24-я отдельная механизированная бригада (Украина)
Поделись знанием:
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.
После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.
| 24-я отдельная механизированная Бердичевская Железная бригада им. князя Данилы Галицкого (укр. 24 окрема механізована Бердичівська Залізна бригада імені князя Данила Галицького) | |
 Нарукавный знак 24-й отдельной механизированной бригады Вооружённых сил Украины | |
| Годы существования |
2003 — н. в. |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение |
Оперативное командование «Запад», |
| Тип |
механизированная бригада |
| Знаки отличия |
|
24-я отдельная механизированная Бердичевская Железная бригада им. князя Данилы Галицкого[1] (укр. 24 окрема механізована Бердичівська Залізна бригада імені князя Данила Галицького) — формирование (соединение, механизированная бригада) ВС Украины.
Была создана 1 сентября 2003 года на базе 24-й Железной им. князя Данилы Галицкого механизированной дивизии. 1 сентября 2006 года состоялись торжества по случаю третьей годовщины образования бригады[2]. Место постоянной дислокации 24 омбр — Яворов, Львовская область.
Условное наименование — Войсковая часть А0998.
Содержание
История дивизии
После распада Советского Союза 24-я мотострелковая дивизия ВС СССР осталась по месту дислокации на территории Прикарпатского военного округа. 18 февраля 1992 года личный состав дивизии вместе со своим командиром полковником Четверовым Сергеем Алексеевичем принял присягу на верность народу Украины[3]. Так 24-я дивизия оказалась в составе Вооружённых сил Украины. 19 апреля 2001 года 24-й Яворовской механизированной Железной дивизии Вооружённых сил Украины указом № 268/2001 подписанным президентом Украины Л. Кучмой было присвоено почётное именное наименование «имени князя Данилы Галицкого» (укр. 24 механізована Самаро-Ульянівська Бердичівська Залізна ордена Жовтневої Революції тричі орденів Червоного Прапора орденів Суворова і Богдана Хмельницького дивізія імені князя Данила Галицького)[4].
Состав дивизии (2000)
-
181-й отдельный бронетанковый полк -
7-й механизированный полк -
274-й механизированный полк -
310-й механизированный полк -
849-й артиллерийский полк -
56-й батальон связи -
29-й отдельный разведывательный батальон -
30-й батальон химической защиты -
306-й инженерный батальон -
396-й батальон технического обеспечения
- Командиры
- 1991—1993 полковник Четверов С. А.
- 1993—1996 генерал-майор Петрук Н. Н.
- 1996—1997 полковник, генерал-майор Малюх В. А.
- 1997—1999 полковник Куцын М. Н.
История бригады
В рамках оптимизации ВСУ, решением Правительства Украины 1 сентября 2003 года соединение было переформатировано в 24-ю Железную им. князя Данилы Галицкого отдельную механизированную бригаду (24 омбр) 13-го армейского корпуса (Оперативное командование «Запад») Сухопутный войск Вооружённых Сил Украины. В 2004 году 24 омбр была признана лучшей бригадой в оперативном командовании «Запад», а в 2005 году Министр обороны Украины Анатолий Гриценко назвал бригаду лучшим формированием Сухопутных войск Вооружённых Сил Украины[5][6]. Воины бригады принимали участие в миротворческих миссиях в Косово и Ираке, в командно-штабных учениях «Артерия 2007», «Взаимодействие 2010», а также в международных учениях «Щит мира» в рамках совместной программы Украины и НАТО — «Партнёрство ради мира»[7]. Военнослужащие бригады несли службу в составе 1-го отдельного специального батальона ВСУ имени гетмана Петра Сагайдачного, который в качестве национального контингента вошёл в совместный украинско-польский миротворческий батальон «УкрПолбат» в составе международного контингента НАТО — «KFOR»[8]; место дислокации — американская база «Bondsteel» в Косово[9].
В ноябре 2014 в состав 24-й отдельной механизированной бригады вошёл 8-й батальон территориальной обороны Черновицкой области, который получил новое наименование: 8-й отдельный мотопехотный батальон. Как сообщил командир батальона, изменений в структуре батальона не произошло[10].
