после 120-километрового марша занимает указанную позицию. В конце ноября 1942 года 223-я дивизия сменяет части первого эшелона и до 1 декабря 1942 года обороняет рубежи от Каспийского моря до Гудермеса. В рамках наступательной фазы Битвы за Кавказ дивизия участвовала в Моздок-Ставропольской (01—24.01.1943) и Тихорецко-Ейской (24.01—04.02.1943) наступательных операциях. Затем соединение участвует в Краснодарской наступательной операции (09.02—16.03.1943). После её окончания директивой Ставки ВГК № 46086 от 29.03.1943 дивизия выведена в резерв Ставки, включена в состав 46-й армии (с 06.04.1943 в составе Резервного фронта, преобразованного 15.04.1943 в Степной ВО) и передислоцирована в район Миллерово.
1 июня 1943 года дивизия вместе с другими соединениями 46-й армии передана в состав Юго-Западного фронта. 23 июля 1943 года дивизия вновь выведена в резерв Ставки ВГК, но уже 7 августа 1943 года вновь вернулась в действующую армию. Соединение участвует в Донбасской наступательной операции (13.08—22.09.1943), а затем — в Битве за Днепр (Днепропетровская операция 23.10—23.12.1943).
После завершения Битвы за Днепр соединение участвует в операции по освобождению Правобережной Украины (Днепровско-Карпатская операция). Первоначально (до конца февраля 1944) дивизия в составе 57-я армии 2-го (с 22.02.1944 — 3-го Украинского фронта) удерживает плацдарм на правом берегу реки Ингулец, а затем участвует в Березнеговато-Снигирёвской (05—18.03.1944) и Одесской (26.03—14.04.1944) наступательных операциях.
По завершении освобождения Правобережной Украины дивизия до августа 1944 находится в позиционной обороне, а затем принимает участие в освобождении Молдавии (Кишинёвско-Измаильская операция 20—29.08.1944), Румынии и Болгарии. В сентябре 1944 соединение было перегруппировано на болгаро-югославскую границу и приняло участие в освобождении Югославии. В ходе Белградской наступательной операции (28.09—20.10.1944) части 223-й стрелковой дивизии вместе с другими соединениями 57-й армии, 46-й армии, Дунайской военной флотилии и силами Народно-освободительной армии Югославии 20.10.1944 вступили в Белград. За отличие при освобождении города дивизии присвоено почётное наименование «Белградская».
По окончании Белградской операции дивизия участвует в освобождении Венгрии. В рамках Будапештской наступательной операции соединение было задействовано в Секешфехервар-Эстергомской операции (20.12.1944—13.02.1945), в ходе которой был создан внешний фронт окружения Будапешта. После взятия венгерской столицы дивизия в составе 46-й армии 2-го Украинского фронта приняла участие в наступлении на Вену (13.03—15.04.1945). В рамках Венской наступательной операции 223-я стрелковая дивизия участвует в Дьерской операции (13.03—04.04.1945) и непосредственно в штурме австрийской столицы (04—15.04.1945). За отличие при освобождении Вены дивизия награждена орденом Красного Знамени. В конце войны дивизия приняла участие в Братиславско-Брновской операции (25.03—05.05.1945), освободив ряд районов Чехословакии.
Директивой Ставки ВГК № 11098 от 29.05.1945 223-я сд вместе с другими соединениями 46-й армии вошла в состав Южной группы войск.
Хотя дивизия считалась азербайджанской национальной, со временем удельный вес азербайджанцев в дивизии из-за потерь и пополнений инонациональными контингентами существенно понизился. Так, на 01.01.1943 он составил 86,1 %, на 01.07.1943 — лишь 24,6 %, на 01.01.1944 — 19,4 %, на 01.07.1944 — 11,2 %.
