23-й гвардейский миномётный полк реактивной артиллерии

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #AA0000; background-color: #BDB76B" colspan="2"> Боевой путь </td></tr>

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #AA0000; background-color: #BDB76B" colspan="2"> 23-й гвардейский миномётный полк реактивной артиллерии 23 гв. минп </td></tr>
Награды:
Почётные наименования:	«Севастопольский»
Войска:	сухопутные
Род войск:	реактивная артиллерия
Формирование:	март 1942 года
1942: Сталинградская область 1943: Сталинградская область Ростовская область 1944: Южная Украина Крым Львовская область Польша 1945: Польша

23-й гвардейский минометный Севастопольский Краснознамённый орденов Суворова, Кутузова, Богдана Хмельницкого и Александра Невского полк — воинская часть вооружённых сил СССР в Великой Отечественной войне.

История

Сформирован в марте 1942 года в Москве как 23-й гвардейский миномётный полк. В его состав вошли 1, 18 и 30-й гвардейские миномётные дивизионы (с 28 июля 1944 года соответственно 1, 2 и 3-й гвардейские миномётные дивизионы) и др. подразделения. На вооружении состояли реактивные системы БМ-13. Первые залпы по врагу полк, находясь в оперативном подчинении 34 А, произвёл 10 апреля 1942 года в районе Никольского (30 км сев. г. Демянск). До середины августа участвовал в боях против демянской группировки немецко-фашистских войск, поддерживая огнём действия соединений 34, 53 и 11-й армий Северо-Западного фронта. Затем был перегруппирован под Сталинград и с 21 августа, находясь последовательно в составе 1-й гвардейской и 66-й армий, 4-го танкового корпуса и 2-й гвардейской армии, участвовал в Сталинградской битве. В боях за Сталинград гвардейцы - миномётчики нанесли врагу большой урон в живой силе и технике, показав высокую боевую выучку и отвагу.

За образцовое выполнение заданий командования и проявленные личного составом доблесть и мужество полк был награждён орденом Красного Знамени (15 марта 1943 года).

В Ростовской наступательной операции 1943 года полк действовал в составе 2 гвардейской армии Южного фронта. В марте вёл бои на Миусском оборонительном рубеже, поддерживая соединения 28 А этого же фронта. В августе— сентябре 1943 года в составе 2-й гвардейской, а затем 51-й армий участвовал в Донбасской, а в конце сентября — начало ноября в составе 44-й, с 18 октября 5-й ударной армий Южного (с 20 октября 1943 года 4-й Украинский) фронта — в Мелитопольской наступательной операциях. В ходе этих операций во взаимодействии с другими артиллерийскими и миномётными частями и соединениями поддерживал наступающие войска армий при завершении освобождения Донбасса, прорыве обороны противника на р. Молочная и развитии наступления к р. Днепр.Умело действовали воины полка в составе 51 А 4-го Украинского фронта в Крымской наступательной операции 1944 года.

За отличия в боях за г. Севастополь полк удостоен почётного наименования «Севастопольского» (24 мая 1944 года).

В июне 1944 года он был передан 1-му Украинскому фронту и в составе 13 А принимал участие в Львовско-Сандомирской наступательной операции.

За образцовое выполнение заданий командования при прорыве обороны немецко-фашистских войск на львовском направлении и проявленные при этом личным составом мужество и отвагу награждён орденом Александра Невского (9 августа 1944 года).

Высоких наград полк был удостоен в Сандомирско-Силезской наступательной операции.

За образцовое выполнение боевых задач при прорыве обороны противника западнее Сандомира он награждён орденом Богдана Хмельницкого 2-й степени (19 февраля 1945 года).

За высокое воинское мастерство при обеспечении форсирования войсками 13 А р. Одер (Одра) — орденом Кутузова 3-й степени (5 апреля 1945 года).

В конце февраля полк был переподчинён 6 А 1-го Украинского фронта и, принимая в её составе участие в боевых действиях по блокированию и овладению г. Бреслау (Вроцлав), наносил мощные огневые удары по окружённому вражескому гарнизону.

За отличия в этих боях награждён орденом Суворова 3-й степени (4 июня 1945 года).

В годы войны сотни гвардейцев-миномётчиков полка были награждены орденами и медалями.

Состав

Гвардейский минометный полк (ГМП) артиллерии Резерва Верховного Главного Командования (РВГК) по штату состоял из трех дивизионов трехбатарейного состава. Каждая батарея имела четыре боевые машины.

• 1-й отдельный гвардейский миномётный Краснознамённый дивизион реактивной артиллерии
• 18-й отдельный гвардейский миномётный Краснознамённый дивизион реактивной артиллерии
• 30-й отдельный гвардейский миномётный Краснознамённый дивизион реактивной артиллерии

С 28 июля 1944 года:

• 1-й гвардейский миномётный дивизион реактивной артиллерии
• 2-й гвардейский миномётный дивизион реактивной артиллерии
• 3-й гвардейский миномётный дивизион реактивной артиллерии

Подчинение

В составе: Северо-Западного фронта, Южного фронта, 4-го Украинского фронта, 1-го Украинского фронта.

Командиры

• март — сентябрь 1942 года майор, с апреля 1942 года подполковник Герой Советского Союза Карсанов, Казбек Дрисович;
• сентябрь 1942 — февраль 1943 года подполковник П. Т. Плешаков ;
• февраля 1943 года — до конца войны майор, с октября 1943 года подполковник Т. И. Шанкин .

Награды и наименования

Награда (наименование)	Дата	За что получена
	март 1942	При формировании
почётное наименование «Севастопольский»	24.05.1944	За отличия в боях за г. Севастополь
Орден Красного Знамени	15.03.1943	За боевые заслуги в Сталинградской битве.
Орден Богдана Хмельницкого II степени	19 февраля 1945 года	За образцовое выполнение боевых задач при прорыве обороны противника западнее Сандомира
Орден Суворова III степени	4 июня 1945 года	За участие и отличия в боевых действиях по блокированию и овладению г. Бреслау (Вроцлав), наносил мощные огневые удары по окружённому вражескому гарнизону.
Орден Кутузова III степени	5 апреля 1945 года	За высокое воинское мастерство при обеспечении форсирования войсками 13 А р. Одер (Одра) — орденом Кутузова 3-й степени
Орден Александра Невского	9 августа 1944 года	За образцовое выполнение заданий командования при прорыве обороны немецко-фашистских войск на львовском направлении и проявленные при этом личным составом мужество и отвагу

Память

• Наименование полка высечено на мемориальной плите в сквере Победы в Севастопополе.

Литература

• Н. В. Огарков. Советская Военная Энциклопедия = Севастопольский миномётный полк. — Москва: Воениздат, 1979. — Т. 7. — 280—281 с. — 106 000 экз.

Ссылки

• [www.soldat.ru/ Справочники и форум на Солдат.ру]
• [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень № 13 артиллерийских, миномётных, зенитно-пулемётных полков и полков ПВО железнодорожных эшелонов, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945]
• [znanija.com/task/8160404 "Катюша"]

Отрывок, характеризующий 23-й гвардейский миномётный полк реактивной артиллерии

В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.


В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.