Боевые действия на востоке Украины (2014)
Во время вооружённого конфликта на востоке Украины в 2014 году на базе 24 омбр были образованы несколько «тяжёлых» батальонных тактических групп, которые были развёрнуты в районе Славянска, Красного Лимана, Краматорска и Лисичанска. Весь задействованный личный состав бригады был занесён в списки участников антитеррористической операции, проводимой СБУ Украины в Донецкой и Луганской областях с 14 апреля 2014 года[11][12].
11 июля 2014 года батальонно-тактическая группа 24 омбр в ходе выдвижения на границу с Ростовской области для усиления находившейся в этом районе Южной армейской группировки АТО попала под обстрел из реактивной установки БМ-21 «Град» ДНР возле Зеленополья в 17 км к юго-востоку от города Ровеньки, Свердловский район, Луганская область[13]. Со слов офицера присутствовавшего на месте боя, потери составили 50 погибших и 100 раненых военнослужащих[14]. Эти данные распространило украинское новостное агентство «УНИАН»[15]. После обстрела батальонно-тактическая группа 24 омбр продолжила вести бой в окружении[16][17]. Позже, командир 24 омбр полковник Александр Павлюк был отстранен от командования бригадой[18].
В июле 2014 года батальонно-тактическая группа 24-й бригады вместе с 3 ОБОН Национальной гвардии Украины «Донбасс» участвовала в боях за Лисичанск. Командир «Донбасса», воюющий под псевдонимом «Семён Семенченко», высоко охарактеризовал воинский дух и боевые качества военнослужащих 24 омбр, проявленных ими в ходе боев за город, завершившихся водружением флага Украины над зданием Лисичанского горсовета[19]
На конец июля продолжала оставаться в Южном котле, вся тяжёлая техника части была уничтожена[20].
- Потери личного состава
В ходе боев на востоке Украины личный состав 24 омбр понёс потери. 19 июня 2014 года в боях под Ямполём, Краснолиманский район, и Закотным, Краснолиманский район, в Донецкая области, погибли семь военнослужащих бригады, включая командира 1-го механизированного батальона и командира разведроты штабного батальона[21][22].
В середине июля 2014 года на Львовщине прошли похороны военнослужащих бригады, погибших под Зеленопольем в Донбассе; в Яворовском районе и по всей Львовской области был объявлен траур[23][24][25].
По состоянию на 27 июля 2016 г. по данным украинской стороны 24-я отдельная механизированная бригада в ходе АТО потеряла погибшими не менее 110 человек.[26][27]. По данным представителей ДНР, к 10 августа 2014 года все три батальона бригады были разгромлены в Южном Котле и районе Саур-Могилы. Общая численность вышедших из окружения составила около 500 человек.[28][29][30]
Командование бригады
- Командир — полковник Анатолий Шевченко[31]
- Командиры прошлых лет
- 2006 — подполковник Харахалиль Л.
- 2008 — полковник Труновский В.
Состав бригады (2010)
- Управление (включает командование и штаб бригады)[32],
- Комендантский взвод,
- Два танковых батальона, в каждом:
- Управление батальона (8 чел.),
- Три танковые роты (41 чел., 10 ОБТ), в каждой (до 2011 года в танковой роте по штату было 13 ОБТ):
- Управление роты (5 чел.),
- Три танковых взвода (по 12 чел., 3 ОБТ).
- Одна мотострелковая рота (92 чел., 10 БМП),
- Зенитно-ракетный взвод (16 чел., 9 ПЗРК),
- Взвод связи (20 чел.),
- Инженерно-саперный взвод (11 чел.),
- Рота обеспечения (45 чел.),
- Медицинский пункт (4 чел.);
- Всего в батальоне 314 чел. (в том числе 34 оф., 8 пр., 60 серж., 212 ряд.), 40 «Т-64Б/БМ», 12 «БМП-1», 1 «БМП-1К», 1 «БМП-1КШ», 1 «БРМ-1К», 9 «Стрела-3», 1 БРЭМ, 1 МТУ, 16 грузовых и 12 специальных автомобилей.