Полное название
223-я стрелковая Белградская Краснознамённая дивизия
Подчинение
- Закавказский фронт — с октября 1941 по 30.12.1941 года
- Кавказский фронт — с 30.12.1941 по 28.01.1942 года
- Закавказский ВО — с 28.01.1942 по 15.05.1942 года
- Закавказский фронт — с 15.05.1942 по 07.06.1942
- Закавказский фронт, 44-я армия — с 07.06.1942 по 10.08.1942 года
- Закавказский фронт, Северная группа войск, 44-я армия — с 10.08.1942 по ноябрь 1942 года
- Закавказский фронт, Северная группа войск, 58-я армия — в ноябре-декабре 1942 года
- Закавказский фронт, Северная группа войск, 44-я армия — в декабре 1942 — январе 1943 года
- Северо-Кавказский фронт, 37-я армия — в январе-феврале 1943 года
- Северо-Кавказский фронт — с февраля 1943 по 29.03.1943 года
- 46-я армия — в резерве Ставки ВГК — с 29.03.1943 по 06.04.1943 года
- Резервный фронт, 46-я армия — в резерве Ставки ВГК с 06.04.1943 по 15.04.1943 года
- Степной ВО, 46-я армия — с 15.04.1943 по 31.05.1943 года
- Юго-Западный фронт, 46-я армия — с 01.06.1943 по 23.07.1943
- 46-я армия — в резерве Ставки ВГК — с 23.07.1943 по 07.08.1943 года
- Юго-Западный фронт, 46-я армия с 07.08.1943 по 10.09.1943 года
- Степной фронт, 46-я армия — с 11.09.1943 по 02.10.1943 года
- Юго-Западный фронт, 46-я армия с 03.10.1943 по 20.10.1943 года
- 3-й Украинский фронт, 46-я армия — в конце октября 1943 года
- 2-й Украинский фронт, 7-я гвардейская армия, 24-й гвардейский стрелковый корпус — в октябре-ноябре 1943 года
- 2-й Украинский фронт, 7-я гвардейская армия, 49-й стрелковый корпус — в ноябре-декабре 1943 года
- 2-й Украинский фронт, 57-я армия, 49-й стрелковый корпус — в декабре 1943 — январе 1944 года
- 2-й Украинский фронт, 57-я армия, 68-й стрелковый корпус — в январе-феврале 1944 года
- 3-й Украинский фронт, 57-я армия, 64-й стрелковый корпус — в феврале-марте 1944 года
- 3-й Украинский фронт, 57-я армия, 68-й стрелковый корпус — в марте-ноябре 1944 года
- 3-й Украинский фронт, 68-й стрелковый корпус — в ноябре-декабре 1944
- 3-й Украинский фронт, 4-я гвардейская армия, 68-й стрелковый корпу — в декабре 1944 — январе 1945 года
- 3-й Украинский фронт, 4-я гвардейская армия, 20-й гвардейский стрелковый корпус — в январе-феврале 1945
- 2-й Украинский фронт, 46-я армия, 23-й стрелковый корпус — в феврале-апреле 1945 года
- 2-й Украинский фронт, 46-я армия, 75-й стрелковый корпус — с апреля 1945 года
Состав
- 1037-й стрелковый полк
- 1039-й стрелковый полк
- 1041-й стрелковый полк
- 818-й артиллерийский полк
- 332-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион (с 04.05.1942)
- 351-я мотострелковая разведывательная рота
- 669-й миномётный дивизион
- 176-я зенитно-артиллерийская батарея
- 587-й сапёрный батальон
- 752-й отдельный батальон связи (785-я отдельная рота связи)
- 320-й медико-санитарный батальон
- 385-я отдельная рота химический защиты
- 422-я автотранспортная рота
- 378-я полевая хлебопекарня
- 71-й дивизионный ветеринарный лазарет
- 1725-я полевая почтовая станция
- 853-я полевая касса Госбанка
Командиры
- 18.10.1941 — 26.02.1942 Романов Владимир Филиппович, полковник
- 27.02.1942 — 30.05.1943 Зюванов Владимир Павлович, полковник (с 10.11.1942 генерал-майор)
- 31.05.1943 — 04.08.1943 Шкодунович Николай Николаевич, полковник
- 05.08.1943 — 10.03.1944 Суханов Михаил Афанасьевич, полковник (с 10.03.1944 генерал-майор)
- 11.03.1944 — 04.09.1944 Татарчевский Пётр Михайлович, полковник
- 05.09.1944 — 09.05.1945 Сагитов, Ахнав Гайнутдинович, полковник
Награды
1944 г. — присвоено почётное наименование «Белградская» 1945 г. — награждена орденом Красного Знамени
Воины дивизии
- Бондаренко, Иван Антонович (1914—1944), командир 1041-го стрелкового полка, майор. Отличился 10.03.1944 при прорыве обороны противника в р-не села Варваровка (Долинский район Кировоградской области). Преследуя отступающих фашистов, 21.03.1944 полк первым вышел на берег реки Южный Буг в р-не села Бугское (Вознесенский район Николаевской области). При этом было уничтожено 2 штурмовых орудия, 37 автомашин, 6 орудий, десятки солдат и офицеров противника. В ночь на 24.03.1944 часть подразделений полка форсировала Южный Буг и захватила плацдарм на его правом берегу. 26.03.1944 в критический момент боя по удержанию плацдарма увлёк бойцов в штыковую атаку, был ранен, но поля боя не покинул. Боевая задача была выполнена. Погиб в этом бою. Звание Героя Сов. Союза присвоено 03.06.1944 посмертно. Награждён орденом Ленина, Красного Знамени, Суворова 3 ст., Красной Звезды.
