225-я штурмовая авиационная дивизия
225-я штурмовая авиационная дивизия (225-я шад) | |
Почётные наименования: | |
---|---|
Войска: | |
Род войск: | |
Формирование: |
05.1942 |
Расформирование (преобразование): |
01.10.1948 г. |
Боевой путь | |
|
225-я штурмовая авиационная Рижская дивизия (225-я шад), — воинское соединение вооружённых СССР в Великой Отечественной войне.
Содержание
История
Сформирована на Брянском фронте в середине мая 1942 года. Первоначально входила в состав 2-й воздушной армии.
С июля 1942 в составе 15-й воздушной армии на Брянском фронте, в октябре 1943 года на 2-м Прибалтийском фронте.
Дивизия участвовала в наступление войск на витебско-полоцком направлении, в Режицко-Двинской и Рижской наступательных операций.
15 октября 1944 года за отличия в боях по освобождению Риги дивизии присвоено почетное наименование «Рижской».[1]
В 1945 году принимала участие в блокаде Курляндской группировки противника, с апреля 1945 года в составе Ленинградского фронта.
После войны базировалась в составе 15-й воздушной армии на аэродроме Тукумс Латвийской ССР. Расформирована в октябре 1948 года.
Состав
- 190-й штурмовой авиационный полк — с 18 мая 1942 года по 29 августа 1942 года.
- 241-й штурмовой авиационный полк — с 18 мая 1942 года по 24 мая 1942 года. Убыл в состав 227-й штурмовой авиационной дивизии.
- 872-й штурмовой авиационный полк — с 24 июня 1942 года по 11 июля 1942 года. Убыл в состав Военно-Воздушных Сил Приволжского Военного Округа.
- 825-й штурмовой авиационный полк — с 5 июля 1942 года по 25 июля 1942 года.
- [810-shap.org 810-й штурмовой авиационный полк] — с 6 июля 1942 года до окончания войны.
- 825-й штурмовой авиационный полк — с 9 августа 1942 года по 10 апреля 1943 года.
- 614-й штурмовой авиационный полк — с 12 августа 1942 года по 3 сентября 1943 года. Приказом НКО 266 переименован в 118-й гвардейский штурмовой авиационный полк.
- 832-й истребительный авиационный полк[2] — с 27 ноября 1942 года по 24 ноября 1943 года. Передан в состав 315-й истребительной авиационной дивизии.
- 783-й штурмовой авиационный полк — с 8 мая 1943 года по 7 января 1944 года. Убыл в состав 199-й штурмовой авиационной дивизии.
- 825-й штурмовой авиационный полк — с 4 июня 1943 года до окончания войны.
- 118-й гвардейский штурмовой авиационный полк — с 3 сентября 1943 года до окончания войны.
Боевой состав на 9 мая 1945 года
- 118-й гвардейский штурмовой авиационный полк (Ил-10)
- 819-й штурмовой авиационный полк (Ил-2)
- 825-й штурмовой авиационный полк (Ил-2)
Подчинение
- С 18 мая 1942 года по 9 июля 1942 года — в составе 2-й воздушной армии Брянского Фронта.
- С 9 июля 1942 года по 29 июля 1942 года — в составе Военно-Воздушных Сил Брянского фронта
- С 29 июля 1942 года по 12 марта 1943 года — в составе 15-й воздушной армии Брянского Фронта.
- С 12 марта 1943 года по 23 марта 1943 года — в составе 15-й воздушной армии Резерва Верховного Главного Командования.
- С 23 марта 1943 года по 27 марта 1943 года — в составе 15-й воздушной армии Курского фронта.
- С 27 марта 1943 года по 28 марта 1943 года — в составе 15-й воздушной армии Орловского фронта.
- С 28 марта 1943 года по 1 октября 1943 года — в составе 15-й воздушной армии Брянского фронта.
- С 1 октября 1943 года по 20 октября 1943 года — в составе 15-й воздушной армии Прибалтийского Фронта.
- С 20 октября 1943 года по 1 апреля 1945 года — в составе 15-й воздушной армии 2-го Прибалтийского Фронта.
- С 1 апреля 1945 года до окончания войны — в составе 15-й воздушной армии Курляндской Группы Войск Ленинградского Фронта.