- Два механизированных батальона, в каждом:
- Управление батальона (9 чел.),
- Одна танковая рота (41 чел., 13 ОБТ),
- Три мотострелковые роты (92 чел., 10 БМП), в каждой:
- Управление роты (8 чел.),
- Три мотострелковых взвода (по 28 чел., 4 БМП),
- Миномётная батарея (61 чел., 6 120-мм миномётов),
- Гранатомётный взвод (25 чел., 3 БМП, 6 автоматических гранатомётов),
- Зенитно-ракетный взвод (16 чел., 3 БМП, 9 ПЗРК),
- Разведывательный взвод (22 чел.),
- Взвод связи (29 чел.),
- Инженерно-саперный взвод (19 чел.),
- Рота обеспечения (48 чел.),
- Медицинский пункт (9 чел.);
- Всего в батальоне 555 чел. (в том числе 40 оф., 12 пр., 84 серж., 419 ряд.), 13 «Т-64Б/БМ», 38 «БМП-1», 1 «БМП-1К», 1 «БМП-1КШ», 1 «БРМ-1К», 1 «БТР-60ПБ», 6 «2С12», 6 «АГС-17», 9 «Стрела-3», 1 БРЭМ, 1 «ПЗМ-2», 15 грузовых и 19 специальных автомобилей.
- Артиллерийская группа (Бригадная артиллерия), в составе:
- Управление артиллерии бригады (8 чел.),
- Батарея управления и артиллерийской разведки,
- Самоходный-артиллерийский дивизион 152-мм гаубиц,
- Самоходный-артиллерийский дивизион 122-мм гаубиц,
- Управление (9 чел.),
- Взвод управления и артиллерийской разведки (23 чел.),
- Три артиллерийский батареи (по 60 чел., 6 САУ),
- Взвод обеспечения (19 чел.),
- Медицинский пункт (4 чел.),
- Всего в дивизионе 223 чел., 18 «2С1», 1 «ПРП-3», 3 «1В13», 3 «1В14», 1 «МТО-АТГ», 1 «ПАК-200», 20 автомобилей.
- Реактивный артиллерийский дивизион,
- Управление (10 чел.),
- Взвод управления и артиллерийской разведки (23 чел.),
- Три реактивные батареи (по 53 чел., 6 РСЗО),
- Взвод обеспечения (37 чел.),
- Медицинский пункт (4 чел.),
- Всего в дивизионе 245 чел., 18 «БМ-21», 1 «ПРП-3», 3 «1В8», 3 «1В110», 1 «1В19», 1 «1В111», 12 «2ПН8», 1 «МТО-АТ», 2 «КП-130», 48 автомобилей.
- Противотанковый артиллерийский дивизион,
- Управление (8 чел.),
- Взвод управления (15 чел.),
- Две противотанковые батареи (по 57 чел., 6 100-мм ПТО),
- Батарея ПТРК (27 чел., 9 ПТРК),
- Взвод обеспечения (20 чел.),
- Медицинский пункт (4 чел.),
- Всего в дивизионе 201 чел., 12 «МТ-12», 9 «9П148», 2 «БРДМ-2», 1 «ПРП-3», 17 «МТЛБ», 1 «Р-145», 1 «МТО-АТГ», 2 «КП-130», 23 автомобиля.
- Зенитный ракетно-артиллерийский дивизион
- Управление (8 чел.),
- Две зенитные ракетные батареи (по 27 чел., 6 ЗРК),
- Две зенитные артиллерийские батареи (6 ЗСУ),
- Батарея ПЗРК (36 чел., 54 ПЗРК),
- Батарея управления и радиолокационной разведки (32 чел.),
- Взвод обеспечения (21 чел.),
- Группа ремонта и регламента (18 чел.),
- Всего в дивизионе 276 чел., 12 «Стрела-10М», 8 «Шилка», 54 «Игла», 1 «9С80», 1 «9С482» (ПУ-12), 4 ТЗМ «2Т210», 18 «МТЛБ-АТ», 2 МТО «9В915», 1 «ЦВ-1,2», 1 «КП-130», 19 автомобилей.
