22 февраля
Поделись знанием:
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.
В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
| ← февраль → | ||||||
| Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
| 1 | 2 | 3 | 4 | |||
| 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |
| 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 |
| 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 |
| 26 | 27 | 28 | 29 | |||
| 2024 г. | ||||||
22 февраля — 53-й день года в григорианском календаре. До конца года остаётся 312 дней (313 дней — в високосные годы).
Содержание
Праздники
См. также: Категория:Праздники 22 февраля
-
Международный день поддержки жертв преступлений. -
Египет — День Единства. -
Индия — День матери. -
Катар — День вступления Эмира на престол — Катар. -
Киргизия — День работника землеустройства, геодезии и картографии. -
Мексика — Национальный день траура. -
Монголия — День Субаатара. -
Сент-Люсия — День независимости. -
США — День рождения Джорджа Вашингтона. -
Центральноафриканская Республика — День Рождения Президента. -
Япония — День кошки[1].
-
Религиозные: -
Католицизм
- память святой Маргариты Кортонской.
⟨Русская Православная Церковь⟩
- Обре́тение мощей святителя Иннокентия, епископа Иркутского (1805);
- Обре́тение мощей святителя Тихона, патриарха Московского и всея России (1992);
- память священномучеников Маркелла, епископа Сикелийского, Филагрия, епископа Кипрского, и Панкратия, епископа Тавроменийского (I);
- память мученика Никифора, из Антиохии Сирской (ок. 257);
- память преподобного Панкратия Печерского, в Дальних пещерах (XIII);
- память преподобных Геннадия (ок. 1516) и Никифора (1557) Важеозерских;
- память священномученика Василия (Измайлова) пресвитера (1930);
- память священномученика Иоанна (Фрязинова) пресвитера (1938):
- Язычество
-
- Каристий — день Конкордии, богини согласия (Древний Рим).
Именины
- Католические: Маргарита
- Православные: Василий, Геннадий, Иван, Иннокентий, Маркел, Никифор, Панкратий, Пётр, Филагрий
События
См. также: Категория:События 22 февраля
До XIX века
- 1495 — В ходе Итальянского похода король Франции Карл VIII достигает Неаполя и берёт его без боя.
- 1630 — английские колонисты впервые пробуют попкорн, которым их угощает индеец по имени Кводекуайн (Quadequine).
- 1632 — Галилео Галилей публикует свою важнейшую работу — «Диалог о двух главнейших системах мира — птолемеевой и коперниковой» повлиявшую на развитие дальнейшей европейской науке об астрономии.
- 1653 — началась церковная реформа патриарха Никона.
- 1709 — русские войска разбивают шведов в битве у Красного Кута, едва не захватывая в плен шведского короля Карла XII.
- 1714 — в Санкт-Петербурге основывается Аптекарский огород (теперь — Ботанический сад Ботанического института им. В. Л. Комарова РАН).
- 1744 — в ходе Войны за Австрийское наследство началась Битва при Тулоне (1744)
- 1797 — в ходе Войны первой коалиции произошло Фишгардское вторжение сил Революционной Франции на территорию Великобритании. В английскую историю вошло как «последнее вторжение».
XIX век
- 1819 — в Вашингтоне подписан Договор Адамса — Ониса согласно которому Флорида перешла от Испании к США (была продана за 5 млн $).
- 1828
- Фридрих Вёлер сообщает о синтезе органического вещества, мочевины, из неорганических.
- Заключён Туркманчайский мирный договор между Россией и Персией.
- 1848 — в Париже началась буржуазно-демократическая революция, которая привела к свержению Июльской монархии.
- 1878 — в Москве под управлением Николая Григорьевича Рубинштейна была исполнена четвёртая симфония Петра Ильича Чайковского.
XX век
- 1901 — одно из крупнейших кораблекрушений XX века: разбилось на скалах пассажирское судно «Рио-де-Жанейро» (англ. «City of Rio de Janeiro»); погибло 128 человек[3].
- 1913 — Мексиканская революция: в ходе переворота убит президент Мексики Франсиско Мадеро.
- 1918 — начало Первого Кубанского похода («Ледяной» поход)
- 1921 — в Советской России создан Госплан СССР
- 1943 — правительство Болгарии вынужденно уступило требованию нацистов о высылке македонских и фракийских евреев, не имевших болгарского гражданства, в лагеря уничтожения в Польшу[4].
- 1945 — Уругвай объявил войну Германии и Японии.
- 1946
- Доктор Зельман Ваксман открывает антибиотик стрептомицин.
- американский посол в Москве Дж. Кеннан впервые сформулировал план «политики сдерживания» в отношении СССР.
- 1958
- Президенты Египта и Сирии подписывают акт об объединении двух стран в Объединённую Арабскую Республику.
- Подписан договор, по которому Британия разрешила разместить на своей территории американское ядерное оружие.
- 1964 — состоялась премьера фильма «Живые и мёртвые».
- 1966 — запущен спутник «Космос-110» с собаками Ветерком и Угольком на борту.