Командиры
- подполковник, с 22.11.1942 г. полковник Обухов, Алексей Филиппович 18.05.1942 — 17.06.1944
- полковник Корпусов, Василий Алексеевич 18.06.1944 — 09.05.1945
Участие в операциях и битвах
- Воронежско-Ворошиловградская операция — с 28 июня 1942 года по 24 июля 1942 года.
- Воронежско-Касторненская операция (1943) «Звезда» — с 24 января 1943 года по 2 февраля 1943 года.
- Воздушная операция — с 6 мая 1943 года по 8 мая 1943 года.
- Воздушная операция — с 8 июня 1943 года по 10 июня 1943 года.
- Курская битва — с 5 июля 1943 года по 23 августа 1943 года.
- Орловская стратегическая наступательная операция «Кутузов» — с 12 июля 1943 года по 18 августа 1943 года.
- Брянская операция — с 17 августа 1943 года по 3 октября 1943 года.
- Невельская операция — с 6 октября 1943 года по 10 октября 1943 года.
- Ленинградско-Новгородская операция — с 14 января 1944 года по февраль 1944 года.
- Режицко-Двинская операция — с июля 1944 года по август 1944 года.
- Мадонская операция — с 17 августа 1944 года по 24 августа 1944 года.
- Рижская операция (1944) — с 14 сентября 1944 года по 22 октября 1944 года.
- Прибалтийская операция (1944) — с 14 сентября 1944 года по 24 ноября 1944 года.
- Блокада и ликвидация Курляндской группировки — с 8 октября 1944 года по апрель 1945 года.
- Восточно-Прусская операция (1945) — с 13 января 1945 года по 25 апреля 1945 года.
- Кёнигсбергская операция — с 6 апреля 1945 года по 9 апреля 1945 года.
Награды и наименования
- Приказом НКО № 266 от 3 сентября 1944 года 614-й «Курский» штурмовой авиационный полк преобразован в 118-й гвардейский «Курский» штурмовой авиационный полк.
- Приказом НКО № 0353 от 31 октября 1944 года на основании Приказа ВГК № 196 от 13 октября 1944 года 225-й штурмовой авиационной дивизии присвоено почётное наименование «Рижская»
- Приказом НКО от 9 августа 1944 года на основании Приказа ВГК № 153 от 27 июля 1944 года 810-му штурмовому авиационному полку присвоено почётное наименование «Режицкий»
- Приказом НКО 614-му штурмовому авиационному полку присвоено почётное наименование «Курский»
Благодарности Верховного Главнокомандующего
Воины дивизии удостоены Благодарностей Верховного Главнокомандующего:
- Приказом ВГК № 135 от 12 июля 1944 года за овладение городом Идрица.
- Приказом ВГК № 153 от 27 июля 1944 года за овладение городами Даугавпилс (Двинск) и Резекне (Режица).
Отличившиеся воины
Герои Советского Союза:
- Башарин, Иван Васильевич, старший лейтенант, заместитель командира эскадрильи 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 4530.
- Козловский, Василий Иванович, капитан, командир эскадрильи 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 4392.
- Соляников, Анатолий Данилович, старший лейтенант, командир эскадрильи 810-го штурмового авиационного полка . Золотая Звезда № 7798.
- Самохвалов, Иосиф Иванович, капитан, командир эскадрильи 825-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 5011.
- Костин, Леонид Николаевич, старший лейтенант, заместитель командира эскадрильи 118-го Гвардейского штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8567.
- Курилов, Владимир Никонорович, лейтенант, командир звена 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 7804.
- Курыжов, Давид Константинович, старший лейтенант, заместитель командира эскадрильи 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 7971.
- Максимча, Иван Васильевич, капитан, командир эскадрильи 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8583.
- Мироненко, Алексей Николаевич, старший лейтенант, командир звена 118-го Гвардейского штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8002.
- Неменко, Степан Алексеевич, майор, заместитель командира 825-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8629.
- Однобоков, Пётр Максимович, старший лейтенант, заместитель командира эскадрильи 118-го Гвардейского штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8568.
- Полунин, Александр Иванович, старший лейтенант, командир эскадрильи 118-го Гвардейского штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8569.
- Поющев Алексей Иванович, капитан, командир эскадрильи 118-го гвардейского штурмового авиационного полка. Удостоен звания Герой Советского Союза посмертно.
- Резниченко, Иван Иванович, майор, штурман 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 7962.