- Разведывательная рота,
- Управление (5 чел.),
- 1-й разведывательный взвод (25 чел.),
- 2-й разведывательный взвод (22 чел.),
- Взвод наблюдения и технических средств (28 чел.),
- Взвод управления (13 чел.)
- Всего в роте 85 чел. (в том числе 5 оф., 2 пр., 13 серж., 65 ряд.), 4 «БРМ-1К», 2 «БМП-2», 1 «БМП-1КШ», 4 «БТР-80», 5 «ПСНР-5К», 1 «1К18», 2 автомобиля.
- Рота снайперов,
- Всего в роте 36 чел. (в том числе 3 оф., 1 пр., 2 серж., 32 ряд.), 2 автомобиля.
- Узел связи,
- Управление (6 чел.), Радиоцентр (32 чел.),
- Два центра связи (по 22 чел.),
- Центр связи ТПУ (28 чел.),
- Отделение АСУ (10 чел.),
- Стационарный узел связи (25 чел.),
- Всего 144 чел. (в том числе 22 оф., 16 пр., 25 серж., 81 ряд.), 2 «МП-31», 4 автомобиля, 6 «Р-145», 3 «Р-142», 2 «Р-161», 3 «П-240», 3 «П-241», 6 «Р-409», 6 «Р-419», 3 «Е-351», 2 «Р-159», 8 «Р-158», 1 «ПЗУ-3М», 1 «ПЗУ-6».
- Рота радиоэлектронной борьбы,
- Радиолокационная рота,
- Группа инженерного обеспечения,
- Управление (11 чел.),
- Инженерно-сапёрная рота (65 чел.),
- Инженерно-техническая рота (48 чел.),
- Всего 131 чел. (в том числе 9 оф., 4 пр., 21 серж., 97 ряд.), 3 БТР, 19 автомобилей, 3 УМП-2, 3 УМП-3, 1 ТММ, 2 УР-77, 3 ГМЗ-3, 1 МТУ-20, 1 ИМР, 1 БАТ-2, 2 автокрана, 2 ПЗМ-2, 1 КВС-У, 1 КВС-А, 1 МДК, 1 ЭСБ-8И, 3 КМТ-7, 15 КМТ-8.
- Рота радиационной, химической и биологической защиты,
- Батальон материального обеспечения,
- Управление (6 чел.),
- Две роты подвоза боеприпасов (по 68 чел.),
- Рота подвоза ПММ (34 чел.),
- Рота подвоза ВТМ (77 чел.),
- Рота материального обеспечения (78 чел.),
- Зенитно-ракетный взвод (12 чел.),
- Узел связи (12 чел.),
- Всего 355 чел. (в том числе 22 оф., 33 пр., 41 серж., 259 ряд.), 1 «МТО-АТ», 144 автомобиля, 5 автокранов, 19 автоцистерн, 29 прицепов, 14 прицепов-цистерн, 2 «ПЗП-14».
- Ремонтно-восстановительный батальон,
- Управление (6 чел.),
- Ремонтная рота АТ (57 чел.),
- Ремонтная рота БТОиТ (47 чел.),
- Ремонтная рота РАО (48 чел.),
- Взвод инженерного вооружения, связи, рхбз и тыла (21 чел.),
- Эвакуационный взвод (22 чел.),
- Отделение спецработ (9 чел.),
- Лаборатория измерительной техники (5 чел.),
- Узел связи (4 чел.),
- Всего 219 чел. (в том числе 15 оф., 25 пр., 33 серж., 146 ряд.), 6 БРЭМ, 12 автомобилей-мастерских.
- Медицинская рота,
- Медицинский взвод (19 чел.),
- Взвод сбора и эвакуации (19 чел.),
- Взвод обеспечения (5 чел.),
- Всего 46 чел., 7 автомобилей, прицеп, полевая кухня.
- Редакция и типография,
- Яворовский полигон (Учебно-тренировочный комплекс «Вербляны»).
Галерея
- BMP-2 Yavoriv, Ukraine.jpg
Отделение 24-й механизированной бригады на учениях Fearless Guardian II, Яворов, 2016 г.