- 1968
- На острове Ватерлоо открыта советская антарктическая станция «Беллинсгаузен».
- Свою первую песню записала английская группа «Дженезис».
- 1979 — Сент-Люсия получила независимость от Великобритании.
- 1983 — американец Алекс Червинский построил пирамиду из 390 монет высотой 4 метра (мировой рекорд).
- 1990 — английским правительством опубликована «Хартия жертв преступлений».
- 1993
- азербайджанский офицер Сурат Гусейнов поднял антиправительственный мятеж в Гяндже.
- при президенте России создан Президентский совет.
- 2000 — отменено положение о смертной казни на Украине.
XXI век
- 2014 — 4-й президент Украины Виктор Янукович постановлением Верховной Рады объявлен самоустранившимся от исполнения конституционных полномочий.
- 2015 — теракт во время «Марша достоинства» в Харькове.
Родились
См. также: Категория:Родившиеся 22 февраля
До XIX века
- 1403 — Карл VII Победоносный — король Франции (ум. 1461).
- 1455 — Иоганн Рейхлин — немецкий гуманист, филолог, знаток греческого и еврейского языков (ум. 1522).
- 1649 — Бон де Булонь Старший, французский живописец, гравер и педагог эпохи барокко (ум. 1717).
- 1732 — Джордж Вашингтон, первый Президент США (ум. 1799).
- 1788 — Артур Шопенгауэр, немецкий философ, один из первых представителей школы иррационализма (ум. 1860).
- 1796 — Адольф Кетле, бельгийский математик, астроном, метеоролог, социолог (ум. 1874).
- 1800 — Анна Петровна Керн (Полторацкая), современница Александра Сергеевича Пушкина (ум. 1879).
XIX век
- 1810 — Фредерик Шопен, польский композитор (ум. 1849).
- 1821 — Алексей Михайлович Жемчужников, поэт некрасовской школы (ум. 1908).
- 1824 — Пьер Жюль Сезар Жансен, французский астроном (ум. 1907).
- 1833 — Август Булье, французский писатель и политический деятель (ум. 1898).
- 1840 — Август Бебель, один из основателей и руководителей социал-демократической партии Германии и II Интернационала (ум. 1913).
- 1850 — Фёдор Александрович Васильев, живописец-пейзажист (ум. 1873).
- 1857 — Роберт Бейден-Пауэлл, основатель скаутского движения (ум. 1941).
- 1857 — Генрих Герц (ум. 1894), немецкий физик.
- 1861 — Анастасия Алексеевна Вербицкая (ум. 1928), русский прозаик.
- 1866 — Джалил Мамедкулизаде (псевдоним — Молла Насреддин), азербайджанский писатель, общественный деятель (ум. 1932).
- 1875 — Владимир Николаевич Адрианов, российский советский военный картограф, конструктор компасов, художник.
- 1879 — Йоханнес Брёнстед, автор протонной теории кислот и оснований (предложил одновременно и независимо от Томаса Лоури), развивал теорию кислотно-основного катализа.
- 1883 — Алексей Николаевич Луцкий, один из первых советских разведчиков, действовавший в Сибири и на Дальнем Востоке (погиб 1920).
- 1896 — Пол ван Остайен, бельгийский поэт.
- 1897 — Леонид Александрович Говоров, военачальник, Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза (ум. 1955).
- 1900 — Луис Буньюэль, испанский режиссёр (ум. 1983).
XX век
- 1902 — Фриц Штрассман, немецкий химик и физик (ум. 1980).
- 1921 — Джульетта Мазина, итальянская киноактриса (ум. 1994).
- 1921 — Жан-Бедель Бокасса, президент и император Центральноафриканской республики.
- 1925 — Эдвард Гори, американский писатель и художник-иллюстратор в стиле «чёрного юмора» (ум. 2000).
- 1943 — Эдуард Вениаминович Лимонов, литератор, поэт, политик, основатель НБП (1994), один из лидеров оппозиционной коалиции «Другая Россия» (2006).
- 1944 — Князь Георгий Ираклиевич Багратион-Мухранский (ум. 2008) — автогонщик, с 1977 г. Глава Грузинского Царского Дома Багратионов в изгнании.
- 1949 — Ники Лауда — выдающийся австрийский автогонщик.
- 1950
- Миу-Миу (Сильвет Эрри), французская актриса.
- Дженезис Пи-Орридж, английский музыкант, писатель и художник, основатель стиля индастриал, автор концепции breaking sex.
- 1969 — Хоакин Кортес, испанский актёр, танцор балета и фламенко, посол цыган в ЕС.
- 1974 — Джеймс Блант, британский музыкант.
- 1975
- Дрю Бэрримор, голливудская актриса.
- Дмитрий Спирин, российский музыкант, вокалист группы «Тараканы!».
- 1988 — Химена Наваррете, мексиканская модель, победительница конкурса Мисс Вселенная 2010.
Скончались
См. также: Категория:Умершие 22 февраля
- 1371 — Давид II, король Шотландии (р. 1324).
- 1512 — Америго Веспуччи, флорентийский мореплаватель, в честь которого названа Америка (р. 1451, дата рождения приблизительна).