- Фархутдинов, Миргай Ахмаевич (1915—1944), командир пулемётной роты 1041-го стрелкового полка, старший лейтенант. С бойцами первым 24.03.1944 форсировал реку Южный Буг в р-не села Бугское (Вознесенский район Николаевской области), захватил и удерживал плацдарм на правом берегу, нанеся противнику значительный урон в живой силе и огневых средствах. Умер от ран 28.03.1944. Звание Героя Советского Союза присвоено 03.06.1944. Награждён орденом Ленина, Красной Звезды.
- Невский, Николай Леонтьевич командир 818-го артиллерийского полка. Является одним из двух человек, ставших трёхкратными кавалерами ордена Александра Невского
Напишите отзыв о статье "223-я стрелковая дивизия (2-го формирования)"
Примечания
Литература
- Мехтиев Б. М. 223-я Краснознамённая Белградская. — Баку: Азернешр, 1983. — 286 с.
Отрывок, характеризующий 223-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.
– Eh, bien, general, tout est a la guerre, a ce qu'il parait, [Ну что ж, генерал, дело, кажется, идет к войне,] – сказал он, как будто сожалея об обстоятельстве, о котором он не мог судить.
– Sire, – отвечал Балашев. – l'Empereur mon maitre ne desire point la guerre, et comme Votre Majeste le voit, – говорил Балашев, во всех падежах употребляя Votre Majeste, [Государь император русский не желает ее, как ваше величество изволите видеть… ваше величество.] с неизбежной аффектацией учащения титула, обращаясь к лицу, для которого титул этот еще новость.
Лицо Мюрата сияло глупым довольством в то время, как он слушал monsieur de Balachoff. Но royaute oblige: [королевское звание имеет свои обязанности:] он чувствовал необходимость переговорить с посланником Александра о государственных делах, как король и союзник. Он слез с лошади и, взяв под руку Балашева и отойдя на несколько шагов от почтительно дожидавшейся свиты, стал ходить с ним взад и вперед, стараясь говорить значительно. Он упомянул о том, что император Наполеон оскорблен требованиями вывода войск из Пруссии, в особенности теперь, когда это требование сделалось всем известно и когда этим оскорблено достоинство Франции. Балашев сказал, что в требовании этом нет ничего оскорбительного, потому что… Мюрат перебил его:
– Так вы считаете зачинщиком не императора Александра? – сказал он неожиданно с добродушно глупой улыбкой.
Балашев сказал, почему он действительно полагал, что начинателем войны был Наполеон.
– Eh, mon cher general, – опять перебил его Мюрат, – je desire de tout mon c?ur que les Empereurs s'arrangent entre eux, et que la guerre commencee malgre moi se termine le plutot possible, [Ах, любезный генерал, я желаю от всей души, чтобы императоры покончили дело между собою и чтобы война, начатая против моей воли, окончилась как можно скорее.] – сказал он тоном разговора слуг, которые желают остаться добрыми приятелями, несмотря на ссору между господами. И он перешел к расспросам о великом князе, о его здоровье и о воспоминаниях весело и забавно проведенного с ним времени в Неаполе. Потом, как будто вдруг вспомнив о своем королевском достоинстве, Мюрат торжественно выпрямился, стал в ту же позу, в которой он стоял на коронации, и, помахивая правой рукой, сказал: – Je ne vous retiens plus, general; je souhaite le succes de vorte mission, [Я вас не задерживаю более, генерал; желаю успеха вашему посольству,] – и, развеваясь красной шитой мантией и перьями и блестя драгоценностями, он пошел к свите, почтительно ожидавшей его.
Балашев поехал дальше, по словам Мюрата предполагая весьма скоро быть представленным самому Наполеону. Но вместо скорой встречи с Наполеоном, часовые пехотного корпуса Даву опять так же задержали его у следующего селения, как и в передовой цепи, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его в деревню к маршалу Даву.
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.