- Hand grenade Ukranian and U.S. soldiers.jpg
24-я механизированная бригада на учениях Fearless Guardian II, Яворов, 2016 г.
- Mortar live-fire training Ukraine.jpg
24-я механизированная бригада на учениях Fearless Guardian II, Яворов, 2016 г.
- Mortar live-fire training, Yavoriv, Ukraine.jpg
24-я механизированная бригада на учениях Fearless Guardian II, Яворов, 2016 г.
- Mortar crew drills.jpg
24-я механизированная бригада на учениях Fearless Guardian II, Яворов, 2016 г.
Напишите отзыв о статье "24-я отдельная механизированная бригада (Украина)"
Примечания
- ↑ [www.president.gov.ua/documents/6462015-19568 УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА УКРАЇНИ № 646/2015]
- ↑ (укр.) [zik.ua/ua/news/2006/09/03/48222 У Яворові 24-та окрема механізована бригада ім. Данила Галицького відзначила свою третю річницю]
- ↑ (укр.) [galinfo.com.ua/news/10779.html Сьогодні 24-та окрема механізована бригада 13-го армійського корпусу Сухопутний військ ЗСУ відзначає 88-му річницю з дня створення]
- ↑ (укр.) [zakon1.rada.gov.ua/laws/show/268/2001 Указ Президента України «Про присвоєння почесного найменування „імені князя Данила Галицького“ 24 механізованій Самаро-Ульянівській Бердичівській Залізній ордена Жовтневої Революції тричі орденів Червоного Прапора орденів Суворова і Богдана Хмельницького дивізії»]
- ↑ [ura-inform.com/arhive/2005/09/02/31286 У лучшего подразделения украинской армии — день рождения], 2 сентября 2015.
- ↑ [vif2ne.ru/nvk/forum/arhprint/1219798 «Железной» дивизии (24 омбр) — 88 лет]
- ↑ [nbnews.com.ua/ru/news/101010/ Янукович наблюдает за учениями, которые начались на Яворовском полигоне], 1 октября 2014.
- ↑ (укр.) [www.bbc.co.uk/ukrainian/world/2010/04/100330_serbs_kfor_im.shtml Серби не хочуть виведення українських миротворців]
- ↑ [ak-inzt.net/pckprs/1056-05-06-2012 Барбекю на пороховой бочке]
- ↑ [molbuk.ua/podii-na-pivdennomu-shodi/82091-cherniveckyy-batalyon-terytorialnoyi-oborony-rozformuvaly.html Чернівецький батальйон територіальної оборони розформували] // «Молодий буковинець» вiд 20 листопада 2014
- ↑ (укр.) [www.svoboda.org.ua/diyalnist/novyny/052223/ Народні депутати-свободівці підтримали вимоги родичів військовослужбовців 24-ї бригади]
- ↑ [v-variant.lg.ua/lug_obl/politics/74908-turchinov-podpisal-ukaz-o-nachale-antiterroristicheskoy-operacii-na-vostoke-ukrainy.html Турчинов подписал указ о начале антитеррористической операции на востоке Украины]
- ↑ (укр.) [dailylviv.com/news/polityka/na-luhanshchyni-zahynuly-17-viiskovykh-iz-lvivshchyny-shche-64-kh-poraneno-video-9124 На Луганщині загинули 17 військовослужбовців, дислокованих на Львівщині, ще 64-х — поранено (відео)]
- ↑ [ruposters.ru/archives/6801 Южная группировка киевских войск попала в окружение на границе с Россией], Ruposters.ru, 11 июля 2014.
- ↑ [www.unian.net/politics/938709-pod-zelenopolem-prodoljaetsya-boy-voennyim-nujna-srochnaya-pomosch.html Под Зеленопольем продолжается бой, военным нужна срочная помощь], УНИАН, 11 июля 2014.
- ↑ [kp.ua/politics/461196-ofytser-yz-razghromlennoi-79-y-desantnoi-bryhady-na-patsanakh-horely-bronezhylety Офицер из разгромленной 79-й десантной бригады «На пацанах горели бронежилеты!»], 11 июля 2014.