- 1636 — Санторио Санкториус, итальянский врач, анатом, физиолог, первым использовавший термометр и измеритель пульса.
- 1671 — Адам Олеарий (р. 1603), немецкий учёный, библиотекарь, секретарь голштинского посольства в Московском государстве (1636—1639 гг.), оставивший нам «Описание путешествия в Московию».
- 1689 — Никита Иванович Одоевский (р. ок. 1605), ближний боярин и воевода из рода Одоевских, один из крупнейших землевладельцев Русского царства.
- 1797 — Карл Фридрих Иероним фон Мюнхаузен, немецкий барон, имя которого стало нарицательным (р. 1720).
- 1850 — Вильям Аллан, шотландский художник (р. 1782).
- 1875 — Жан Батист Камиль Коро, французский художник (р. 1796).
- 1875 — Чарлз Лайелл, основоположник современной геологии (р. 1797).
- 1903 — Хуго Вольф, австрийский композитор и музыкальный критик.
- 1913 — Фердинанд де Сюссюр (Ferdinand de Saussure), швейцарский лингвист (р. 1857).
- 1916 — Александр Воейков (р. 1842), географ, климатолог, создатель сельскохозяйственной метеорологии.
- 1922 — Влас Дорошевич, знаменитый русский фельетонист (р. 1864).
- 1925 — Томас Олбут (Thomas Clifford Allbutt) (р. 1836), английский врач, изобретатель медицинского термометра.
- 1939 — Антонио Мачадо-и-Руис (р. 1875), испанский поэт.
- 1944 — Игорь Александрович Графов, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (р. 1921).
- 1945 — Осип Максимович Брик, литератор, сценарист, один из организаторов литературной группы ОПОЯЗ (р. 1888).
- 1947 — Лебедев, Владимир Александрович — один из первых пилотов-авиаторов в России.
- 1949 — Феликс Д’Эрель (Félix Hubert d’Hérelle) (р. 1873), франко-канадский микробиолог. Известен открытием бактериофагов — вирусов, инфицирующих бактерии.
- 1960 — Иван Сергеевич Паторжинский, украинский певец, педагог, народный артист СССР (р. 1896).
- 1961 — Ник Ла Рокка (Dominick 'Nick' James La Rocca), американский музыкант, основатель первого джазового ансамбля (р. 1889).
- 1972 — Пауль Грюнингер, командир полиции в Швейцарии, «Праведник народов мира» (р. 1891).
- 1978 — Борис Немечек (род. 1925), художник.
- 1980 — Оскар Кокошка (род. 1886), австрийский художник и писатель чешского происхождения.
- 1985 — Ефрем Цимбалист, русско-американский скрипач (р. 1889).
- 1986 — Борис Слуцкий, русский поэт («Память», «Работа», «Доброта дня», «Неоконченные споры») (р. 1919).
- 1987 — Энди Уорхол (настоящее имя Эндрю Вархола) (р. 1928), американский художник словацкого происхождения, автор фильмов, издатель и значимая персона в поп-арт движении.
- 1989 — Отар Тактакишвили (р. 1924), грузинский композитор.
- 1992 — Тадеуш Ломницкий (Tadeusz Łomnicki) (р. 1927), польский актёр («Пан Володыевский»).
- 1995 — Эммануэль Робле (Emmanuel Roblès, р. 1914), французский писатель.
- 2000 — Аркадий Хайт (р. 1938), российский сатирик, писатель, сценарист.
- 2002
- Жонас Савимби (р. 1934), первый президент Анголы, лидер Фронта Национального Освобождения.
- Чак Джонс (р. 1912), американский мультипликатор, продюсер.
- 2005
- Ждислав Бекшински (р. 1929), польский художник-сюрреалист и фотограф.
- Симона Симон (р. 1910), французская актриса.
- 2012 — Людмила Касаткина, актриса театра и кино, народная артистка СССР.
Народный календарь, приметы и фольклор Руси
Никифоры-Панкраты.
- На Никифора ночь темна — убегает зима.
- Лаптев день: в этот день на Руси плели лапти[5].
- Говаривали: «Не всяк Панкрат хлебом богат»[6].
См. также
|
22 февраля в Викиновостях? |
|---|
Напишите отзыв о статье "22 февраля"
Примечания
- ↑ [www.calend.ru/holidays/0/0/2714/ Праздники 22 февраля]
- ↑ Mospat.Ru, Pravoslavie.Ru, Drevo-Info.Ru
- ↑ [books.google.ru/books?id=ZFVR5YH90vwC&pg=PA333#v=onepage&q&f=false Великая книга катастроф], стр. 333
- ↑ [www.vestnik.com/issues/98/0414/win/meltser.htm Давид Мельцер: Болгарский народ — народ праведник [WIN]]
- ↑ [www.kharchenko.com/date/feb/22.php Времена. 22 февраля]
- ↑ [www.neptun8.ru/Literatura/Primeti02_22.htm Народные приметы 22 февраля]
Отрывок, характеризующий 22 февраля
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.
В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