- Соколов, Михаил Егорович, майор, командир эскадрильи 825-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 8021.
- Суханов, Виктор Осипович, старший лейтенант, командир эскадрильи 825-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 7803.
- Штрякин, Матвей Иванович, лейтенант, командир звена 810-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 4199.
- Белоус, Антон Иванович, лейтенант, командир звена 810-го штурмового авиационного полка . Золотая Звезда № 6224.
- Брагин, Алексей Васильевич, лейтенант, командир звена 825-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 9095.
- Москвичёв, Виктор Александрович, лейтенант, старший лётчик 825-го штурмового авиационного полка. Золотая Звезда № 9081.
См. также
Напишите отзыв о статье "225-я штурмовая авиационная дивизия"
Примечания
- ↑ 15.10.1944 г. за отличия в боях по освобождению Риги дивизии присвоено почетное наименование Рижской.
- ↑ Анохин В.А. Быков М.Ю. Все истребительные авиаполки Сталина. Первая полная энциклопедия. — Научно-популярное. — Москва: Яуза-пресс, 2014. — 944 с. — 1500 экз. — ISBN 978-5-9955-0707-9.
Литература
- Анохин В. А., Быков М. Ю. Все истребительные авиаполки Сталина. Первая полная энциклопедия. — Научно-популярное издание. — М.: Яуза-пресс, 2014. — 944 с. — 1500 экз. — ISBN 978-5-9955-0707-9.
- Великая Отечественная война 1941—1945 г.г.: Действующая армия. — Жуковский; М.: Кучково поле; Animi Fortitudo, 2005.
- Чечельницкий Г. А. Летчики на войне. — М.: Воениздат, 1974.
- «Память». Воронежский государственный университет
- Коллектив авторов. Перечень № 6 кавалерийских, танковых, воздушно-десантных дивизий и управлений артиллерийских, зенитно-артиллерийских, миномётных, авиационных и истребительных дивизий, входивших в состав Действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг / Покровский. — Министерство обороны СССР. Военно-научное управление Генерального Штаба. — Москва: Воениздат, 1956. — Т. Приложение к директиве Генерального штаба 1956 г. № 168780. — 77 с.
- Коллектив авторов. [bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=category§ionid=5&id=124&Itemid=152 Боевой состав Советской Армии. Часть II. (Январь — декабрь 1942 г.)] / Грылев А.Н.. — Военно-Научное управление Генерального Штаба. — М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1966. — 266 с.
- Коллектив авторов. Боевой состав Советской Армии. Часть III. (Январь — декабрь 1943 г.) / Г.Т. Завизион. — Военно-Научное управление Генерального Штаба. — Москва: Ордена Трудового Красного Знамени Военное издательство Министерства обороны СССР, 1972. — 336 с.
- Коллектив авторов. [bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=category§ionid=5&id=124&Itemid=152 Боевой состав Советской Армии. Часть IV. (Январь — декабрь 1944 г.)] / П.А. Жилин. — Институт Военной Истории Министерства обороны СССР. Историко-архивный отдел Генерального Штаба Вооруженных сил СССР. Центральный архив Министерства обороны СССР. — М.: Военное издательство, 1988. — 376 с.
- Коллектив авторов. [bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=category§ionid=5&id=124&Itemid=152 Боевой состав Советской Армии. Часть V. (Январь — сентябрь 1945 г.)] / М.А. Гареев. — Министерство обороны СССР. Историко-архивный отдел Генерального Штаба. — М.: Военное издательство, 1990. — 216 с.
Ссылки
- [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень No.6 кавалерийских, танковых, воздушно-десантных дивизий и управлений артиллерийских, зенитно-артиллерийских, миномётных, авиационных и истребительных дивизий, входивших в состав Действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.]
- [litsait.ru/proza/yesse-i-stati/225-ja-shturmovaja-aviacionnaja-divizija.html 225-я штурмовая авиационная дивизия.]
- [www.allaces.ru/cgi-bin/s2.cgi/sssr/struct/d/shad225.dat 225-я штурмовая Рижская авиационная дивизия]
- [www.proza.ru/2014/07/07/1372 225-я штурмовая авиационная дивизия Владимир Савончик]
- [nashapobeda.lv/1478.html 225-я штурмовая авиационная Рижская дивизия]
Отрывок, характеризующий 225-я штурмовая авиационная дивизия
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.