- ↑ [kp.ua/politics/461142-bolee-30-sylovykov-ato-pohybly-okolo-sotny-ranennykh Бой под Зеленопольем: пацаны звонят родным, прощаются и надеются на подкрепление], 11 июля 2014.
- ↑ [112.ua/mnenie/rasstrel-sil-ato-v-zelenopole-posledstviya-i-prichiny-91020.html Расстрел сил АТО в Зеленополье: Последствия и причины]
- ↑ (укр.) [www.ukrinform.ua/ukr/news/kombat_donbasu_zayaviv_pro_vzyattya_lisichanska_1958151 Комбат «Донбасу» заявив про взяття Лисичанська]
- ↑ [www.unian.net/politics/944690-myi-ne-hotim-byit-pushechnyim-myasom-24-ya-brigada-prosit-minoboronyi-dat-prikaz-idti-na-proryiv.html Мы не хотим быть пушечным мясом: 24-я бригада просит Минобороны дать приказ идти на прорыв], УНИАН, 28 июля 2014.
- ↑ (укр.) [loda.gov.ua/u-boyu-pid-yampolem-zahynulo-semero-vijskovyh-24-bryhady-yaka-dyslokujetsya-v-yavorovi.html У бою під Ямполем загинуло семеро військових 24 бригади, яка дислокується в Яворові]
- ↑ [vesti.ua/donbass/57586-stali-izvestny-imena-pogibshih-voennyh-pod-jampolem Стали известны имена погибших военных под Ямполем: Погибшие бойцы АТО служили в 24-й отдельной механизированной бригаде], 20 июня, 2014.
- ↑ (укр.) [rmclviv.wordpress.com/2014/07/18/львівщина-прощається-із-воїнами-які-з/ Львівщина прощається із воїнами, які загинули під Зеленопіллям]
- ↑ (укр.) [www.javoriv-rda.gov.ua/index.php/novini-yavorivschini/rozporyadzhennyam-golovi-yavorivskoyi-rda-u-yavorivskomu-rayoni-ogolosheno-zhalobu.html Розпорядженням голови Яворівської РДА у Яворівському районі оголошено жалобу] // Новини Яворівщини. — 11 июля 2014 года.
- ↑ [news.bigmir.net/ukraine/830776-Vo-Lvovskoi-oblasti-obyavlen-trayr-po-pogibshim-voennim-pod-Zelenopolem- Во Львовской области объявлен траур по погибшим военным под Зеленопольем], News.bigmir.net.UA, 15 июля 2014.
- ↑ [memorybook.org.ua/indexfile/mou.htm Зведена таблиця загиблих Міністерства Оборони України по підрозділах та військових званнях (станом на 27.07.2016 р.)] Книга пам’яті полеглих за Україну
- ↑ [memorybook.org.ua/units/24br.htm 24 окрема механізована бригада] Книга пам’яті полеглих за Україну
- ↑ [www.gudok.ru/sujet/boi_na_ukrainy/?ID=1206461 Трофеи ополчения ДНР]
- ↑ [rusvesna.su/news/1407630742 Потери хунты в южном котле]
- ↑ [rian.com.ua/analytics/20150810/371909297.html Годовщина Южного котла]
- ↑ [www.1tv.ru/news/world/260348 Акции протеста в Львовской области]
- ↑ (укр.) Бугаєвський, І. І., Товстопят, М. О. Механізована бригада збройних сил України: Тактика дій, організаційно-штатна структура, основні зразки озброєння i бойової техніки та їх тактико-технічні характеристики / Миколаївський Національний Університет iмені В. О. Сухомлинського / Кафедра військової підготовки / Навчальний посібник. Миколаїв, 2012.
Ссылки
- [gk-press.if.ua/node/11441 24 омбр Вооружённых сил Украины (Фото)]
См. также
- 24-я стрелковая дивизия (1-го формирования)
- 24-я стрелковая дивизия
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме 24-я отдельная механизированная бригада (Украина)
Отрывок, характеризующий 24-я отдельная механизированная бригада (Украина)
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.
После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.
