23-я пехотная дивизия (Третий рейх)
Поделись знанием:
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
| 23-я пехотная дивизия 23. Infanterie-Division | |
 эмблема 23-й пехотной дивизии до октября 1942 | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Тип | |
| Численность |
15 000 человек |
| Дислокация | |
| Участие в |
|
| Знаки отличия |
эмблема 23-й пехотной дивизии после ноября 1942: |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
23-я потсдамская пехотная дивизия — боевое соединение вермахта.
Содержание
Формирование и боевой путь
В июне 1940 года — на Западе, с сентября 1940 года — на Востоке (Польша).
22 июня 1941 года начинала наступление на СССР вблизи местечка Биль (Польша). 20 июля брала Могилев (потери — 264 убитыми, 83 пропали без вести, 1088 раненых). 1 августа при наступлении на Рославль попала под бомбежку своей авиации. В 1941 году разбита под Рославлем.
В январе 1942 года брала Волоколамск. Южнее Фёдоровки под Москвой попала в окружение.
С июня 1942 года — вновь на Западе, с октября 1942 года передала свои части для формирования 26-й танковой дивизии, с ноября 1942 года — в Дании, с февраля 1943 года — на Восточном фронте, в октябре 1944 года в составе группы армий «Север» разгромлена и вновь сформирована.
Состав
| 23-я пехотная дивизия Август 1939 |
23-я пехотная дивизия Август 1942 |
|---|---|
|
|
| |
|
|
|
|
| |
| |
Командиры дивизии
- генерал Вальтер фон Брокдорф-Алефельд
- генерал-майор фон Бойнебур-Ленгсфельд,
- генерал-майор Хельмут,
- генерал Гольмстельберг.
- генерал-лейтенант Курт Бадински
Награждённые Рыцарским крестом Железного креста (17)
- Вальтер Калькхофф, 26.05.1940 – унтер-офицер, командир отделения 1-й роты 67-го пехотного полка
- Вернер-Альбрехт фрайхерр фон унд цу Гильза, 05.06.1940 – полковник, командир 9-го пехотного полка
- Ганс-Отто Брандт, 21.08.1941 – лейтенант резерва, командир взвода 10-й роты 67-го пехотного полка
- Феликс Ханниг, 17.09.1941 – майор резерва, командир 1-го батальона 9-го пехотного полка
- Петер Флиссбах, 20.12.1941 – обер-лейтенант, командир 4-й батареи 23-го артиллерийского полка
- Герман Йордан, 16.08.1943 – капитан, командир 3-го батальона 9-го гренадерского полка
- Эрих Хорак, 24.09.1943 – фельдфебель, командир взвода 6-й роты 68-го фузилерного полка
- Вернер Лёзинг, 29.02.1944 – ефрейтор, командир расчета противотанкового ружья 12-й роты 67-го гренадерского полка
- Аксель фон дем Бусше-Штрайтхорст, 07.03.1944 – капитан, командир 1-го батальона 9-го гренадерского полка
- Вальтер Шульце, 05.04.1944 – фельдфебель, командир взвода 6-й роты 9-го гренадерского полка
- Отто Мертенс, 11.04.1944 – капитан резерва, командир 3-го батальона 68-го фузилерного полка
- Герман Теш, 09.06.1944 – лейтенант резерва, командир 11-й роты 67-го гренадерского полка
- Вольфганг фон Боштелль, 02.09.1944 – лейтенант, командир взвода 2-й роты 1023-го дивизиона штурмовых орудий в 23-м батальоне истребителей танков
- Герхард Брентфюрер, 04.10.1944 – обер-лейтенант резерва, командир 4-й роты 9-го гренадерского полка
- Клаус Риттер, 28.10.1944 – капитан, командир 2-го батальона 67-го гренадерского полка
- Франц Бюттнер, 18.12.1944 – обер-ефрейтор, командир отделения 7-й роты 67-го гренадерского полка
- Макс Ребайн, 05.03.1945 – капитан резерва, командир 23-го саперного батальона
Напишите отзыв о статье "23-я пехотная дивизия (Третий рейх)"
Примечания
См. также
Литература
- Samuel W. Mitcham. [books.google.com/books?id=P_Q980chke0C&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_similarbooks_r&cad=2#v=onepage&q&f=true German Order of Battle: 1st—290th Infantry Divisions in World War II]. — Paderborn: Stackpole Books, 2007. — Vol. 1. — 400 p. — (Stackpole military history series). — ISBN 0-811-73416-1.
- Georg Tessin. Band 4: Die Landstreitkräfte. Nr. 15-30 // Verbände und Truppen der Deutschen Wehrmacht und Waffen SS im Zweiten Weltkrieg 1939-1945. — 2. — Osnabrück: Biblio Verlag, 1976. — Bd. 4. — 300 S. — ISBN 3-764-81083-1.
Ссылки
- [www.feldgrau.com/InfDiv.php?ID=23 23.Infanterie-Division] (англ.). feldgrau.com. [www.webcitation.org/67UkSLWvi Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- [www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/Infanteriedivisionen/23ID.htm 23.Infanterie-Division] (нем.). lexikon-der-wehrmacht.de. [www.webcitation.org/67UkSoFaM Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- [www.axishistory.com/index.php?id=1425 23.Infanterie-Division] (англ.). axishistory.com. [www.webcitation.org/67UkTMpxq Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- [www.balsi.de/Weltkrieg/Einheiten/Infanteriedivisionen/23-ID.htm 23.Infanterie-Division] (нем.). balsi.de. [www.webcitation.org/67UkTypBv Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
|
Это заготовка статьи о вермахте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий 23-я пехотная дивизия (Третий рейх)
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
